Возвращение домой
Шрифт:
— Чо? — не понял Эгей.
— Следует добавлять «сэр». — поправил Лаи, уже более уверенным хрипом и улыбнулся.
Парни захохотали, а Аргилай продолжил:
— Вы все приняты. Буду рад сражаться с вами плечом к плечу! Все детали расскажет мой оруженосец. Эй, Жак! Ты где?
— Я тут, сэр! — раздался голос Жака Стальные Яйца из подмышки рыцаря. — Не извольте беспокоиться, все уже обсуждено!
— А если все обсуждено, — прохрипел Лаи, повышая голос и отпихивая от себя тех, кто помогал ему держаться в вертикальном положении. —
Команда, теперь ставшая отрядом, а вернее даже рыцарским боевым копьем (хоть с виду и не скажешь), ответила яростным криком одобрения.
Огромный костер освещал десяток столов, за которыми на лавках сидели бывшие игроки в Кикас. Аргилай возблагодарил судьбу, что она послала ему столь полезного человека, как Жак Стальные Яйца. Оруженосец умудрился не только достать столы и лавки, но еще притащил двух поваров, пяток музыкантов и толпу веселых девушек, достаточно миловидной наружности и недостаточно тяжелого поведения.
Барабан отбивал задоры ритм, звуки флейты лились ручьем, а веселый звон бубнов отлично дополнял мелодию. Несколько девушек, уже изрядно выпив, танцевали. Их гибкие тела красиво извивались в свете костра, вторя ритму барабана. Рядом над углями на стальных закопченных решетках, повара продолжали жарить останки несчастной призовой коровы. В воздухе слышался пьяный смех, музыка и умопомрачительный аромат жареного мяса.
Сэр Аргилай, Камень Ярости сидел в центре композиции из столов, поставленных вокруг костра буквой «П». По правую руку от него расположился Жак Стальные Яйца, жадно, как голодный пес, и с огромным аппетитом обгладывающий мясо с большой кости. По левую руку Эгей Борзый, успевший получить звание командира боевого копья.
Лаи наполнил свой кубок вином и поднялся, опираясь кулаками на столешницу. Юношу уже заметно вело и покачивало — день выдался сложным, а вино крепленым. Некоторые из бойцов заметили, что их лидер поднялся и поспешили локтями объяснить своим товарищам необходимость заткнуться и обратить внимание. Ведь сейчас могла быть произнесена праздничная речь, или как минимум тост. Наконец дело было улажено и все внимательно смотрели на Аргилая. А тот долго молчал, прежде чем заговорить.
— По-моему здесь чем-то воняет. — немного растерянно начал свою речь Лаи и понюхал себя. — Вроде не я.
Над столами прокатилась волна смешков, а потом кто-то крикнул с заднего ряда:
— Это все горцы, сэр! Вонючие сыроеды встали лагерем рядом с нами и жрут свои острые бобы, а потом играют жопами на флейтах!
Теперь смеялись все.
Лаи подождал, когда смех немного стихнет и продолжил:
— Воняет здесь другим. Над всем этим лагерем, над всем королевским войском стоит смрад страха, предательства, нерешительности и… И сточные канавы, кажется, уже переполнены.
Смех повторился.
— Я сидел тут и думал: почему
Теперь уже не смеялись. Все внимательно слушали.
— Мне кажется… — он внимательно прошелся взглядом по лицам своих бойцов. — Мне кажется, вы пришли ко мне не для того, чтобы неделями просиживать в этом лагере. Мне кажется, вас привело ко мне что-то другое…
Повисшая тишина была столь густой, что ее можно было разрезать ножом, намазать на хлеб и положить сверху кусочек напряженного ожидания.
— Большинство из вас уже задела эта война. Кто-то потерял близких, — он взглянул на Эгея Борзого. — Друзей. Кого-то лишили родного дома, а иных просто подло предали.
Бойцы слушали и кивали, соглашаясь с Аргилаем.
— Вы пришли сюда за местью! За кровью! За справедливостью!
— Точно! Да! — послышались выкрики из строя.
— И я дам вам ее! Мы будем упиваться кровью и местью! Мы будем внушать ужас и трепет в сердца тех, кто лишил нас родных и друзей!
Вверх взлетели бокалы с вином, мечи и сжатые кулаки. Крики одобрения сливались в единый гвалт.
Лаи высоко поднял руку с бокалом, призывая к тишине и дождавшись ее, продолжил:
— И я, сэр Аргилай, герой Драгана, так же известный как Камень Ярости, клянусь своей честью и своей жизнью, что утолю вашу жажду крови, дам выход ярости! Наша месть будет страшна, наши подвиги войдут в историю, а голова предателя Джордана окажется в мешке!
Глаза юноши блестели безумием. Выкрикнув последние слова, он осушил бокал до дна и с силой швырнул его в огонь. В небо взметнулся столп искр и яростный рев одобрения боевого рыцарского копья.
— Хорошо сказал. — одобрил Эгей, придвигая Аргилаю новый бокал и наполняя его вином. — Парни это запомнят. Но потом спросят. Ты уверен, что мы сдюжим выполнить все твои планы?
— Иначе бы я не затевал. — выливая в себя новую порцию вина, хрипло ответил Камень Ярости.
— Тогда нам требуются… — Борзый запнулся, рассматривая одну из девушек, танцующих у костра. Та уже давно заметила внимание с его стороны и теперь периодически посылала Эгею улыбки и кокетливые взгляды. — Требуются лошади. — наконец вспомнил он. — Если на своих двоих, то станем на подсосе у кавалерии.
— Лошади будут. — пообещал Лаи и посмотрел на своего оруженосца, вгрызающегося в сочное мясо на кости.
— Будут, фэр! — не прекращая своего занятия ответил Жак. — Жавтра ше!
Борзый недоверчиво приподнял рыжую бровь.
— Ты че, вместе с титулом получил наследство от богатенького дядюшки?
— Вот и мне интересно. — грудным голосом проворковала одна из девушек, и без приглашения уселась на колени рыцарю.
— Вроде того… — ухмыльнулся Аргилай. Он обнял девицу за крепкий зад, и принялся подробно рассказывать о событиях последний нескольких дней.