Возвращение домой
Шрифт:
– Оно и понятно, почему ей пришлось вернуться сюда, домой. В городе сейчас совсем порядка нет. А до нас вообще никому дела нет, и не пожалуешься.
– В городе? – эхом отозвался Джейк, взглянув на А-лату. Ведь он хотел попасть в город. Сильно хотел. При упоминании о городе аж в груди тоскливо защемило. Но что его туда тянуло? Для чего он спешил в город? Для чего? Этого он не помнил.
– Да! Там много таких, как ты. Много! А вы, люди, – странные существа, вы, словно живёте для того лишь, чтоб причинять неприятности себе и другим.
Джейк молча проглотил
Он бы себя ещё долго раздражал подобными мыслями, но его отвлекла гостья. Аирка! Это была она. Взглянув на А-лату так, словно спрашивая разрешение, она бесшумно прошла через всю комнату, остановилась у стола. Джейк всё это время не сводил с гостьи взгляда, понял сразу: пришла по делу, сейчас спросит о чём-то.
– Тот человек, с тобой… – вся её решимость и твёрдость во взгляде, прямом, направленном прямо в глаза, сразу куда-то делись, стоило женщине рот раскрыть. – Парень второй… – Аирка замолчала, так и не сумев задать вопроса, волновавшего её всё это время с того момента, как чужаки эти посетили их посёлок.
А Джейк смотрел на женщину, видел, как дрожат её губы, как покрылось лёгким румянцем лицо, как растерянно моргнули огромные глаза с немым, но читающимся криком-вопросом: «Что с ним? Что с ним сделали?»
Опять этот Алмаар. Даже здесь ему повезло. Хоть один человек (прошу прощения, гриффит) вспоминает его добрым словом и с неподдельным участием. Хоть кому-то напоследок он сделал приятное, раз уж его до сих пор забыть не могут.
А Аирка молчала, не решалась заговорить снова. И чужак этот бесчувственный пялился на неё и даже не моргал. Неужели так и не понял, что от него нужно?! И почему они, люди, все такие бестолковые?
Она чувствовала, что ещё немного – и расплачется, но лишь выдохнула вместе с воздухом из груди:
– Янис… Что с ним теперь? Что с ним сделали? Где он сейчас? Вы знаете? Вы должны знать…
Она и сама не заметила, как перешла на «вы»; общаясь с людьми в прошлом, она по опыту знала, что у чужаков это знак уважения при обращении к тем, кого о чём-то просишь.
И тут уж всё недовольство за упрёки, всё раздражение на происходящее выплеснулись наружу. Джейк заговорил на Едином, нимало не заботясь, поймут его или нет, ему просто хотелось высказаться, излить накопившийся гнев за ненормальное, по его мнению, отношение к себе:
– И это так важно для вас, леди? Вас интересует судьба человека? Существа, годного лишь на то, чтоб доставлять неприятности и убивать себе подобных? – он почти слово в слово повторял слова А-латы, сказанные несколько минут назад, но он и вправду не понимал, как ни пытался, этого странного интереса к судьбе Алмаара. Подумаешь, провели вместе ночь! Для него это просто. Так себе – минутное развлечение. Даже останься
– Он же человек, этот Алмаар! Такой же, как и я! Как все мы в городе… Так какое же тогда у вас до нас дело? Какое? Любопытство? Интерес? Или что-то другое?.. Я не понимаю, леди! Не понимаю вас и ваш интерес! – взгляд в сторону А-латы, – Может быть, я просто глуп и неправильно представляю себе вашу жизнь… Скорее всего так и есть… – Джейк замолчал, задыхаясь, чувствуя, как горят лёгкие. Он давно так много не говорил, и хоть и говорил ровным голосом, старясь лишний раз не напрягаться, бесполезно.
Несколько минут сидел, ждал, пока уймётся боль, и перестанут дрожать пальцы. Странно, и откуда эта психованность? Раньше же умел сдерживать эмоции… Да и в чём она виновата, эта гриффитка? Надо ей знать про Алмаара, значит, надо. Только ведь я и сам ничего не знаю, так, со слов очевидцев. Он поднял голову с трудом, почувствовал вдруг, что очень устал и хочет спать, но заговорил всё же ровным спокойным голосом, и от этого как будто немного зловещим:
– Его накачали «Триаксидом». Не советую вам знать, что это за дрянь. После него одна дорога – в «психушку». Спросите тех, кто знает, что такое, психлечебница. И не выйдет оттуда Алмаар уже никогда. Никогда! Он сейчас и себя в зеркале не узнает… И это неизлечимо, ведь мы, люди, народ слабенький. Нас легко из строя вывести, и убить легко и дураками сделать – тоже!
Последние слова он говорил, глядя на Аирку с каким-то непонятным даже самому себе вызовом. Хотел ещё что-то добавить, но, заметив дочь А-латы на пороге, бледную, со сверкающими глазами, замолчал, отвернулся, уронив тяжёлую голову на руку, локтем упирающуюся в стол.
Тишина стояла полная. Несколько долгих минут. Было слышно только, как шелестит дерево за окном, да поёт птица в его ветках. Всё как всегда!
Потом Аирка безмолвно поблагодарила его за обстоятельный ответ, в котором сама она не поняла ни слова, поблагодарила по-гриффитски, склонив голову и прикоснувшись губами к ногтям указательного и среднего пальцев.
Развернулась и так же бесшумно, как и пришла, вышла за дверь.
А-лата, совсем как все люди в подобной ситуации, сокрушённо покачала головой и вздохнула, такого резкого ответа от своего подопечного она не ожидала. А потом кинулась догонять гостью и извиняться перед ней за его грубость и резкость. Осталась лишь дочка А-латы, но она на этот раз не поспешила уйти, как делала это всегда.
– Да как вы могли?! Вы – убийца?! – опять на «вы», отметил устало Джейк. Девушка подскочила к нему легко, будто скользнула по воздуху бесплотной тенью, но этот голос, яростный, гневный, почти ненавидящий, не мог принадлежать лёгкому духу, это был голос живой страстной женщины. И нападка её была настолько неожиданной, что Джейк ошеломлённо вскинул голову.