Времена грёз. Том 2
Шрифт:
— Вот здесь.
Проводник неожиданно остановился у колонны и, достав из кармана ключи, протянул мне.
— Это особое распоряжение Авеля, обычно гости не могут запираться от других.
— О, секретики, я могу прятать в спальне любовников?
— Или тела.
— Твой вариант мне нравится больше.
Взяв ключ, я открыла дверь и, шагнув внутрь, замерла оглядывая комнату. Фин последовал за мной и поставил чемодан возле просторной постели с кипенно белым постельным бельем, чуть скрытым от глаз полупрозрачным балдахином на резных столбцах из светлого дерева.
— У тебя странный юмор, Сэра, но мне нравится.
— Боюсь, тогда ты останешься без работы. Светлый бомонд не выдержит такого испытания.
Я сделала еще несколько шагов вперед и, только почувствовав необычайную мягкость под ногами, додумалась остановиться и уйти с ковра.
— Всё такое белое, что страшно прикоснуться.
— Ничего, ты привыкнешь.
— Надеюсь.
Сначала показалось, что у мира отобрали все краски, оставив только белый лист в разводах пепла, но, привыкая к новому интерьеру, глаза начали улавливать оттенки. Шторы бледно-зеленого цвета, тяжелые и плотные. Ковер молочный, с длинным ворсом. Кровать цвета слоновой кости с резным орнаментом на спинке и столбах, если приглядеться, можно было даже различить забавные личики фейри в чудном танце. За ней показался небольшой письменный столик с секретером и замочной скважиной. Пол с деревянным ламинатом, тёмно-бежевым, самую каплю поскрипывал при ходьбе. Стулья с мягкими светлыми сиденьями и гнутыми ручками поджидали у камина в дальнем углу и у приоткрытого окна. Свежий воздух почти прогнал запах застоявшегося помещения, и уже этой ночью я могла спать здесь с комфортом, если забыть о странном цветовом решении.
Не люблю белые комнаты.
— Мне уже пора, подсказать что-то напоследок?
— Как пройти к башне старой королевы?
— Евы?
— Да.
— Вернись с хозяйственному крылу и спустись на второй этаж, там через галерею можно пройти к башне.
— А разве она не была связана как-то с основной королевской обителью?
— Если и была, то очень давно. Эта башня вообще не строилась для жизни, там долгое время была смотровая площадка и склад. Не знаю уж, что туда королеву потянуло, но говорят, она с причудами была, так что подобное простительно.
В груди неприятно царапнула обида Ньярла. Мы, к сожалению, знали почему так сильно королева желала уединения и сделала всё, чтобы ее лишний раз не тревожили.
Я инстинктивно прикоснулась к внутреннему карману пиджака, проверяя, со мной ли ключ. Фин неловко пожал плечами и направился к выходу.
— Я всё еще остаюсь в твоем распоряжении, так что если понадобится, позови меня через посыльных или найди в столовой. Посетителей, которым я помогаю, не так уж много, только ты, южанин и посол из Ломара с редкими приездами.
— Да, спасибо. Ты не против, если я тебя провожу? Хочу запомнить дорогу.
— Конечно, только умоляю, если потеряешься, не проси помощи у стражников, начальник охраны замка протеже королевы.
Мы с Финианом вновь вышли в коридор, возвращаясь к хозяйственному крылу тем же путем. Поглядывая на стражей, стоящих в начале каждого этажа, я неловко передернула плечами, их ответное внимание подспудно ощущалось как угроза.
— Это его люди посадили меня в тюрьму?
— Полагаю, да.
— Ясно. Значит, заправляет всем Мирра?
— Не совсем. Охрана короля конечно тоже есть, но в основном работает на внешних стенах. Я хорошо с ними
— Не дворец, а город в городе.
— Так и есть, река и ров огибают стены, выходов не так много, площадь большая, стены толстые и высокие, так что ничего за ними не видно до третьего этажа, да и стоим мы на огромном холме по сути. Настолько большом и древнем, что среди фейри ходят легенды о невиданных тайнах и сокровищах под землей, от стеклянного саркофага с ребенком их почившей королевны, до меча Воли первого короля Целестии.
— А о призраках не говорят?
— О них в основном рассказывают слуги, но Авреллиан не поощряет подобные страшилки, в них упоминается слишком много королевских родственников.
— Надо будет расспросить.
Мой проводник с укором взглянул на меня и покачал головой.
— Ты и дня не можешь прожить без скандала?
— Конечно нет.
Мы спустились к первым этажам хозяйственного крыла, и, приметив из окон галерею, увиденную ранее по пути к склепу, я остановилась, чтобы не потерять нужный этаж и коридор.
— Всё, думаю дальше я разберусь сама.
— Только не сломай там ничего. Место почти заброшено, обещали сделать ремонт, но все нанятые строители рано или поздно сбегали.
— Почему?
— Травмоопасно. Башня то ли построена неправильно, то ли накренена. В ней постоянно слышаться странные шумы, и всё валится из рук.
Вновь бросив взгляд в окно, я не приметила ни в кирпичной кладке, ни в силуэте здания ничего необычного. Это проделки Катарины? Чтобы вещи почившей королевы меньше трогали?
— Хорошо, спасибо.
— До встречи.
Финиан, улыбнувшись напоследок, направился в сторону столовой, еще на этаж ниже. Мой путь лежал дальше по коридору, к едва заметной двери в темном углу. Там, за очередной каменной колонной, я проверила, чтобы никто не пошел за мной следом и с заметным трудом открыла старый проход. В лицо дохнул холод осени, галерея, не приспособленная для зимовки, не отапливалась, влажность и чуть заметное движение воздуха из старых окон морозом пробежали по коже. На улице снова шел дождь. Мокрые листья прилипали к мутному стеклу. Каменный пол под ногами забирал тепло даже через обувь. Поторопившись, я поскорее дошла до башни, надеясь, что в ней стены хоть чуть-чуть закроют от промозглой погоды, но ржавые дверные петли поддавались столь неохотно, что я провозилась с входом не меньше четверти часа. К этому времени руки успели окончательно продрогнуть, а пальцы потерять чувствительность.
Надеюсь, я смогу выйти отсюда. Не представляю, чтобы Катарина сама пробиралась в башню.
После своего освобождения, она и под страхом смерти не вернется сюда.
Охотно верю.
Оглядев темный пустой колодец, я ощутила, что холод здесь и правда стал меньше, но вместе с этим все звуки с улицы доносились словно через ватную пелену, отражаясь от голых стен и винтовой лестницы, уходящей далеко вверх. Где-то там, под крышей этажа, перед смотровой площадкой тихо посвистывал ветер, сметая пыль с крутых ступеней. Хилые металлические перила, изъеденные временем, поскрипывали в такт порывам, заставляя немногочисленные тени дрожать. Свет через окна-бойницы проходил так редко и блекло, что лучи напоминали застывшие силуэты в серых облаках.