Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5
Шрифт:
— Хорошо, — сказал он, нехотя отступая. — Но если это не сработает, Такеши, ты ответишь. А ты, Танака… — он повернулся к ней, его взгляд был как нож, — молись, чтобы Мураками ценил тебя больше, чем свой «Спрут».
Он махнул рукой, и двое мужчин из тени шагнули вперёд, их лица были скрыты капюшонами. Они схватили стул Акико, готовясь увести её вглубь ангара. Такеши отвернулся, его плечи опустились, но он не смотрел на неё. Като же остался стоять, его силуэт в свете лампы казался зловещим, как морское чудовище.
В роскошном
Помощник, молодой человек по имени Кента Ивамото, в строгом сером костюме, нервно поправил очки и раскрыл планшет, его пальцы слегка дрожали. Он знал, что Танабэ не терпит слабости, и каждое слово в его докладе должно быть выверенным. Свет от хрустальной люстры отражался на экране планшета, пока Кента прокашлялся и начал.
— Танабэ-сан, — сказал он, стараясь держать голос ровным, — у нас новости о «Спруте». Кенджи Мураками полностью изменил меню в «Белом Тигре». Он ввёл фьюжн русской и японской кухонь — блины с икрой, цзяоцзы с горчицей, борщ на основе мисо. Это… неожиданно сработало. Люди возвращаются. Соцсети пестрят положительными отзывами, очереди в ресторане растут, а падение акций «Спрута» остановилось. По итогам дня они даже выросли на 2,3%.
Танабэ откинулся в кожаном кресле, его пальцы, унизанные кольцами, постукивали по подлокотнику. Кента замолчал, ожидая реакции, и воздух в офисе стал тяжёлым, как перед грозой. Танабэ смотрел на помощника, но его мысли были где-то далеко — в мире, где Кенджи Мураками и его «Спрут» были не просто конкурентами, а личным оскорблением. Он вспомнил, как отец Кенджи, основатель «Спрута», унизил его много лет назад, отобрав контракт, который должен был достаться «Серебряному Журавлю». Теперь сын продолжал эту войну, и Танабэ чувствовал, как старая рана вновь кровоточит.
Медленно, почти театрально, уголки его губ изогнулись в ухмылке. Это была не радость, а холодная, хищная уверенность, как у акулы, почуявшей добычу. Он наклонился вперёд, его голос был низким, с едва уловимой угрозой.
— Фьюжн-кухня, говоришь? — произнёс он, и его ухмылка стала шире. — Мураками думает, что может выкрутиться, удивив Токио блинами и борщом? Как мило. Пусть наслаждается своим маленьким триумфом. Я тоже припас для него кое-что.
Кента моргнул, его пальцы замерли на планшете. Он знал этот тон — Танабэ никогда не говорил пустых слов, и за его ухмылкой всегда скрывался план, отточенный, как лезвие. Помощник кашлянул, пытаясь скрыть нервозность.
— Что… что вы имеете в
Танабэ встал, его тень упала на мраморный пол, и подошёл к окну, глядя на Токио, раскинувшийся внизу, как шахматная доска. Город был его полем битвы, и он не собирался проигрывать. Он повернулся, его глаза сверкнули, как сталь.
— Скоро узнаешь, Кента, — сказал он, его голос был почти ласковым, но от этого ещё более зловещим. — Мураками думает, что перехитрил всех — меня, полицию, даже этот сброд из «Морского Щита». Но я играю в эту игру дольше, чем он живёт. Его «Белый Тигр» сгорит, и он даже не поймёт, кто поднёс спичку.
Кента кивнул, не осмеливаясь задавать вопросы. Он знал, что Танабэ не делится планами, пока не наступит время. Но в его ухмылке, в его спокойной уверенности было что-то, от чего по спине помощника пробежал холод. Танабэ вернулся к столу, взял бокал с золотистой жидкостью и сделал глоток, его взгляд был устремлён куда-то вдаль, где Кенджи Мураками, сам того не зная, уже шёл навстречу своей ловушке.
Здание «Спрут», офис Президента компании
Я знал, что Танабэ, этот гад, не будет сидеть сложа руки. И всё же, когда Ичиро ворвался в мой кабинет, я не был готов к тому, что он принёс.
Ичиро выглядел так, будто его только что ударило током. Его галстук был сбит набок, волосы растрепались, а в руках он сжимал ноутбук, как будто это была бомба с тикающим таймером. Он даже не поздоровался — просто плюхнулся в кресло напротив, открыл ноутбук и ткнул пальцем в экран.
— Кенджи-сан, ты должен это увидеть, — сказал он, его голос дрожал от смеси гнева и тревоги. — Танабэ… этот ублюдок перешёл все границы.
Я нахмурился, чувствуя, как внутри закипает недоброе предчувствие. Ичиро редко терял самообладание, и его вид заставил меня напрячься. Он запустил видео, и я наклонился ближе, чтобы рассмотреть. На экране появилась реклама «Серебряного Журавля», сети Танабэ. Глянцевые кадры: элегантный зал, официанты в белых перчатках, столы, накрытые хрустящими скатертями. А затем — крупный план блюда: фугу, нарезанная с ювелирной точностью, поданная с соусом, который блестел, как жидкое золото. Голос за кадром, гладкий и насмешливый, объявил: «Представляем новое меню „Обед замминистра“ от „Серебряного Журавля“! Изысканный вкус фугу, который вы никогда не забудете… и, в отличие от некоторых, у нас вы точно останетесь в живых!»
Мой желудок сжался, как от удара. Камера показала вывеску с названием меню, написанным золотыми буквами, и улыбающегося Танабэ, который поднимал бокал с саке, будто праздновал победу. Видео закончилось логотипом «Серебряного Журавля» и слоганом, который бил, как нож: «Вкус без риска». Я почувствовал, как кровь прилила к лицу, а кулаки сжались так сильно, что ногти впились в ладони.
— Этот… этот подонок! — вырвалось у меня, и я вскочил, чуть не опрокинув кресло. — Он использует смерть Сато, чтобы насмеяться над нами? «Обед замминистра»? Да он плюёт на могилу человека, чтобы поднять свои продажи!