Все твои грязные секреты
Шрифт:
– Эта пьеса многое для тебя значит, верно?
– Ага. Буквально все. Это мой шанс доказать, что я могу написать полноценный саундтрек для настоящего оркестра. Когда еще мне представится такая возможность?
– Я знаю, как важно получить подобный шанс. Шанс сделать что-то масштабное. – Он положил руку мне на плечо. – Я поговорю с Сашей. Позабочусь, чтобы она все прослушала.
Я воспряла духом.
– Правда? Ты сделаешь это для меня?
– Конечно. Ну, то есть я не могу гарантировать, что они согласятся. Но я уверен, что Саша будет на твоей
Но сама я, увидев, в каком она состоянии, уже ни в чем не была уверена.
Осталась 51 минута
Уже второй раз Саша намекнула, что нам придется выбирать, кто умрет.
– Нет. – Я сжала кулаки, пытаясь сдержать дрожь в руках. Несмотря на то что в комнате было жарко, мышцы начали болеть от непрестанной дрожи. – Нельзя допустить, чтобы до этого дошло. Нельзя допустить.
Саша всплеснула руками.
– Что нам тогда делать?
– Давайте просто… успокоимся и попытаемся понять, как выбраться отсюда. Это же не лондонский Тауэр. Должен быть какой-то выход.
Но никто со мной не согласился. Никто ничего не сказал. Все смотрели на меня и на Сашу.
Я с мольбой посмотрела на Диего.
– Ну же! Давай хоть попытаемся найти выход отсюда.
Он кивнул.
– Попробую разобраться с дверью. Кто-нибудь, займитесь окнами!
Он принялся изучать дверь. Покрутил дверную ручку, пытаясь силой открыть дверь, пока костяшки пальцев не побелели от напряжения. Последовав его примеру, остальные тоже стали пытаться что-то сделать. Робби присоединился к Диего и занялся дверью, а Скотт и Прия подтащили стулья к комоду с обеих сторон, чтобы подтянуться к двум окнам, расположенным у самого потолка. Саша бросилась к камину, а я обошла по периметру персидский ковер, высматривая сама не знаю что. Может, потайную дверь или люк? По пути я открывала все выдвижные ящики, надеясь обнаружить в них какой-нибудь ключ.
– Камин ненастоящий. – Саша наклонилась, засунула голову в камин и постучала по панели, закрывавшей место, где должна была быть труба. – Абсолютная подделка.
Прия закряхтела, пытаясь вскрыть замок, запиравший окно, – она дотянулась до него, встав на стул.
– Замок заело.
– Тут тоже, – ответил Скотт. Его лоб и верхняя губа блестели от пота. – Кто-то его закрасил, краска засохла, и теперь не открыть. К тому же на окнах все равно решетки.
– Может, получится открыть и их. Попробуем!
Робби наблюдал за тем, как Диего сражается с дверной ручкой, но через минуту оттолкнул его в сторону и навалился сам. Мощная дубовая дверь даже не шелохнулась. Робби откинулся назад, а затем снова врезался в дверь плечом, обрушив на нее весь свой вес, но тут же отшатнулся, схватившись за плечо.
– Проклятье!
– Может, попробовать ее выбить? – предложил Диего.
Робби несколько раз ударил дверь ногой. Бум. Бум. Бум. Каждый удар словно отдавался в моей груди, но я продолжала рыться в ящиках приставного столика. Бум.
Саша взобралась с ногами на стол и с безумным видом огляделась по сторонам.
– Мне нужна швабра, палка или что-то в таком духе.
– Зачем? – спросила я. Бум. Бум. Бум.
– Чтобы постучать в потолок. Может, наверху кто-то есть.
Я показала на Робби.
– Думаешь, его плохо слышно?
Бум. Бум. Бум.
– Не знаю. Робби, так ничего не выйдет! – крикнула Саша, зажав руками уши. – Никакого толку.
Диего окинул взглядом комнату.
– Может, тут есть что-то, чем можно выбить дверь.
– Что, например? – спросил Робби, пытаясь отдышаться.
– Ну не знаю… что-нибудь.
Робби схватил ближайший стул и пошатнулся – напрягшись, словно поначалу недооценил его вес. Восстановив равновесие, он швырнул его в сторону двери. Диего, вскрикнув, отпрыгнул назад. Стул ударился о дверь и упал набок.
– Проклятье.
Я оттянула воротник своего усыпанного блестками платья, которое начало колоть липкую от пота кожу.
– Боже, да тут свариться можно.
Подойдя к противоположной стене, я внимательно рассмотрела решетку, вмонтированную в стену под большим зеркалом в медной раме. Можно ли как-то заткнуть вентиляцию, через которую поступает горячий воздух? Я дотронулась до края решетки и тут же отдернула руку.
– Ой! – Она обжигала. – Она должна быть такой горячей? – Но никто не обратил на меня внимания, потому что все были заняты поисками выхода.
– Кто-нибудь умеет взламывать замки? – спросила Саша. В ответ лишь некоторые покачали головами.
– Ну… я могу попробовать, – сказал Диего. – У кого-нибудь есть скрепка? Или… такая штука для волос?
– Заколка? – предположила я.
– Да, что-нибудь такое.
Саша выудила из переднего отделения своей сумочки сверкающую заколку и протянула Диего.
– Подойдет?
Он осмотрел ее.
– Не, не думаю. Мне нужно что-то тонкое и острое.
– Давай я у себя посмотрю.
Я подбежала к своему стулу и принялась рыться в сумочке, переворачивая все до самого дна, но у меня не нашлось ничего достаточно тонкого и острого, чем он мог бы воспользоваться.
– Прия, – крикнула я, повернувшись к другому концу стола. – У тебя нет заколки-невидимки?
– Нет, – кряхтя, ответила Прия, которая изо всех сил пыталась провернуть защелку на окне. Наконец, она сдалась и ответила, тяжело дыша: – Ты же знаешь, я такими не пользуюсь.
Верно. Она всегда скрепляла свои волосы широкими плоскими заколками.
– Но, может, есть что-нибудь острое? Скрепка или еще что?
– Я взяла только телефон и блеск для губ. Все.
– Полезный набор. – Скотт спрыгнул со стула. – Никогда не знаешь, когда тебе понадобится подкрасить губы в трудную минуту.