Все женщины - химеры
Шрифт:
Из-за поворота выметнулся небольшой компактный автобус, остановился резко, как вкопанный. Двери распахнулись, первыми выпрыгнули двое в бронежилетах, следом высыпали эксперты, узнаваемые издали по характерным костюмам.
– Вот теперь ты и попадешься, - сказала Мариэтта со злорадством.
Оперативник, подумал я с облегчением, не понимает, что потому и несу пургу, а еще быстро двигаюсь и жестикулирую, что это помогает скрывать, как меня потряхивает. Внутри все трясется, как у овцы хвост, но я как
Эксперты со своей аппаратурой рассыпались вокруг трупов, некоторые забежали и далеко в стороны, таксист тут же посмотрел на меня с намеком, я беспечно улыбнулся, дескать, у меня хрен что найдешь, хитрый жук, не в таких переделках бывал.
Беседующий с ним полицейский отступил, давая место сразу двум экспертам, а Мариэтта все поглядывала на меня с понятным злорадством, дескать, вот теперь попадешься точно, теперь не выкрутишься, прижучат, обязательно прижучат.
– Жаль, - сказал я, - а было так романтично…
Она оглянулась в недоумении.
– Что?
– Ужин, - напомнил я, - кофе в постель… Ладно, проехали. Это я последний романтик на свете…
Она фыркнула:
– Ты? Романтик?
– Я тайный романтик, - сообщил я.
– Стесняюсь своей несовременной романтичности в насквозь деловом мире. «Слова их порою грубы, но лучшие в мире песни они в рюкзаках хранят…» Не знаю, что такое рюкзак, но песен во мне много. Хочешь, запою?
Она отшатнулась.
– Я тебя сразу же арестую!
– Ну вот, - сказал я печально, - и ты, сатрап…
К нам подбежал один из аналитиков, судя по жетону, выпалил на ходу:
– Двое уже установлены, это Бобырь и Гармаш, в прошлом сержанты военной разведки, сейчас в отставке. Еще двоих стараются опознать, но их лица… гм… слишком уж разрушены прицельными выстрелами… Один похож на Емельяненко, его разыскивают в пятнадцати странах, но пластическая операция изменила ему не только мясо, но и чуть сдвинула кости черепа…
Я ощутил, как за спиной тихохонько ахнул шофер. Теперь ему точно дадут медаль, а то и орден. А то еще выше - примут снова на службу.
Мариэтта оглянулась на меня:
– А ты где был?
– Как всегда, - ответил я гордо, - прятался! Человек - самое ценное существо в природе. Со мной исчезнет вся вселенная, будто ее и не было, а разве я, как мыслящее существо и отвечающее за весь мир, могу такое допустить?…
Она сказала с тоской шоферу:
– Вы, надеюсь, не такой?
Он вздохнул:
– Увы, нет. Я существо, как видно, не ценное. Иначе бы меня не списали.
Она повернулась ко мне:
– Может быть, ты все же объяснишь, как всякий раз оказываешься в центре
Я сказал с неуверенностью:
– Я слышал, что в моду снова входят дуэли. Может быть, это тоже… только групповая?
Шофер пробормотал:
– В мое время групповухи были не такие… Хотя и это тоже интересно. Пощекотать нервы.
– Точно, - поддержал я.
– А всяким там, кто хочет топиться, вешаться, бросаться под поезд, - самая дорога в дуэлянты! И красиво, и кайф можно словить…
А если еще трансляцию организовать, можно и заработать.
Мариэтта сказала с отвращением:
– Вы оба, в машину… нет, не в такси!… В участке расскажете подробно, что случилось.
Я вздохнул:
– Зачем оба, если я с закрытыми глазами прятался под машиной? Вон он их перебил, он все и расскажет!… А вам мало записи со спутников?
Она почти прошипела:
– Не видишь, какие здесь деревья?
Я посмотрел по сторонам.
– Деревья, ну и что… Ах да, ветки! Но почему спутники еще не умеют смотреть сквозь эти противные листья? Надо урезать ученым премии и всякие там кранты. Или гранды, не помню.
Шофер оглянулся на свою машину.
– Может быть, мне лучше на ней?… Вы уже все засняли, в мое время такой аппаратуры не было.
Эксперт подтвердил:
– Мариэтта, такси здесь ни к чему. Пусть увозит, его нужно срочно в ремонт.
– Хорошо, - сказала она, - но этот скользкий тип сядет со мной!
– Ой, - сказал я с испугом, - а если она меня будет бить по дороге?
Эксперт хмыкнул:
– Если что-то выбьет, это же хорошо!… Езжайте. Мы тоже заканчиваем. Заберем трупы, авто, а кровь уборочные машины замоют.
– А на экспертизу?
– спросил я, показывая всем видом, что я тоже умный и кино смотрю.
– Не забудьте!
Ответить такому знатоку даже не возжелали, последним к нам подошел капитан, что до этого все молчал, ходил везде и слушал доклады аналитиков.
Я встретился с его испытующим взглядом, бесстыдно улыбнулся с самым ангельским видом.
Он покачал головой.
– А если предположить… как это ни звучит невероятно, что это все-таки наш Юджин стрелял?
– И что?
– спросил эксперт.
– Тогда картина будет полна, - ответил капитан.
– И не нужно ничего подгонять. Вот посмотрите… вот отсюда стреляет. Как уже говорили, по-македонски. Даже по одной цели бьет из двух стволов для усиления огневой мощи… И все! Смотрите, все укладывается.
Эксперты посмотрели, покивали, затем один сказал с тоской:
– Где тогда его пистолет?
Подошел Синенко, предположил неуверенно:
– А если… ну, вдруг теперь выпускают одноразовые… как пакеты!… Что через неделю разлагаются на свет и воздух.