Всеблагое электричество
Шрифт:
Рамон щелкнул пальцем по шее и ухмыльнулся.
— Берем пример с английских коллег.
— Чтоб не задушили? — догадался я.
— Ну да, — подтвердил сыщик. — Было несколько случаев, кто-то даже отказывался выходить на службу.
— Серьезно?
— Лео, с твоего отъезда много воды утекло. Теперь накинуть удавку на шею может кто угодно. Один черт, все спишут на тугов.
— Не буду спорить. — Я уселся за стол, открыл пачку патронов и начал снаряжать обойму. — Но как ты собираешься в таком виде разгуливать по городу?
—
Я подошел к нему и присвистнул от удивления. Ворота, на которые прежде не обратил внимания, теперь были распахнуты настежь, и племянник сыщика возился в гараже с полицейским броневиком, заливая в радиатор воду.
— Только не говори, что вы его угнали.
— Выкупил списанный, — успокоил меня Рамон. — Все, идем. По дороге пистолет зарядишь, не будем сейчас время терять.
Кузен сыщика и его племянник разместились в кабине, мы с Рамоном забрались в кузов и уселись на лавки. Заработал пороховой движок броневика, и кузов сотрясла заметная дрожь, а потом самоходная коляска тронулась с места и выехала на улицу.
— Значит, так! Ты — детектив-сержант, — повысил сыщик меня в звании. — Вопросы будешь задавать сам. Мы на подхвате. Устроит?
— Устроит, — кивнул я и оттянул кожух затвора. Вставил обойму в пазы и уверенным движением большого пальца загнал патроны в неотъемный магазин. А стоило только выдернуть опустевшую пластинку, и затвор вернулся на место с приятным металлическим лязгом.
Я поставил оружие на предохранитель и убрал его в кобуру.
— Куда едем? — спросил у Рамона.
— На северо-запад, — неопределенно махнул рукой сыщик и предупредил: — Ты все же постарайся допрос на себя взять. Не хотелось бы из людей ответы выбивать. Да и тебе так дешевле выйдет.
— Сомневаешься в моих способностях?
— Да в общем-то нет. Но ведь с тугами тебе сталкиваться не доводилось?
— Не доводилось, — подтвердил я, поскольку знал лишь, что излюбленным оружием душителей являются платок с утяжелением — румаль, кинжал-шило и яды.
— Главный в общине душителей — джемадар, — сообщил Рамон. — Бхутот — второй после него. Говорят, только он имеет право душить платком. Шамсиасы — у него на подхвате. Если что-то идет не так, они держат жертву за руки и за ноги, пока ее не удавят. Сотхи втираются в доверие и завлекают жертв в укромные места.
Я вздохнул.
— Познавательно, но пока не вижу, как это нам поможет.
— Никогда не понимал, как работает твой талант, — спокойно ответил Рамон. — Вдруг пригодится.
— Все может быть.
Поначалу броневик ехал достаточно быстро, потом бег самоходной коляски замедлился и нас стало ощутимо покачивать на неровной брусчатке. Я вновь выглянул в окошко и увидел, что фабричная окраина осталась позади и мы катим куда-то по запруженной повозками дороге. Вдоль обочин тянулись мрачные фасады доходных домов.
Спальные районы рабочего люда. Смог, тоска
— Что натворил этот индус? — спросил вдруг Рамон.
Я вполне мог не отвечать, но не видел причин скрытничать.
— Подмешал какую-то гадость в мой лимонад.
— Лимонад — это святое! — рассмеялся сыщик.
— И не говори, — ухмыльнулся я и в свою очередь поинтересовался: — Ты еще не женился?
— Нет. Но встречаюсь.
— Понятно. А как работа?
Рамон обвел рукой нутро броневика.
— Да как-то так. По поводу сбежавших домашних питомцев ко мне, сам понимаешь, не обращаются.
Я кивнул, про себя отметив уверенность, с которой бывший констебль ощущает себя в форме. Устраивать подобный маскарад ему было не внове.
— А сам как? — спросил Рамон, проверяя пистолет. — Куда пропал?
— Получил наследство, решил мир посмотреть. Кто-нибудь мной интересовался?
— Пару раз вызывали в Третий департамент, — сообщил крепыш, — но уже больше года не дергают. Да! Слышал, что маэстро Марлини освободили без суда? Это ведь ты прихватил его на горячем?
— Слышал, да, — поморщился я, не желая обсуждать ту историю. — Обо мне никому, хорошо?
— Заметано.
В этот момент броневик свернул с перегруженной дороги, рыкнул движком и покатил по переулку, разбрызгивая колесами грязь и помои, коими были щедро заполнены ямы и выбоины дороги. Требовательно рявкнул клаксон, бросилась врассыпную ватага чумазых детей. Впрочем, взрослые обитатели трущоб особой чистотой так же не отличались.
Смуглые усатые мужчины, многие в тюрбанах и традиционных одеяниях, провожали полицейский броневик столь недобрыми взглядами, что у меня заломило шею. Невольно я даже пожалел об отсутствии у пиджака жесткого стоячего воротника, как на полицейских мундирах.
Впрочем, бред. Если каждого индуса считать почитателем Кали, так и свихнуться недолго. Это уже не паранойя, это форменный маниакально-депрессивный синдром получается.
На первых этажах домов располагались небольшие магазинчики и лавки, где-то прямо на улице готовили еду, непривычный аромат экзотической стряпни проникал даже в кузов. Кузен Рамона вел самоходную коляску, не снижая скорости, и хоть местные обитатели освобождали дорогу крайне неохотно, всякий раз им удавалось не угодить под колеса броневика. Наловчились, прохиндеи…
— Подъезжаем! — предупредил Рамон и надел форменную фуражку. — Готов?
— А когда не был? — усмехнулся я.
Броневик резко затормозил, немного даже проехав юзом, и сыщик первым выскочил в боковую дверь. Одну винтовку он сунул кузену, вторую кинул племяннику, а сам с дубинкой и пистолетом заскочил в небольшую закусочную на первом этаже углового дома. Повар схватил со стола длинный разделочный нож и шагнул навстречу, но Рамон с ходу врезал ему обрезиненной полицейской дубинкой. Сверкнул электрический разряд, индус выронил нож и плюхнулся на колени.