Всеблагое электричество
Шрифт:
Но прежде чем преуспел в этом, поток силы неожиданно иссяк.
Зверь растворился без следа, и старый кухонный нож с металлическим лязгом упал на пол, а самого меня отшвырнуло от кузины на кровать. Я перекувыркнулся через нее и скатился на ковер.
А вот принцесса Анна даже не шелохнулась. С раскинутыми руками она замерла посреди комнаты, и подобная недвижность статуи удивительным образом сочеталась с мраморной белизной ее кожи. Лишь по вспоротой ножом ладони продолжала струиться алая кровь, в остальном принцесса сохраняла
Или и вправду не дышала?
Пересилив охватившую меня слабость, я поднялся на ноги, добрел до окна и с надеждой глянул на улицу, но в небе по-прежнему закручивалась черная призрачная воронка. Никакого огненного шторма, никакой ярости падающей на землю звезды.
Ангел не явился спасти нас. Я не справился.
А вот потусторонней жутью с Дворцовой площади веяло все сильнее, эманации зла пронзали душу и рвали ее на части. Реальность выцветала и разрушалась, не вынося противоестественного присутствия Миктлантекутли. Дневной свет померк, ярче солнца горели в пустых глазницах черепа ацтекского божества багряные огни.
— Все напрасно, — прохрипел я, сплюнув на пол сгусток крови. — Все зря…
Электромагнитное излучение больше не защищало Новый Вавилон, а сила падшего просочилась сквозь пальцы и растворилась без следа. Ничто не могло теперь помешать ацтекскому божеству смерти разверзнуть врата в свое подземное царство.
И помоги тогда нам всем Создатель!
Свет на площади окончательно померк; я попятился от окна и неожиданно понял, что дело вовсе не в угасшем солнце. Нет, всему виной было сияние у меня за спиной!
Я резко обернулся и сразу прикрыл глаза ладонью, не в силах вынести охватившего принцессу свечения. Кузина зависла с раскинутыми руками в полуметре от пола, ослепительные лучи вырывались из ее распахнутых глаз, платье прогорело в прах, а огненные нити жил горели под кожей, заполняя комнату неестественно ярким блеском тысяч и тысяч электроламп.
Силуэт принцессы поплыл, она начала терять материальность и одновременно увеличиваться в размерах, превращаясь в сгусток живого сияния, а потом — раз! — и с тугим хлопком распахнулись белоснежные крылья у нее за спиной.
Толчок сгустившегося воздуха оттолкнул меня к стене, но даже головокружение после крепкого удара затылком не помешало узнать эту ослепительную фигуру. Именно так выглядело во сне ангельское воплощение принцессы!
И только тут стало ясно, какую ошибку меня угораздило совершить. Кузина не боялась возмездия падших и не страшилась конца света, ее ужасала возможность лишиться своей человеческой сущности, раз и навсегда став кем-то иным!
Кретин! Чертов кретин!
Удары ангельского сердца отзывались в моей голове невыносимой болью, все краски в комнате выцвели и поблекли, а картины превратились в серые полотнища, словно принцесса без остатка впитала в себя их красоту.
Не знаю,
Ангел оттолкнулся от замка и рухнул в свободное падение, перед самой землей расправил сложенные за спиной крылья и огненным росчерком взмыл под самые небеса.
Распоротые этим стремительным движением облака в один миг разгорелись сиянием раскаленного докрасна железа, и на Старый город хлынул серный дождь.
Стихия промчалась по району разрушительным огненным цунами. Взрывались осколками стекла и вылетали двери, срывалась с крыш черепица и съезжали целые кровли, рушились башни и дома, с корнем выворачивались деревья. Все и всюду вспыхивало очищающим небесным пламенем.
Я поспешно отступил вглубь комнаты, но и так ощутил на лице жгучие отголоски жара, что выжигал потустороннюю силу, не оставляя ацтекскому божеству мертвых ни малейшего шанса на спасение. В сверхъестественном огне горели и плавились даже гранитные плиты Дворцовой площади. Казалось, на улице пылает сам воздух.
Да так оно и было.
Врата в царство мертвых развеялись без следа, и вместе с ними развеялся их жуткий создатель.
И сразу размах обрушившейся на столицу огненной стихии пошел на убыль, а зависшая над площадью ослепительная звезда стремительной свечкой ушла в небеса. Но ангел не исчез из этого мира, вовсе нет, — в моей голове продолжало отдаваться его размеренное сердцебиение.
— Вот черт… — прошептал я, не в силах осмыслить случившееся.
Под кроватью принцессы вдруг что-то зашуршало, и оттуда выбралась растрепанная Елизавета-Мария.
— И что это было? — потребовала она объяснений. — Лео, что ты опять натворил?!
— Это не я, — невпопад ответил я, сотрясаемый нервной дрожью. — Это все страх.
— Ты вернул к жизни падшего? — прищурилась Елизавета-Мария. — Решился воплотить этот кошмар?!
— Это был не падший, это был ангел, — поправил я суккуба. — Я превратил кузину в ангела. Таким был ее страх.
— Очередной образ в твоей голове? — скривилась Елизавета-Мария и слизнула капельку крови с тыльной стороны ладони.
— Можно и так сказать, — подтвердил я, откидывая засов.
Входная дверь открылась с трудом из-за множества сгрудившихся с другой стороны мертвецов, но, поборов брезгливость, я перебрался через тела в гостиную и вышел в коридор.
Оставаться во дворце было попросту невыносимо.
Елизавета-Мария последовала за мной и вдруг спросила:
— А где ты взял силу, Лео? — но тут же отмахнулась. — Нет, не отвечай. Это уже не важно.
— Что ты имеешь в виду? — обернулся я.
— Не имеет значения, где ты взял силу. Имеет значение, что ты не отдал ее мне. Ты нарушил клятву, Лео.