Всемирная история в 6 томах. Том 5. Мир в XIX веке
Шрифт:
И. Айвазовский. Наваринское сражение 1827 г. 1846 г.
Высшее военно-морское инженерное училище, Санкт-Петербург
Ш. Субр. Выступление волонтеров из Льежа на Брюссель. 1878 г. Музей изящных искусств, г. Льеж
Революция 1848 г.: парижане на баррикаде Шато д’О 24 февраля 1848 г. Гравюра. Национальные Архивы, Париж © Photo Scala Florence
В.
Воин в окружении оруженосцев. Бенинская бронза. Музей королевы Виктории и принца Альберта. Лондон
Ф. Жерар. Король Карл XIV Юхан (Жан-Батист Жюль Бернадот). 1811 г. Шведская Королевская коллекция, Стокгольм © Photo Scala Florence
Встреча С. Боливара и X. Сан-Мартина в Гуаякиле 26 июля 1826 г.
Л.-Ш.-О. Кудер. Портрет Мухаммеда Али. 1841 г. Версаль
М.И. Нагашбаши. Портрет Амира Кабира. 1849 г.
Г. Вассмут. Франц Иосиф. 1915 г.
Александр III на подписании торгового соглашения с Францией (Кронштадт, 1891 г., Тулон, 1893 г.) © Photo Scala Florence
Малогерманский путь объединения Германии
Сацумские самураи в годы гражданской войны. Раскрашенная фотография
Портрет султана Абдул-Хамида II. Хромолитография. Конец XIX в. Частная коллекция © Photo Scala Florence
А. фон Вернер. Берлинский конгресс 1878 г. 1881 г. Ратуша, Берлин
Разжигание восточного вопроса. Карикатура. Le Petit Journal. 18 октября 1908 г.
Раздел Китая империалистическими державами, Карикатура
Мир накануне Первой мировой войны (1914 г.) © «Большая Российская энциклопедия»
Э. Мане. Вид на Всемирную выставку в Париже 1867 г. Национальный музей искусств, архитектуры и дизайна, Осло
Вид
В 1870-е годы народничество имело в основном революционный характер и его течения определялись главным образом различием в революционной тактике. М.А. Бакунин был крупным теоретиком анархизма. Руководствуясь принципом «чем хуже, тем лучше», Бакунин призывал к полному уничтожению государства в «результате кровавой, ужасной борьбы». Это, несомненно, должна быть народная революция, потому что русский народ в силу крайней нищеты и отчаяния уже является готовым революционером. Бакунин искренне верил в то, что в России «ничего не стоит поднять любую деревню». Задача революционера заключается лишь в том, чтобы все деревни поднялись одновременно. Народ не нуждается ни в помощи, ни в обучении со стороны интеллигенции. Напротив, его необходимо держать в нищете и во власти темных инстинктов, только тогда он представляет реальную революционную угрозу. Не случайно для характеристики движущих сил революции Бакунин использует такие понятия, как «дикий зверь», «грубая дикая сила», «дикий и голодный пролетариат». Но главной опорой революции в России, по мнению Бакунина, должен стать уголовный мир: «Разбойник в России — настоящий и единственный революционер».
Другое направление в народнической тактике было представлено П.Л. Лавровым. На революцию Лавров смотрел как на итог длительной и планомерной подготовки. Готовить революцию должна интеллигенция или, как он, «критически мыслящие личности». Именно они являются творцами истории, так как история предполагает изменения, а изменения являются результатом сначала критического осмысления действительности, а затем ее творческой переработки в целях достижения желаемого идеала. Но революция невозможна без участия в ней народа, а народ не готов еще к революции. Лишенные благ цивилизации народные массы остаются вне исторического процесса. «Пасынки истории» — так называл их Лавров и призывал интеллигенцию идти в народ для пропаганды в нем социалистических идей. Лавров очень приблизительно представлял себе механизм внедрения в народное сознание идей социальной революции. Как народник он был убежден в изначально социалистической природе народного менталитета, и, видимо, процесс сближения интеллигента-социалиста и русского крестьянина ему представлялся совершенно естественным и уж во всяком случае он не видел здесь возможных коллизий. Суть лавровской революционной теории заключалась в формуле: «Революция для народа и посредством народа».
Третьим крупным революционным теоретиком в народничестве был П.Н. Ткачев. Как и Бакунин, он считал, что «русский народ можно назвать инстинктивным революционером», но революционность русского народа он понимал своеобразно. Ткачев, в отличие от других народников, видел, как разлагается крестьянская община, и считал этот процесс необратимым. Недовольство русского народа, его постоянную готовность к бунту он связывал с его консервативной приверженностью к общинному укладу. Поэтому народ, «сам себе предоставленный, не в силах осуществить социальную революцию». Это может сделать лишь тайная организация профессиональных заговорщиков. Они должны захватить власть и, опираясь на существующий государственный аппарат, произвести социалистические преобразования. Сами эти преобразования, непонятные темному народу, будут осуществляться путем революционной диктатуры, действующей как бы в народных интересах, но реально направленной против народа. Лавровский тезис об освобождении народа посредством самого народа вызывал у Ткачева резкое неприятие: «Всякий, кто признает и пропагандирует этот миф, — враг народа».
Теоретические работы Бакунина, Лаврова и Ткачева были хорошо известны и популярны в среде радикальной молодежи. Наибольшее распространение получили анархистские идеи Бакунина, несколько меньше было сторонников у пропагандиста Лаврова, и лишь одиночки готовы были идти за Ткачевым. Однако подавляющее большинство молодых народников стремились не автоматически воплощать в жизнь идеи своих учителей, а вырабатывать свою тактику революционной борьбы, в большей степени, как им казалось, соответствующую реальным российским условиям.
В начале 1870-х годов в различных городах России стали возникать кружки молодежи, занимающиеся самообразованием и распространением социалистических идей. Причем их самообразование чаще всего носило поверхностный характер, направленный не столько на собственное всестороннее развитие, сколько на овладение верхами социалистических учений, а главное риторикой для их пропаганды в массах. Помощь народу, в их понимании, исключала филантропическую жалость и уж тем более снисходительное отношение. Вместо этого интеллигент должен был сблизиться с крестьянином, стать таким же, как он, и вместе с ним произвести социальную революцию.