Вся правда о раковых заболеваниях. Новый подход к лечению и профилактике онкологии

Куомо Маргарет

Яд: пределы использования противораковых лекарств

Фармацевтика лежит в основе любого вида лечения. Совокупное название «системная терапия» при раковых заболеваниях включает в себя 3 компонента: химиотерапию, биологически направленную, или таргетную, терапию и гормональную терапию. В различных комбинациях лекарства этих групп могут быть использованы как отдельно, так и совместно с хирургией и лучевой терапией. Когда терапия назначается перед хирургическим вмешательством и лучевой терапией, она называется неоадъювантной, а когда после, то адъювантной терапией.

Врачи в США иногда избегают научных терминов и называют эти лекарства просто «ядами» – ведь нам необходимо, чтобы они убивали раковые

клетки. К несчастью, они могут убивать также и здоровые. Анна Дивер Смит в своем замечательном моноспектакле «Оставь меня» произносит следующие слова: «Химиотерапия – это все равно что бить собаку палкой, чтобы избавить ее от блох».

«Яд» – это подходящее слово еще и потому, что первым химиотерапевтическим лекарством, использованным в медицине, был аналог иприта, или горчичного газа. Иприт использовался как химическое оружие во время Первой и Второй мировых войн. Когда обследовали солдат, подвергшихся отравлению ипритом, выяснилось, что их костный мозг и лимфатические узлы были истощены и лишены клеток. Ученые Йельского университета начали изучать потенциальные возможности иприта в лечении рака.

В одном из экспериментов в лимфатическую систему мышей были пересажены опухоли, и выяснилось, что азотистый иприт вызывает их регресс. Исследователи отложили публикацию полученных результатов до 1946 года, когда окончание войны приоткрыло завесу секретности над использованием отравляющих веществ. Как только ученые опубликовали эти данные, азотистый иприт стал широко использоваться для лечения раков лимфоидной ткани.

Но вскоре выяснилось, что регресс лимфом был кратковременным и неполным. Надежда сменилась разочарованием. С тех пор ничего не изменилось: открытие каждого нового препарата на смену восторгу вскоре приносит разочарование, и это повторяется раз за разом.

Хотя первый успех с азотистым ипритом оказался мнимым, он дал надежду, что в конце концов мы сможем найти лекарство от рака. Поиски продолжились. Под давлением неутомимой Мэри Ласкер Конгресс США выделил Национальному институту злокачественных новообразований (NCI) 5 миллионов долларов для организации Национального центра химиотерапии рака, работа которого началась в 1955 году. Его деятельность продолжается и в наши дни, после его переименования в «Программу развития терапии» при NCI. Центр занимается разработкой методик лечения онкологических заболеваний, и исследования в этом направлении по сей день занимают центральное место в его повестке. «Центр химиотерапии, без сомнения, изменил тип противораковых лекарств во всем мире, – сказали Винсент де Вита-младший и Эдвард Чу в своей увлекательной истории химиотерапии, опубликованной в Cancer Research. – Это учреждение положило начало развитию фармацевтической индустрии противоопухолевых лекарств с многомиллиардными оборотами».

Без сомнения, борьба с раком – дело крайне прибыльное. Весь импульс фармацевтических компаний направлен на развитие мощных терапевтических средств, но вовсе не на искоренение рака. Ведь на кону миллиарды долларов.

Если мы изменим свой образ жизни, постараемся устранить из окружающей среды канцерогены и направим усилия на разработку недорогих биодобавок, которые снижают риск заболевания раком, фармацевтические компании почувствуют удар ниже пояса. Профилактика сможет предложить им некоторые статьи дохода – например, в области развития вакцин. Но, по всей вероятности, их прибыли все равно упадут.

* * *

Существуют различные типы химиотерапевтических препаратов. Но все они основаны на принципе уничтожения быстро делящихся клеток.

Химиотерапия проводится посредством внутривенного введения препаратов или комбинации внутривенного капельного введения и приема таблетированных форм. Все зависит от вида лекарственного средства и от природы раковой опухоли. Прием может быть ежедневным, через день,

раз в неделю или даже раз в 4–6 недель. Для повышения эффективности химиотерапии и понижения способности раковых клеток к выработке устойчивости онкологи могут назначить прием нескольких лекарств одновременно или использовать последовательно различные типы лечения. Если рак рецидивировал после лечения – другими словами, если терапия «первой линии» перестает быть эффективной, – в запасе всегда есть другие методы. Когда терапия второй и третьей линий оказывается безуспешной, все равно может найтись еще что-то новое, но навряд ли это новое будет действовать более эффективно.

Токсическое воздействие химиотерапии распространяется не только на злокачественные клетки. Каждый препарат имеет свой набор тяжелых, иногда очень странных, побочных эффектов. Некоторые из таких эффектов возникают во время лечения и в ближайший период после окончания лечения. Бывает, что побочные эффекты происходят через 5 и более лет. Наиболее частые – это усталость, потеря аппетита, тошнота, диарея или запоры, выпадение волос. Химиотерапия может вызвать нейропатию (повреждение нервных стволов), ведущую к болям и чувству онемения в кистях и стопах. Другие жалобы включают приступы острых болей, чувство покалывания, словно от иголок, жжение, сухость и воспаления в полости рта, сыпь, которая вызывает непереносимый зуд, мышечные боли. У молодых женщин химиотерапия может ускорить начало менопаузы, сопровождаясь приливами и перепадами настроения.

Всегда имеется высокий риск присоединения инфекции, потому что химиотерапия снижает количество белых кровяных телец – состояние, известное под названием агранулоцитоз. В результате может развиться сепсис, потенциально смертельное заражение крови. Лекарства также снижают количество красных кровяных телец, что ведет к одышке и анемии. Снижение количества тромбоцитов ухудшает свертываемость крови и вызывает длительные кровотечения.

У некоторых пациентов развивается состояние, которое уже окрестили как «химиомозг». Это спутанное сознание, которое включает в себя забывчивость, затруднение концентрации внимания, замедленные психические реакции. Ранее считалось, что это временные симптомы, но ряд исследований показал, что когнитивные нарушения сохраняются и через 5 лет после химиотерапии. Особенно тревожным оказались данные исследования, опубликованные в Journal of Clinical Oncology , в котором сообщается, что эти эффекты могут длиться дольше 5 лет. Исследователи провели серию тестов у женщин, которые лечились в режиме трех химиопрепаратов 20 лет назад и выявили заметное отставание их психической деятельности от контрольной группы.

В отдаленном периоде после лечения могут развиваться и другие побочные эффекты. Они зависят от вида раковой опухоли и типа назначаемых химиопрепаратов. Чем выше доза назначаемых лекарств, чем дольше период их приема, тем выше риск развития осложнений. Согласно данным Американского общества клинической онкологии, осложнения в отдаленном периоде могут возникать в любом органе и поражать любые системы организма, включая сердце, легкие, головной мозг, спинной мозг, кости, суставы, эндокринную и пищеварительную системы. Поражаются даже зубы и глаза.

Например, когда при лечении лейкозов у детей использовался химиопрепарат доксорубицин («Адриамицин»), по достижении взрослого возраста у пациентов отмечалась сердечная недостаточность. При лечении доксорубицином рака мочевого пузыря, молочной железы, рака легкого, желудка или рака яичника у взрослых также наблюдались нарушения деятельности сердечной мышцы после лечения. У 5% больных, получавших относительно невысокую кумулятивную дозу (400 мг/м2) доксорубицина наблюдалась сердечная недостаточность застойного типа, и если доза росла, возрастал и риск побочных эффектов. У четверти всех пациентов, принимавших доксорубицин в дозе 550 мг/м2, возникла сердечная недостаточность.