Вторая попытка
Шрифт:
Юля улыбнулась, и Евгений, смущенно покосившись на нее, сказал:
– Поехали со мной в институт, а?
Юля представила себе, как будет выглядеть среди его коллег, и в восторг не пришла.
– Ну, хоть в столицу, - взглянув на ее лицо, просительным тоном произнес Евгений.
– Мне так хочется, чтобы ты была рядом...
Евгений предупредил, что задержится в институте, возможно, даже не придет ночевать, однако Юля не жалела, что поехала с ним: глупо скучать, выбравшись из Сент-Меллона в столицу! Она, может быть, и чувствовала бы себя не совсем уютно, остановись
Вика, казалось, ничуть не была удивлена, увидев Юлю и Евгения вместе. Наоборот, легко и с удовольствием вспомнила, что познакомились они именно на ее дне рождения!
До этого Юля никогда особенно не дружила с Викой, но за два дня, проведенные у нее в гостях, прониклась к сестре Евгения искренней симпатией. Она обладала редким даром деликатности, во всяком случае, по отношению к брату. Поняв, насколько тот увлечен, Вика спокойно признала его выбор и окружила Юлю приятным ненавязчивым вниманием...
И все было бы хорошо, если бы не воспоминания о Тонечке! Юля просто не ожидала насколько они сильны, как способны оживать от малейших ассоциаций. "Нет, - не выдержала она наконец, - надо возвращаться в "Лотос"!" И уехала бы в тот же день, не дожидаясь Евгения - только присутствие Вики удержало ее: не хотелось отвечать оскорблением на заботу.
Евгений появился к вечеру второго дня, довольный, по выражению Вики, как господь бог на пятый день творения ("Почему на пятый?" - удивилась Юля. "Тогда он еще не успел связаться с людьми, - не задумываясь, ответила Вика, - и испытать неизбежное разочарование!" После этой реплики Юля поняла, что родственные связи - вещь не всегда формальная...)
По словам Евгения, "визит в институт" завершился полным триумфом! Способ построения "предельных" ауральных рисунков был признан серьезным открытием, сулящим новые широкие перспективы в практической ауристике...
Девушки тут же начали готовить праздничный ужин, с удовольствием слушая, как потрясены были коллеги Евгения по лаборатории (никогда не думали, что в такой глуши, как Сент-Меллон можно создать что-то серьезное!), как встревожились мгновенно обо всем узнавшие художники-ауристы, как приходил поздравить сам Гуминский, как искренне радовался Веренков и что именно он сказал...
– Мне предложили возглавить новую лабораторию, - словно бы между прочим заметил Евгений.
– Руководить практическим развитием нового направления!
Вика обрадованно подскочила к нему:
– Так ты теперь вернешься? Насовсем?
Евгений, казалось, был несколько смущен.
– Нет, я отказался, - уклончиво ответил он.
– Пока, по крайней мере... и даже Веренков со мной согласился: внедрять открытия совсем не так интересно, как их делать!
Вика огорченно отвернулась, и Евгений начал успокаивать ее, стараясь, чтобы истинные мотивации отказа не проскользнули в словах или образах...
...Евгений слегка покривил душой: разговор с Веренковым вовсе не был таким безоблачным. Ян прямо сказал, что сидеть в Сент-Меллоне ради "Лотоса" смысла больше нет: после всего, что произошло, община
("Не рассчитывай на этические открытия, Женя, это тебе не дано!
– Но почему обязательно открытия? Я просто хочу наблюдать до самого конца! В конце концов, вокруг "Лотоса" было столько приключений...")
Евгений еще говорил о важности переходных процессов, о чувстве долга, о том, что автономность - лучшее для исследователя, что просто не хочется пока быть начальником... но это все было лишь частью правды! Главную причину своего упрямства Евгений не назвал даже Веренкову.
Впрочем, тот наверняка догадался о ней сам - потому что очень выразительно пожалел, что Евгений не привел Юлю. ("Хотел бы я посмотреть на твою помощницу! Жаль, что она постеснялась появиться в институте...")
...Евгению очень не хотелось, чтобы Юля уловила в его "планах на будущее" довольно циничный расчет на ее одиночество после распада "Лотоса"! Поэтому он откровенно обрадовался, когда Вика наконец успокоилась, и тут же поспешил перевести разговор подальше от опасной темы...
Они посплетничали об общих знакомых - кто женился, кто развелся, кто нашел интересную работу, кто о ком что думает...
– Кстати, тебя Дианка искала, - вспомнила Вика, повернувшись к Юле, несколько раз звонила.
Юля испугалась, еще не зная сама, что именно ее встревожило. С чего это бывшая соседка вспомнила о ней? Ведь Юля-то забыла о Диане, едва успев с ней расстаться!
– Что ей надо? Она говорила?
Вика пожала плечами.
– Да позвони ты ей сама, - сказал Евгений, - и спроси, что ей надо?
Раньше Юля избегала Дианы из боязни, что та явится "спасать ее из дурной компании". Но теперь вряд ли имело смысл опасаться этого...
– У нее теперь другой номер, - предупредила Вика, протягивая Юле записную книжку.
– И поздравь ее, она недавно вышла замуж...
...Но Диана не нуждалась в юлиных поздравлениях. Оказывается, она до сих пор была оскорблена ее давним поступком - когда Юля, решив остаться в общине, даже не позвонила ей!
– Извини, Диана, - кротко сказала Юля, - я не думала, что это тебя обеспокоит!
Но остановить поток справедливых упреков было нелегко, и через полминуты Юля, борясь с желанием разнести вдребезги телефонный аппарат, уже мысленно посылала к чертям свою бывшую соседку. Однако терпение было вознаграждено. "На следующий день, после того, как ты уехала, успокоившись наконец, сказала Диана, - на твое имя пришло письмо. Но я не знала, куда его переслать..."
Письмо, разумеется, следовало переслать юлиным родителям... но Юля не стала объяснять это Диане и, тем более, комментировать ее сообразительность. Вместо этого она спросила, от кого письмо.
"Отправитель: Антонина Завилейски, - после паузы прочитала Диана, обратный адрес: Каштановая Аллея, 7..."
Юля почувствовала, что мир, внезапно утратив реальность, взорвался и завертелся... но чьи-то руки подхватили ее, не давая упасть, и она словно откуда-то издалека услышала свой собственный неправдоподобно спокойный голос: