Вторая жизнь майора. Цикл

Сухинин Владимир Александрович

думал, почему бабушка меня с прицепом сравнивает?

У Торы прицепа не было, но своих «тараканов» в голове, хоть отбавляй. Я видел, что она имеет свое исключительное мнение и завышенную самооценку. И понимал, что жизнь не раз еще преподнесёт ей сюрпризы… А Тора мне.

Снежные горы. Район Западного перевала.

Тора-ила решила стоически перенести посланные ей испытания судьбы. В конце концов всем нелегко, решила она. Появление Ирридара и его грубые ласки ей здорово помогли улучшить настроение, снять напряжение и начать трезво мыслить. Тора успокоилась и принялась обдумывать свои дальнейшие действия.

Пусть Ирридар. Решила она, — имеет свой взгляд на войну с лесными эльфарами, но она-то истинная эльфарка и лучше знает свой народ. Он умеет в годину испытаний отбросить мелкие дрязги и объединиться в борьбе с захватчиками. Такое уже было. Будет и еще раз. Надо собрать вместе все здоровые силы княжества, подумать какие дома привлечь в первую очередь. Продумать что им можно предложить за высокий статус при княгине. Многие, кого оттерли от управления страной, приведут свои дружины. А это подоткнёт самые значимые старшие дома присоединиться к ней. вот они-то и станут ее опорой. Надо дать младшим домам немного мест в Высшем совете. Не половину, как хочет Ирридар, а треть. Этого с них будет вполне достаточно и дать места самым влиятельным домам из младшего совета.

«Прибудем в столицу и отправлю к ним гонцов», — решила Тора. Упор чтобы там не говорил Ирридар, надо сделать на старшие дома. У них лучше дружины и лучшие бойцы. Их она поведет в бой. С ними тоже можно договориться, передав земли предателей. У всех есть слабые места. Это она знала по своему опыту. Сначала соберет преданных эльфаров. Переговорит с ними. сделает им предложения от которых они не смогут отказаться И они составят толковый план привлечения других глав домов. Хороших земель в горах мало. Вон Ирридару вообще високосные пустоши достались и еще неизвестно сможет ли он там удержаться?

«Но, — решила Тора, — не надо сейчас об этом думать. Когда она станет княгиней, то своим эдиктом продлит ему время освоения новых земель. Скажем на два года. Да на два года с учетом его заслуг. Он будет ей благодарен. Еще бы такая милость…

От этих мыслей у Торы поднялось настроение. Он позвала Эрну и приказала принести ей поесть. Эрна кивнула и выбежала из палатки. Вскоре вернулась с подносом, на котором стояли тарелки с мясом, хлебом и наваристым, густым супом. Тора поморщились от вида простой пищи, что не ускользнуло от внимательного взгляда Рабе. Но быстро взяв ложку, поблагодарила хуманку за еду. Затем стала есть. Рабе кивнула и вышла.

— Как она? — спросил ее Шавга-ил?

— Какая-то странная… слишком веселая. Такое впечатление, что она

словно что-то задумала.

— Ты уверена? — озабоченно уточнил эльфар.

Нет, но ведет себя так словно чем-то обрадована. А чему в ее положении радоваться?

— Но это понятно, — подмигнув ей, ответил Шавга-ил. У нее была близость…

— С кем? — удивилась Рабе.

—Ты человечка. Не понимаешь снежных эльфарок, — тихо рассмеялся Шава. Но мы снежные хорошо понимаем, почему меняется настроение у наших женщин. И кроме того, я подглядел. С ней близок был наш лорд.

— Да-а? А я ничего не заметила. Надо же какой ты глазастый и нестыдно было подглядывать?

— Нет, не стыдно, — невозмутимо ответил Шава. Я сам хотел предложить милорду поднять таким образом нашей принцессе настроение. Но поверь это ненадолго. Скоро она столкнётся с новыми трудностями и позовет нашего господина опять. А милорд будет сидеть у ног ее высочества как собачонка.

— С чего ты это решил? — не поверила Рабе и

нахмурила брови.

— У эльфарок есть такое свойство, привязывать к себе мужчин другой расы. Милорд человек и поэтому он тоже попадётся в ее сети, но это даже хорошо. Быстрее поставит ее на престол... Она ест? — сменил он тему разговора.

— Ест и очень довольная —хмуро ответила Эрна и поспешила удалиться. Затем связалась с господином.

Тот ответил не сразу.

— Чего тебе Рабе? — спросил он.

— Хочу предупредить милорд, Шава видел вашу близость с принцессой. Он подглядывал и говорит, что вы теперь будет, как собачка у ног Торы и она будет вами управлять… И я боюсь, что Шава начнет трепать об этом повсюду. Может мне его выпить?

— Нет, пусть живет. Да Я слышал от такой особенности организма снежных эльфарок. Ты Рабе молодец, что предупредила, но на меня их чары не действуют. А Шаве скажи будет подглядывать, глаза выжгу. Начнет трепаться, язык вырву. Поняла? Так и передам.

—Но он хотел вам сам предложить иметь с Торой близость.

— Без него догадался, — с усмешкой в голосе ответил господин. — У тебя все?

— Да…

— Как, Тора?

— Рада. Видимо вы ей угодили…

— Хватит об этом, отбой.

Рабе вернулась к костру и прошептала:

Я передала господину, что ты подглядывал. Он сказал, что, если ты еще раз сунешь свой нос в его жизнь, он выжжет тебе глаза. А за сплетни вырвет язык.

— У тебя с ним есть связь? — не огорчился Шава.

— Есть.

— Хорошо. Передай, я не буду совать свой нос в его жизнь. Я преданный его слуга.

— Ага, только любитель подсматривать за другими.

— Только для дела, Эрна, не больше, — спокойно ответил эльфар. — Кашу будешь?

— Нет сыта, — ответила Рабе и ушла побродить по лагерю. Посмотреть, послушать, что говорят простые воины.

Высокие планы бытия. Град На Горе

В Граде На Горе было необычайно тихо. Троица обалдуев, Рострум, Мастер и Мессир не ловила Птица, а он не охотился за любителями шашлыка. Не было на этот раз и хранителей, и богини Маты. Видимо убыли по своим делам. Внизу по улицам и площадям гулял народ. Все было до странности чинно и пристойно. Даже гимн «Славься», который часто звучал, с моим прибытием в Град, не пели.

Перед тем как пройти в спальню с бассейном, я провел очищение идришей и уже полностью «кошерный» вошел в помещение, через открытые настежь двери.

На плетенных креслах с подушками, у невысокого резного стола, инкрустированного золотом, заставленного блюдами с яствами, сидели мои невесты. Ганга и Чернушка Укутанные в простыни. Ганга выглядела хмурой и озабоченной. Чернушка ела грушу. На полу валялись предметы одежды Ганги. В стороне, на комоде, сложены аккуратно вещи Чернушки.

«Вот такие они разные», — подумал я и прошел к ним. Придвинул кресло и сел так, чтобы справа была Ганга, а слева Чернушка. Чернушка широко улыбнулась.

— Как дела, девочки? — спросил я, наливая себе вино в кубок. Я знал, что это благодать, превращенная в материю, но как здесь, в высших планах происходит метаморфоза, понятия не имел. Всегда отгонял ленивые мысли, разобраться в этом. Да и что утаивать, ума не хватало.

— Плохо, — первой ответила Ганга. Я от удивления приподнял брови.

— Чего так? Почему плохо? Вино не нравиться? — спросил я. — Или потому, что, тут нет магазинов?

— Нет, потому что ты от меня имеешь тайны и блудишь с другими девками.