Выживальщики 14. Диверсанты
Шрифт:
– А сейчас они доберутся? Хоть это скажи! – попросил Пётр.
– Мы будем на это надеяться, – сказала Лада, – но я думаю, что доберутся!
– И что они смогут сделать с этой штукой вдвоём? – сказал Пётр и, подойдя к окну, посмотрел на аэродром. Гул маленького самолёта уже давно стих, и его самого тоже не было видно даже вдалеке.
– Ну не… – начала Лада и тут же осеклась.
– Что не? – тут же ухватился за обрывок фразы Пётр.
– Да нет, ничего, – сказал Лада, – я хотела сказать, что не знаю. Может быть, они и не смогут ничего сделать, а просто отправятся назад восвояси.
– А я думал, ты хотела сказать, что они не вдвоём, – подозрительно сказал Пётр.
– Как знать, может быть там им кто-нибудь и поможет, – сказала Лада.
– Да, если ты чего-то не хочешь говорить, то из тебя и клещами не вытащишь. Ладно, раз уж проснулись, нужно заняться самолётом, – сказал Пётр.
Лада благодарно ему улыбнулась. Он не стал её больше мучить расспросами, следовательно, ей не придётся больше выкручиваться.
– Только давай не будем никого пока будить, пойдём вдвоём. Пусть люди ещё отдохнут, – сказала она, – я думаю, что лететь будет лучше ночью. Вернее, лететь конечно будет хуже, но безопаснее. Кстати, мне кажется, что уже давно должна была быть ещё одна бомбардировка, а её всё нет. Странно!
– Ты же у нас всевидящая, – сказал Пётр, – вот и скажи, почему?
– Я не знаю! – честно призналась Лада, – может, передумали?
– Может и передумали, а может прежде чем швыряться ракетами решили уточнить цель, – сказал Пётр.
– Звучит не очень! – сказала Лада, – нужно будет всем сказать, чтобы без дела по улице не шлялись и старались перемещаться незаметно. А то, если нас вычислят, будет плохо.
– Плохо нам не будет, – сказал Пётр, – нас просто не станет и всё. Быстро и безболезненно. Не станет ни нас, ни этого аэродрома, ни этой части города. С их подходом, они тут оставят выжженную пустыню.
– Да, нужно чтобы все скрытно перемещались по территории, – серьёзно сказала Лада.
– Нужно будет спросить у тех кто слушает эфир, не прозвучало ли там чего-нибудь интересного, – сказал Пётр и накинул куртку.
Нужно было отдать Спасу должное, он вёл самолёт довольно уверенно. Они летели очень низко, и сначала это было страшно, потому что земля проносилась внизу очень быстро и было видно много деталей. На высоте обзор больше, скорость не так чувствуется и это ощущение немного притупляется. Но Спас специально не поднимался высоко.
Потом Лиана понемногу к этому привыкла. Она просто старалась не смотреть вниз. Только иногда бросала взгляд в сторону, чтобы убедиться что они пока не падают.
А ощущение падения возникало периодически. Самолётик иногда как будто нырял и тело охватывало временное чувство потери собственного веса. Казалось, что сразу за таким нырком последует удар о землю, но нет, Спас каждый раз выравнивал самолёт и они продолжали двигаться вперёд.
У Лианы во рту был какой-то странный привкус. Как будто она съела что-то железное. Кисловатый металлический вкус появился и не желал уходить. Наоборот, со временем он становился только сильнее.
Возможно, это было вызвано общим стрессом от полёта на этом ненадёжном самолёте, но Лиане казалось, что дело в другом. Скорее всего, это было влияние приближающегося
– Спас, ты меня слышишь? – спросил Лиана. Они долго не разговаривали, она старалась не отвлекать его от управления самолётом, и поэтому стало казаться, что связь уже не работает.
– Слышу тебя очень хорошо, – сказал Спас.
– У тебя нет во рту какого-то странного привкуса? – спросила Лиана.
– Как будто полон рот гвоздей? – спросил Спас, – если ты про такой, то есть, если про другой, то нет.
– Да, полон рот гвоздей очень удачное сравнение, – сказал Лиана, – я, конечно, никогда гвозди в рот не брала, но ощущение очень похожее. Думаю, что это влияние Энергона.
– Возможно, – ответил Спас, – если это будет усиливаться, то значит ты права. Не то чтобы этот вкус был каким-то сильно отвратным, но меня он уже начинает раздражать.
– Во-во, – сказала Лиана, – и меня тоже. Долго нам ещё лететь?
– Понятия не имею, – сказал Спас, – тут же из приборов нет ничего. Можно сказать, что работает только уровень топлива и горизонт. Скорость тоже показывает, но мне кажется, что безбожно врёт. Но он всегда врал. Остальные вообще не работают. Не успели довести машину до ума.
– А у меня только три прибора и все мёртвые, – сказала Лиана, глядя на свою приборную панель.
– Да, мы их ещё не подключили, – сказал Спас.
– Кто это мы? – вдруг напрягшись, осторожно спросила Лиана.
– Прости, Ли! Я здесь! Не волнуйся. Просто я сейчас постоянно подключён к воспоминаниям Зига и невольно начинаю идентифицировать себя как он. Но это ничего не значит. Его тут нет. Я всё полностью контролирую, – сказал Спас.
– Хорошо, если так, – сказала Лиана, – но ты там всё равно, сильно-то не увлекайся… не погружайся в чужую личность.
– Сейчас это необходимо, – сказал Спас, – я, как бы это сказать… Зигом сейчас веду самолёт. Как только приземлимся, он будет не нужен, и я его задвину обратно.
– Бррр, – Лиана передёрнула плечами, – ты мне напомнил про приземление! Я вообще стараюсь об этом не думать.
– Всё будет хорошо, главное место найти более-менее ровное, – сказал Спас.
– А если не найдём? – с тревогой спросила Лиана, – я понимаю, что сейчас поздно об этом говорить, но всё же?
– Может быть, ровное место нам и не понадобится, – сказал Спас, и Лиане показалось, что сделал это слишком напряжённо.
– Почему? – спросила она.
– Потому что мы падаем! – всё тем же тоном ответил Спас.
– Падаем? Я ничего не чувствую, – сказал Лиана и начала вертеть головой, пытаясь понять снижаются они или нет.
– Сейчас почувствуешь, – сказал Спас.
И в следующую секунду она, действительно, почувствовала.
Глава 3
Возникло чувство невесомости, когда самолёт как будто провалился под ними. Но тело тут же вновь почувствовало сиденье. Однако, это вовсе не значило, что всё закончилось. Самолёт и до этого постоянно вибрировал и дрожал, теперь же его трясло так, что зубы стукались друг о друга, и удержать их не было никакой возможности. Казалось, что и все внутренние органы начинают отрываться от своих мест и блуждать по организму.