Я стану тобой
Шрифт:
– Заткнись! – звенящим голосом сказала вдруг Машенька. – Хватит притворяться! Скажи лучше, чем ты его?
– Я? – удивился Тычковский. – А вы уверены, что я?
– Больше некому!
– За что же я удостоился такой чести? Угодил в убийцы доктора?
– Вы же с ним вчера подрались, – напомнила Лидия. – Я вас обоих потому и заперла. От греха подальше. Кто же такой добрый, что тебя выпустил, а?
Машенька при этих словах слегка порозовела.
– Что ж, вызывайте милицию, – насмешливо сказал Тычковский. – Где телефон? Куда ты его спрятала,
Женщины переглянулись.
– Аккумулятор разрядился, – нервно сказала Лидия.
– Что, у всех телефонов сразу? Я не думаю, что хакер оставил мобилу в машине. И девица с телефоном ни за что не расстанется. Уж я-то хорошо знаю женщин. Итого, в доме не меньше трех телефонов. К тому же есть электричество. Заряди трубку, и дело с концом. Минутный вопрос. Ну так что?
– Мы пока никуда звонить не будем, – торопливо сказала Машенька. – Пока… Пока все не соберутся. Вот.
– Да разбуди ты, наконец, Леву, – раздраженно сказала ей Лидия. – Сколько можно спать?
– Да, конечно. Сейчас. – Машенька тут же скрылась за дверью.
– Я рад, что ты не хватаешься за ружье, как вчера, – сказал Тычковский, в упор глядя на Лидию.
– О господи! – вздрогнула та. – Ружье!
И метнулась было к двери.
– Спокойно, – сказал Тычковский, встав у нее на пути. – Не дергайся.
Он смотрел на Лидию холодным, оценивающим взглядом, словно зная, что она полностью в его власти и никуда уже не денется. И Лидия невольно отступила.
– Ружья нет, – ледяным тоном сказал Тычковский, не спуская с нее глаз. – И мужа твоего нет. Соображаешь?
– Куда же он пошел? С ружьем? Быть может… – она закусила губу. – Коля каждый день делает обход… в дачном поселке. Это вошло у него в привычку, потому что это его работа. Я уже привыкла, что он встает затемно и, позавтракав, уходит. А лыжи? Лыжи на месте?
– Вот лыжи я не проверял.
– Что случилось? – на пороге маленькой комнаты появился заспанный Лева. Из-за его плеча выглядывала испуганная Машенька.
– Вот он говорит, – кивнула она на Тычковского, – что Кибу убили.
– Значит, не приснилось, – пробормотал Лева, мигом просыпаясь.
– Ты о чем? Левушка? – принялась трясти его Машенька. – О чем ты говоришь?!
– Отстань!
– Лева, ответь мне! Что значит «не приснилось»?!
– Какой уж тут сон, – насмешливо сказал Тычковский. – Мозги по стенке. Надо что-то делать, граждане маньяки. Искать пути к спасению.
– Да ты, может быть, нас разводишь, – вмешалась Лидия. – Это все твои профессорские штучки! Кто знает, что у тебя на самом деле на уме?
– Можете взглянуть, – серьезно сказал Тычковский. – Только предупреждаю: антураж не для слабонервных. Его убил маньяк. Сумасшедший.
При этих словах все вздрогнули.
– А кто у нас маньяк? – нервно спросил Лева.
– Намекаете на то, что я? – рассмеялся вдруг Тычковский. – А может, в считалочку разыграем?
– Хватит трепаться, – оборвала его Лидия. –
– Железная женщина, – с чувством сказал Тычковский. – Даже страшно становится. А вдруг ты и меня того? Есть такое в планах?
Лидия хмуро молчала.
– Вы пока идите туда, а мы… Мы сейчас оденемся и тоже придем, – явно нервничая, сказала Машенька мужчинам. – Надеюсь, вы не будете смотреть, как мы одеваемся? Думаю, это не обязательно?
– Что ж, одевайтесь, – кивнул Тычковский и вышел на кухню, а оттуда в сени.
Следом за ним потянулся Лева, прихватив с вешалки свою теплую куртку. За ночь дом выстудило, а в сенях и вовсе было немногим лучше, чем на улице.
– Нам надо договориться, – горячо сказала Машенька, едва за мужчинами закрылась дверь, и схватила Лидию за руку. – Слышишь?
– Договориться о чем? – равнодушно спросила та.
– Мы с тобой должны быть заодно, понимаешь?
– Нет, не понимаю, – покачала головой Лидия.
– Ах, перестань! Не притворяйся!
– И что же мы с тобой будем говорить?
– Что убил ОН.
– Гость?
– Да.
– Зачем?
– Да потому что… – Машенька закусила губу. – Убил, и все. Потому что маньяк.
– И зачем нам так говорить?
– Перестань! Ты что, хочешь обратно в дурдом?
Лидия невольно вздрогнула.
– И я не хочу. Ты слышала, что он сказал? Убил сумасшедший. Нас всех опять будут мучить. Узнают, кто мы такие, и начнется! Опять таблетки, уколы… Попробуй потом докажи, что ты нормальная. Надо молчать, понимаешь? Круговая порука.
– Собаке собачья смерть, – пробормотала Лидия. – Что предначертано, то свершилось.
– Да знаю я! – с досадой сказала Машенька. – Но умоляю тебя: молчи, слышишь? И меня не выдавай. И еще… Мы не должны допустить, чтобы он повлиял на Леву. Лева, он ведь как ребенок, – пожаловалась Машенька. – Нам не нужен чужой среди своих. Лева все только запутает. И тогда нам с тобой не удастся выкрутиться. Я не хочу менять свою жизнь, и твою не хочу. Потому что у меня никого нет, кроме тебя. Лева не в счет, он… Он плохой. Я знаю, что он меня обманывает. Не бросай меня, слышишь? – Лидия кивнула. – Мы должны сделать вид, что ничего не знаем. И его не знаем.
– А ты не так глупа, – удивленно сказала Лидия. – Ты мне, похоже, что-то недоговариваешь. Ты вспомнила, где его видела?
– В больнице, – уверенно сказала Машенька. – Где же еще?
– Хорошо, я сделаю так, как ты скажешь. Раз тебе это нужно.
– Да! Нужно! Лидочка, милая, очень нужно, пойми! Иначе я останусь одна против всех! Совсем одна! Ну, подыграй мне, пожалуйста? Что тебе стоит? – Лидия еще раз кивнула. – Что бы ни случилось, не сдавайся. Стой на своем. Я помогу тебе, а ты помоги мне. Надо свалить все на кого-то, понимаешь? А мы прикинемся дурочками. Мол, знать ничего не знаем. Спали как убитые. Ой! – Машенька испуганно закрыла ладошкой рот. – Что я сказала? Мне нехорошо, все время путаюсь. А надо держаться. Посмотри на меня? Ты ничего не замечаешь?