Я в моей голове
Шрифт:
– Ваше выступление через четыре номера.
Евгения Сергеевна успела спросить:
– Как девочки, настроены?
Заверил:
– Сейчас пойду, проверю.
– Мы уже тут слышали, как ты внизу поднимал настроение артистам. В зале слышно было.
– Ладно, я пошел. Только оповестите нас и про занавес не забудьте.
– Кивают.
– Сережа, только потише, я умоляю - Ольга громким шепотом. Ленка улыбается мне.
Спускаюсь под сцену. Опять в раздумьях. Как идти в женскую раздевалку? Тут появляется в коридоре Леня Кравченко.
– А ты чего тут?
– интересуется. (Понять его можно, до недавнего времени -
– Трамвай жду, а что?
– он немного подумал и заржал. (Опять я буду виноват.)
– Тише, тише Леня. Я тут паренька с аккордеоном ищу.
– Он на миг задумывается:
– Есть такой, заходи, - кивает на дверь, из которой вышел.
Мужская раздевалка - одни пацаны. Вижу знакомые лица одноклассников Семихина Серегу и Кузьмина Серегу. И этот играет? У него же с детства слух понижен. Во всех классах сидел на первой парте. Наверное, наследственное - родители глухонемые. Здороваюсь со всеми и направляюсь к одноклассникам:
– А я и не знал, что вас в постоянный состав приняли. Поздравляю!
– Жму руки.
– Да вот, я на ритме...
– Семихин, как всегда смущен.
– А Серега на ударных, - кивает на Кузю.
– Ладно, удачи!
– искренне желаю.
Нахожу глазами Толька с аккордеоном в обнимку, забившемуся в уголке. Смотрит на меня с надеждой и ожиданием. Киваю ему на дверь.
– Тебя что, здесь обижали?
– притормаживаю в дверях. Он активно мотает головой.
– Волнуюсь, - признается.
В коридоре останавливаюсь.
– Давай здесь подождем наших Айседор.
– Каких Аседор?
– пискнул.
– Айседора Дункан, жена Есенина, великая танцовщица двадцатых-тридцатых годов. Не знаешь Есенина?
– расширяю кругозор подростка.
– Знаю, моя мама стихи его любит. А про жену нет.
– Основательно отвечает. И страх в глазах пропал.
Из наших черно-белых девчонок, кто-то, выглянув в коридор и обернувшись, радостно крикнула:
– Они здесь!
Девчонки шустро высыпали в коридор, даже в глазах зарябило от черно-белых костюмов.
– Ну как? Настроение бодрое?
– интересуюсь. Неуверенно некоторые закивали.
– Девочки! Посмотрел я часть концерта. Довольно унылое зрелище, даже "Вдохновение". Поверьте, мне, старому цинику (хихикнули), мы всех порвем, мы всем мозг взорвем и всех шокируем. Готовьтесь бисировать.
– Как это?
– кто-то поинтересовался. Тут же несколько голосов начали объяснять.
– Готовьтесь к славе и соответственно к зависти. О, анекдот в тему:
"- Жизнь и так дерьмовая, а тут сосед по парте еще пятерку получил". Заулыбались.
"- Пап, а тебя твоя мама била?
– Нет, только твоя!" - Захихикали.
Наконец мимо нас прошла группа подростков с балалайками и другими инструментами.
– Похоже мы за ними. Успеем. Вы не волнуйтесь. Все у вас будет хорошо. Очки никто не потерял? Вы без очков видели бы только первые ряды, а в очках и их не увидите. Только расцепиться не забудьте, а то пойдете в разные стороны и еще раз шокируете окружающих.
– Засмеялись. (Вроде настроены по-боевому.)
По лесенке спускаются со сцены две девочки, а за ними - вызывающая очередных артистов девушка. Увидев нас в коридоре, махнула рукой наверх. Мы двинулись за славой.
– Ой, девочки, сейчас ваш танец, а мне в туалет захотелось. Это не может быть связано?
– Продолжаю шутить.
–
Поднялись на пятачок пред сценой. С нами здесь стало тесно. Все окружающие внимательно рассматривают костюмы девчонок. А они ни на кого, не обращая внимания, поправляют очки, банданы, передают друг другу иголки с вдетыми черными или белыми нитками. Все замерли. Номер с балалайками закончился. Ребята кланяются на овации и идут к нам. Ольга, глянув на меня, кому-то махнула рукой на другом конце сцены. Занавес начал закрываться. Ленка пошла объявлять или читать. Кто-то выскочил на сцену и унес стулья. Девчонки высыпали на сцену, выстроились и начали пришивать себя. Один стул поставили для Толика сбоку. Евгения Сергеевна подтолкнула Толика к стулу. Я посмотрел на Валеру и кивнул ему. Он кивнул в ответ и пошел поставил микрофон перед Толиком и направил его на аккордеон, потом подошел к усилителю, что-то покрутил, вернулся к микрофону и щелкнул по нему. В зале послышался щелчок.
Все девчонки не подведите! Евгении Сергеевне я на ухо сказал:
– Танец, зрелищнее смотреть из зала.
– Она кивнула и пошла за мной.
Поспешили к ближайшей двери в зрительный зал и успели протиснуться, когда Ленка начала объявлять наш танец:
– Следующий номер нашего концерта - оригинальный танец, подготовленный ученицами старших классов под названием "Домино".
Занавес начал открываться. На сцене ряд девчонок в черно-белых трико, таких же косынках и в черных очках. Зал охнул, засвистел, затопал, захлопал. Стройненькие фигурки не могли не понравиться. А Ленка (зараза) продолжает:
– Идея - Соловьева Сергея, (свист и крики особенно громко с задних рядов) ученика 9-го класса нашей школы, хореограф - (заминка) он же. Аккомпанирует Гуров Толя, ученик 8-го класса нашей школы.
– Отбарабанила и ушла.
– Чем ты недоволен?
– наклонилась ко мне Евгения Сергеевна.
– Славы боюсь, - отвечаю. Засмеялась и взъерошила мне волосы.
Толя начал проигрыш. Похоже Валера мастер по звуку. Звук не резал уши и был достаточно громким. Девчонки начали движения. В зале послышался смех и крики, а когда девочки стали поднимать ножки зал уже стонал, выл и бесился. Многие от смеха чуть со стульев не падали. Вероятно, нынешние зрители не избалованы подобными необычными зрелищами. А девчонки - молодцы, продолжали движения с невозмутимыми лицами. Смеялся и я (невозможно было не смеяться). Поглядел на Евгению Сергеевну. Она от смеха промокала платком глаза, потом не выдержала, повернулась и пошла из зала, продолжая смеяться. (Наверное, смутилась, что я замечу потекшую тушь.)
https://www.youtube.com/watch?v=bh4iwsj2m0M
Это действительно был фурор! Мы добились успеха! Уже и танец закончился, и занавес закрыли и Ленка вышла объявлять следующий номер, а зрители не унимались, топали, свистели, хлопали и орали:
– Еще давай! Повторить! Бис! Снова полосатых давай! Домино! Домино!
– а потом сложилось:
– До-ми-но! До-ми-но!
– всем залом.
Ленка постояла, перед закрытым занавесом и ушла за него.
Я тоже повернулся и стал протискиваться через возбужденную толпу у выхода. Поднялся на пятачок. Все вокруг, видимо, тоже смеялись. Девчонки на сцене спешно снова пришивали себя. За занавесом слышался голос Ленки, читающей какое-то стихотворение.