За миллиард лет до конца света (сборник)
Шрифт:
– Разные более или менее страшные вещи, – сказал Пак. – Часть – явная выдумка. Что касается остального… – Он пожал плечами.
– Ну, например? – сказал Андрей благодушно.
– Собственно, все это я уже рассказывал вам раньше, господин советник. Например, по слухам, где-то неподалеку отсюда находится так называемый Город Железноголовых. Однако кто такие эти железноголовые, я понять так и не сумел… Кровавый водопад – но это еще, по-видимому, далеко. Вероятно, речь идет о потоке, который размывает какую-нибудь горную породу красного цвета. Воды там, во всяком случае,
– Вам, наверное, очень надоели эти расспросы, – сказал Андрей, улыбаясь. – Воображаю, как вам надоело повторять всем одно и то же в двадцатый раз. Но вы уж нас извините, господин Пак. Ведь среди нас вы – самый осведомленный.
Пак снова пожал плечами.
– К сожалению, цена моей осведомленности невелика, – сказал он сухо. – Большинство слухов не подтверждается. И наоборот – встречается много такого, о чем я никогда ничего не слыхал… А что касается расспросов, то не кажется ли вам, господин советник, что рядовые члены группы слишком осведомлены, когда речь идет о слухах? Лично я отвечаю на расспросы только тогда, когда разговариваю с кем-нибудь из командного состава. Я считаю неправильным, господин советник, что солдаты и прочие рядовые работники экспедиции в курсе всех этих слухов. Вредно для морали.
– Вполне согласен с вами, – сказал Андрей, стараясь не отводить глаз. – И во всяком случае, я бы предпочел, чтобы было побольше слухов насчет молочных рек с кисельными берегами.
– Да, – сказал Пак. – Поэтому, когда меня расспрашивают солдаты, я стараюсь уклониться от неприятных тем и муссирую, главным образом, легенду о Хрустальном Дворце… Правда, в последнее время они больше не желают слушать об этом. Все очень боятся и хотят домой.
– И вы тоже? – спросил Андрей сочувственно.
– У меня нет дома, – сказал Пак спокойно. Лицо у него было непроницаемое, глаза сделались совсем сонные.
– Н-да… – Андрей побарабанил пальцами по столу. – Ну что же, господин Пак. Еще раз – спасибо. Прошу вас отдыхать. Спокойной ночи.
Он проводил глазами спину, обтянутую выцветшей голубой саржей, подождал, пока закроется дверь, и сказал:
– Хотел бы я все-таки понять, зачем он увязался с нами?
– То есть как это – зачем? – встрепенулся Изя. – Сами они разведку организовать не могли, вот и попросились к тебе…
– А зачем им, собственно, разведка?
– Ну, дорогой мой, не всем царство Гейгера по вкусу, как тебе! Раньше они не хотели жить под господином мэром – это тебя не удивляет? А теперь они не хотят жить под господином президентом. Они хотят жить сами по себе, понимаешь?
– Понимаю, – сказал Андрей. – Только, по-моему, никто не собирается мешать им жить самим по себе.
– Это – по-твоему, – сказал Изя. – Ты ведь не президент.
Андрей залез в железный ящик, достал плоскую флягу со спиртом и принялся свинчивать колпачок.
– Неужели ты воображаешь, – сказал Изя, – что Гейгер потерпит у себя под боком хорошо вооруженную, крепкую колонию?
Андрей побрызгал спиртом на руки и изо всех сил потер ладонь о ладонь.
– До чего же осточертела эта грязь… – пробормотал он с отвращением. – Ты представить себе не можешь…
– Да-а, грязь… – сказал Изя рассеянно. – Грязь – это тебе не сахар… Ты мне скажи, что ты все время пристаешь к Паку? Чем он тебе не потрафил? Я его знаю давно, чуть ли не с первого дня. Это честнейший, культурнейший человек. Что ты к нему пристал? Только твоей зоологической ненавистью к интеллигенции можно объяснить эти бесконечные иезуитские допросы. Если тебе так уж позарез надо узнать, кто распространяет слухи, осведомителей своих допрашивай, а Пак здесь ни при чем…
– У меня нет осведомителей, – холодно сказал Андрей.
Они помолчали. Потом Андрей неожиданно для себя сказал:
– Хочешь – честно?
– Ну? – жадно сказал Изя.
– Так вот, мой милый. У меня в последнее время появилось ощущение, что кто-то очень хочет нашу экспедицию прекратить. Совсем прекратить, понимаешь? Не просто чтобы мы повернули оглобли и пошли домой, а прикончить нас. Уничтожить. Чтобы мы пропали без вести, понимаешь?
– Н-ну, брат!.. – сказал Изя. Пальцы его со скрипом копались в бороде, отыскивая бородавку.
– Да-да! И я все пытаюсь понять, кому это может быть выгодно. И получается, что это выгодно твоему Паку. Молчи! Дай мне договорить! Если мы пропадем без вести, Гейгер не узнает ничего – ни о колонии, ни о чем… И вторую такую экспедицию он не скоро решится организовать. И тогда не надо им будет уходить на север, покидать насиженное место. Вот так вот у меня получается, понимаешь?
– По-моему, ты с ума сошел, – сказал Изя. – Откуда у тебя эти ощущения? Если насчет повернуть оглобли – тут никаких ощущений не надо. Все хотят повернуть… Но откуда ты взял, что нас хотят уничтожить?
– Не знаю! – сказал Андрей. – Я тебе говорю: ощущение… – Он помолчал. – Во всяком случае, я правильно решил взять Пака с собой послезавтра. Нечего ему тут без меня в лагере делать…
– Да он-то здесь при чем?! – гаркнул Изя. – Ну подумай ты головой своей дурацкой! Ну, уничтожит он нас, а потом что? Восемьсот километров пешком? По безводью?!
– Откуда я знаю? – огрызнулся Андрей. – Может, он трактор умеет водить.
– Ты еще Мымру заподозри, – сказал Изя. – Как это… Как в сказке о царе Додоне… Шамаханская царица.
– Н-да… Мымра… – задумчиво сказал Андрей. – Тоже штучка та еще… И этот Немой… Кто он? Откуда? Почему ходит везде за мной, как собака? Даже в сортир… Между прочим, ты знаешь, он уже, оказывается, в этих местах побывал.
– Открытие сделал! – сказал Изя пренебрежительно. – Это я давным-давно понял. Эти безъязыкие пришли с севера…
– Может быть, им здесь и вырезали языки? – сказал Андрей негромко.
Изя посмотрел на него.
– Слушай, давай выпьем, – сказал он.
– Разбавлять нечем.