За последним вздохом
Шрифт:
— Рассказывай! — фыркнул Керитоз, догоняя его и подстраиваясь под широкий и быстрый шаг. — Ты просто хочешь сразиться с Маргрейвом. Как бы ты ни был силен, тебе не справиться с ним. Я позову наших, когда будет совсем худо, но не надейся, что я тупо сдохну, защищая…
— Хорошо, — перебил Кольтира, отпихивая в сторону одного из глазеющих на драку рыцарей смерти.
Дела у Вайи шли совсем плохо. Похоже, она пыталась использовать против Маргрейва магию и за это уже поплатилась. На правой руке у нее остался только один палец из трех — противостоящий. Она лежала на полу и не
Кольтира выбросил из головы посторонние мысли. Враг стоял всего в двух шагах от него. Маргрейв, скаля зубы, возвышался над лежащей на полу троллькой и выкачивал из нее энергию при помощи меча.
Кольтира часто видел эту ухмылку, и нередко она означала злорадство над его собственным бессилием. Поглощенный иссушением противницы, Маргрейв, может, и заметил, что зрителей прибавилось, но не повернул голову и не посмотрел в лицо новоприбывшим. Похоже, кому-то здорово не хватало следопытского чутья. Кольтира сощурился. Пришло время проверить свои силы.
Он сплел чары арканного толчка и резко пнул ногой и магией Маргрейва в бок. Тот не выронил меч, но потерял равновесие и свалился на пол. И только тогда сообразил, что проблемы сейчас будут не у тролльки.
— Маргрейв! — злорадно прорычал Кольтира. — Какая встреча! Прекрасный день для того, чтобы прикончить тебя!
Маргрейв запустил в него чарами Жнеца Душ и расхохотался.
Продолжая находиться в состоянии сна, Король-Лич становился могущественнее, и вложенная им и его слугами в рыцарей смерти некротическая энергия усиливала их еще больше. Росла способность напитывать энергией в руны и чары, но, главное, росла и просто физическая сила. А значит, увеличивалась и разница в ней.
Кольтира, пытаясь компенсировать ее, перепробовал многое: руны, татуировки, ледяные чары, магию крови, некромантию. Не все давалось ему легко, но то, чем удавалось овладеть, Кольтира отрабатывал до совершенства. Он комбинировал приемы, ища подходящие для себя связки. Импровизация — это здорово, но всякий раз тратить в бою драгоценные мгновения на выбор и принятие решения — непозволительная роскошь. Каждая новая порция освоенных умений позволяла ему совершить эдакий скачок в силе, но только возвращение чутья стало действительно решающим навыком.
Несколько поражений Тассариану после серии из трех побед избавили Кольтиру от излишней самоуверенности, и теперь он хорошо представлял себе свои реальные возможности. Маргрейвовы — тоже, благо, он их демонстрировал регулярно. А вот для человеческого ублюдка результаты кольтириной поездки с Зор’бе оказались сюрпризом. Маргрейв был слабее Тассариана, к тому же, он совершил ошибку, пытаясь с самого начала поединка поиздеваться над эльфом и показательно унизить его. Разве можно отвлекаться, когда противник сильнее тебя?!
Он сломал Кольтире перчатку, а еще сдернул с его головы шлем и резко дернул, чуть не оторвав к троллям, ухо. Но вскоре осознал расклад сил и грязно
Активация рун и использование приемов, основанных на некротической энергии самого рыцаря смерти, не требовало точной координации движений пальцев, можно и со сломанными навредить. Но снимать ледяные кандалы, сковавшие оставшуюся кисть Маргрейва, и возиться с перчаткой Кольтира не стал. Когда победа стала очевидной, годами копившаяся ярость и желание расквитаться с давним врагом поглотили его целиком.
Вытянуть энергию, доведя Маргрейва до бессильного состояния, показалось Кольтире мелочью. Что это за месть, последствия которой стираются за пару минут при помощи одного вурдалака? Не-е-ет, Когда Кольтира с ним закончит, Маргрейв или будет окончательно и бесповоротно мертв, или надолго запомнит, что от этого эльфа нужно держаться подальше.
Кольтира разбил несколькими ударами клинка его доспех, уделив максимум внимания нагруднику. Саронитовая пластина треснула, пропуская клинок к прикрытому меховой курткой телу. Злорадно оскалившись, он снял с Маргрейва шлем, чтобы видеть его искаженное бессильной яростью или страхом лицо, а потом лишил его пояса и остатков нагрудника и срезал одежду с живота и груди.
Человек прохрипел новую порцию ругательств, но Кольтира лишь издевательски ухмыльнулся ему в ответ.
— Что ты собрался делать? — удивился Керитоз, не подходя ближе чем на пять шагов.
Кольтира хмыкнул, осознав, как можно было истолковать его действия.
— У нас с Маргрейвом есть одно давнее общее воспоминание, — протянул он. — Тут поблизости я не вижу поганища, так что придется довольствоваться тем, что есть.
Он сел на тело противника, вытащил из сапога нож и разрезал им по диагонали Маргрейву живот. Незадолго до этого он разогнал магией кровь в его теле, чтобы текла и создавала нужный антураж для сцены пыток, но, похоже, переборщил. Черные брызги ударили в лицо, и Кольтира тут же стер их заклинанием. Капли испачкали еще и волосы, которые теперь не были убраны под шлем, сдернутый с его головы Маргрейвом, а там нужны другие, более сложные чары. Ну и ладно, вот у троллей вымазаться кровью сильного противника считалось знаком победы.
— Ты… — с трудом выдавил лишенный большей части сил Маргрейв.
— Нет, что ты. Не кишки. Не при даме, — усмехнулся Кольтира, заметивший, что Вайя поднялась на ноги и осталась наблюдать за избиением своего обидчика.
Как там говорил Зор’бе? «Если тебе кажется, что это уже перебор — то именно это ты и должен делать». Так вот, собственные намерения не казались Кольтире перебором. Он просунул руку в разрез на животе, завел ее под ребра и нащупал небольшой упругий орган. Кольтира выдернул выпачканную черной кровью добычу, но после краткого осмотра констатировал ошибку. Желудок, а он хотел сердце.