Зачистка в Аризоне
Шрифт:
«С ирландцем особо не поговоришь, — решил Гаттер. — А мексиканца можно расколоть. Они страшно | боятся боли. И вечно цепляются за жизнь. Этот все скажет».
— На сук его, — приказал он, пнув мексиканца в бок.
Бен отошел в сторонку и присел на камень. В песке блестели гильзы.
«Сорок четвертый калибр, — с одного взгляда определил Гаттер. — Они отстреливались из винчестеров. Никудышные стрелки. Нет, эти не могли убить моих парней. Там работал кто-то другой».
— Сколько людей в банде? — спрашивал Акула между ударами кнута. — Сколько людей в банде?
— Не знаю!
Судя по следам, из каньона вырвалось не меньше десятка лошадей. Об этом знал и Акула, поэтому продолжал хлестать, повторяя свой вопрос.
— Пять мужиков и пять девчонок! — наконец прокричал мексиканец.
Акула повернулся к Бену. Тот удовлетворенно кивнул, и Акула спросил:
— Куда они ушли?
— В горы!
— Кто убил моих ребят в лесу? — спросил Гаттер.
— Они же и убили!
— А может быть, это сделал ты?
Мексиканец долго не отвечал, и Акула уже размахнулся, но Гаттер жестом остановил его.
— Ну, что скажешь? Вы, мексиканцы, большие мастера резать людей. Я даже уважаю того, кто это сделал. Мои ребята не мучились. Мгновенная и неожиданная смерть — это подарок судьбы. Многие мечтают о таком подарке. Не так ли, амиго?
Бен Гаттер гордился своим умением говорить на испанских диалектах. В Мексике — один, в Колумбии — другой, в Чили — третий. Сейчас Бен изъяснялся, как настоящий мексиканский пастух.
— Нет, — наконец, проговорил мексиканец. — Твоих ребят убил не я. А жаль.
— Что-что?
— Ну да ничего, — спокойно продолжал пленник, сплевывая кровь. — Мясник и тебе подарит то, о чем ты так мечтаешь. Он всех убивает быстро. Ты и глазом не моргнешь, а твоя башка уже покатится по песку.
Бен вскинул руку, снова останавливая Акулу.
— Расскажи мне, кто такой Мясник.
— Скоро сам узнаешь, рогоносец.
Гаттер не сдержался и ударил его каблуком в лицо.
Акула снова принялся орудовать кнутом, мексиканец истошно вопил, а Бен отошел в сторону. Допрос почти ничего не дал. Все, что дальше скажет пленник, будет враньем. А главное так и не удалось выяснить.
Куда направляется банда? В Сухую долину ее не пропустили, и она скрылась в горах. Но там, за горой, только котловина, из которой один выход — в Тирби.
Они пойдут по скалам? Вдоль хребта? Дожидаясь возможности спуститься в Сухую долину? Но кто ж им даст такую возможность? Мексиканские патрули предупреждены, они будут шастать у подножия хребта, пока Сайрус Тирби не разрешит их командиру вернуть людей в казармы.
Ну, а если Мясник — не выдумка? Если это неизвестный бандит? Тогда у него, конечно, есть свои люди на той стороне. И они могут договориться с патрулями.
Так что же теперь? Самому, что ли, мотаться вдоль границы, ожидая, пока банда Мясника решится спуститься с гор?
«Нет, — решил Бен Гаттер. — Все это бред. Сказки для трусов. Мне известны все, кто действует в округе. Ближе всех сейчас околачивается Туко Вилья, но он побоялся бы сунуться к нам. Кто еще? Шайка Датчанина ушла в Техас. Здесь остались только апачи. Может быть, эта шайка снюхалась с Джеронимо? Нет, индейцы одинаково
— Хватит, — сказал он Акуле. — Уже темнеет. Ребята, готовьте веревки. И приведите сюда лошадь покойного Уоллеса. Том будет рад, что она поможет казнить его убийц.
Фернандо Васкес и раньше подозревал, что милосердный Господь не слишком расположен к нему. Но теперь его просто распирало от возмущения. Когда его окружили рейнджеры, он бросил коня и, словно ящерица, стал карабкаться по отвесной стене каньона. Он был уже почти у самого верха, когда пуля чиркнула по голове. Не повезло. Просто не повезло. Разве не могла пуля пройти чуть левее и попасть точно в затылок? Ну ладно, стрелок промазал. Но разве нельзя было грохнуться со скалы башкой на камни, а не жопой на песок? Столько было возможностей для быстрой и достойной смерти — и Бог не использовал ни одной, чтобы Фернандо Васкес поскорее предстал перед ним.
«За что, Господи!» — мысленно возопил Фернандо.
«Да уж есть за что», — назидательно ответил кто-то.
«Значит, мне еще рано умирать?» — спросил Фернандо.
«Помучайся, помучайся, помучайся… « — прозвучало в ответ. И он мучился. Не столько от боли, сколько от душившей его злобы. Ведь он уже почти перехитрил этих недоносков. Он пропустил мимо своего укрытия всех рейнджеров. И долго лежал, затаившись под камнями, зажимая рот лошади, лежавшей рядом. Он все сделал правильно, но эти рогоносцы заблудились и повернули обратно. И застали его, когда он уже садился на коня. Если б они не заблудились… А теперь, конечно, у них хватало отваги измываться над безоружными и связанными…
Первым на лошадь усадили Пита. Это было нелегко, потому что он так и не пришел в сознание. Двое рейнджеров поддерживали его с боков, пока третий, оседлав сук, набрасывал петлю.
— Плеснуть бы в него водой, чтоб очухался! Да воду жалко, — посетовал кто-то.
— Надо было подождать.
— Чего? Пока он сам загнется?
— Несправедливо это! Что за казнь, если он и не знает, что его казнят!
— Хватит возиться, — приказал начальник рейнджеров.
Фернандо Васкес отвернулся, чтобы не видеть постыдного зрелища. Он бы и уши зажал, если б руки не были связаны. Свистнула плетка, лошадь обиженно всхрапнула и скакнула вперед. Хрустнул сук под тяжестью тела, с громким треском переломились шейные позвонки, а потом Васкес слышал только мерное поскрипывание веревки, на которой раскачивалось тело…
— Фернандо, прощай, — сказал Шон. — Без обид, амиго?
— До встречи, брат, — ответил Васкес, глядя, как ирландца подводят к лошади.
Палач уже приладил вторую веревку рядом с той, на которой висел Пит.
— Ничего, ничего, — громко и весело заговорил Шон, когда его усадили в седло. — Мясник не станет вас вешать, парни. Хорошая веревка в хозяйстве нужнее, чем несколько патронов. Он вас будет ставить парочками, нос к носу, и стрелять под лопатку. А с тебя, Гаттер, он снимет шкуру. Целиком. Набьет соломой и отправит в Тирби. Верхом на осле. Вот будет потеха…