Закон обратного отсчета

Орбак Леся

— А где ты читала это? — спрашивает Джен. От острой панировки язык не чувствует вкуса, но сытость еще далеко, и Джен молотит одно куриное крыло за другим, как не в себя.

— За Олькиным компом в какую-то базу залезла. Год назад или полтора. Оль, у тебя на рабочем столе ярлык такой был в виде крыльев, что это? Оль? Ты с нами?

Савва вздрогнула. Вытянула поджатые под себя ноги.

— Да, я вернулась на пятую планету от Солнца, извини.

— Сколько лет мы знакомы?

— Чего?

— Сколько лет мы с тобой знакомы?

— С третьего класса, ты тогда была брюнеткой.

— Кто

был брюнеткой? — Макс вышел из ванной, яростно ероша полотенцем волосы.

— Жена твоя будущая, — Савва вскакивает с мата, разминает ноги. — Проверяет, не вселился ли в меня инопланетный демон. Ярлык с крыльями — это личная библиотека Падре. Что-то вроде нашего Викиликс. Можно я пойду в душ следующей?

— Иди, я принесу полотенце, — говорит Джа.

У ванной комнаты он перехватывает девчонку за руку, притягивает к себе.

— Все в порядке? — спрашивает, заправляя ей за ухо короткую прядь.

— Конечно. Сегодня нас чуть не завалило, завтра иду на похороны подруги. А в остальном — да, все круто.

— Прости, — Джа отпускает ее руку. — Иди в душ, только не закрывайся, я полотенце принесу.

Джа шагает в темную комнату, поддевает носком дверь, закрывая ее за собой. Джен заходит следом, включает свет, удивляясь как пророк может что-то найти, шаря на ощупь в шкафу среди чистых полотенец.

— У меня есть совсем новые, — предлагает Джен. — Покупал сто лет назад. Принести?

— Не надо, спасибо, — Джа выныривает из шкафа, вытягивает огромное махровое полотенце с самого низа полки. Прикладывает к щеке, проверяя, достаточно ли оно мягкое. — Это подойдет. Знаешь, — говорит он, захлопнув шкаф. — Если б существовало волшебное покрывало, спасающее одинаково хорошо и от пуль, и от боли, я рванул бы за ним на край света, лишь бы завернуть в него свою девочку по самую макушку, пообещать ей «все будет хорошо» и непременно выполнить обещание. Но не могу. Я ничего ей пообещать не могу. Ни семьи, ни достатка, я даже не уверен, что доживу до ее дня рождения, чтобы подарить какую-нибудь красивую безделушку.

— А может, ей это не надо? — осторожно предполагает Джен. — Ты бы спросил.

— Я спрашивал. И мне ответ не понравился.

Усталость будто вынула скелет из тела, оставив Джену лишь обмякшую гору мышц в кожаной оболочке. Но сон все равно не идет. Размазанный по постели, инквизитор глядит в потолок, прислушиваясь к звукам дома, которые днем совсем не замечаешь, а ночью слышишь отчетливо, вроде тонкой трескотни таймера или шума оставленных включенными колонок. Джен всматривается в темноту, глаза уже привыкли и можно различить любую мелочь в знакомой комнате — все, кроме въедливой занозы, скользкого ощущения чьего-то взгляда. Джен заставил себя встать и подойти к окну, оглядеть прилегающую к дому улицу — ни одной чужой машины, все на своих местах. Как и в комнате.

Паранойя, — уверяет себя Джен. И обходит спальню по периметру, прикидывая, где можно разместить камеры. Впустую.

Вернувшись в постель, он приказывает себе уснуть. Считает овец, вспоминает мирные дни, из самых дальних стеллажей памяти выдергивает воспоминания о беззаботном детстве, вроде поездки с родителями

в Крым — единственной в его жизни вылазке на море. Джен успокаивает разум, надеясь, потушить его как лампочку, вывернутую из плафона. Все без толку. В конец измученный, он берет с тумбочки смартфон и скачивает одно за другим приложения соцсетей.

Виртуальная жизнь Джена сдулась вместе форумами, откуда он вынес свое имя, короткое как клеймо. В те годы мода на американские односложные клички достигла апогея, Жени-Миши-Ани превратились в Джонов-Майклов-Энн, и Джен, парень с несокращаемым именем, вбивая ник в форму регистрации, оставил первый слог от «General». Тогда еще у него были амбиции.

В этот раз Джен поступает еще проще.

Под новой учетной записью с именем ИщуРиту Джен шерстит основные площадки, вспоминая, какие аватары он видел днем на аккаунтах Маргариты Гномовой. Не самое популярное имя, как оказалось. Он оставляет сообщения каждой, с кодовой фразой «Ты просила найти тебя в сети». Мало ли, ребята могли ошибиться, написать не по адресу, потому и не получили ответа. А если ошибся он, примут за неловкую попытку познакомиться.

Ему везет с третьего раза — после Вконтакте и Фейсбука, в Инстаграмме приходит первый ответ: «Оставь номер, я перезвоню завтра, сейчас не могу говорить». Глядя на пестрый аватар — веселую девочку, вооруженную топором — персонаж популярной онлайн-игрушки, Джен колеблется. Номеров у него несколько: один для клиентов, второй, который долгое время был секретным номером для Джа, теперь стоит называть «для тех, кто в теме». Еще одна сим-карта живет в старом кнопочном телефоне на случай, если требуется вызвать скорую к месту нападения и не засветиться. И ни один из номеров нежелательно светить вслепую. Он выбирает номер «для тех, кто в теме», потому что его проще всего сменить.

В комнате душно. Завтра нужно встать пораньше, Джен уговаривает себя уснуть, но в конце концов выбирается из постели и идет к окну. Распахивает настежь обе створки, позволяет легкому теплому ветру облизать себя с головы до ног. В прикроватной тумбочке спрятана «позорная заначка» — ополовиненная пачка крепких вишневых сигарет и зажигалка. Курить Джен бросил давно, но последняя пачка все еще припрятана на «странный день». Называть сложные времена «черными днями» при их подвигах просто смешно, поэтому Джа выдумал «странные дни» — время, когда приходится не только действовать, но и думать, как действовать.

Забравшись на подоконник и свесив ноги на улицу, Джен подкуривает сигарету. Дым едкий, недружелюбный сразу встал пробкой посреди горла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Джен с силой втягивает в себя воздух, задерживает дыхание и тонкой струйкой выпускает дым обратно в атмосферу. Легкий туман заволакивает голову, сделав ее одновременно настолько тяжелой, чтобы пришлось привалиться к оконной раме, и настолько легкой, чтобы разрушить тесный обруч гнетущих мыслей.

Тихий, крадущийся стук заставляет Джена обернуться, дотянуться до выключателя, чтобы зажечь тусклое бра над кроватью. Дверь приоткрылась, Джа заглядывает одним глазом и, убедившись, что Джен не спит, бесшумно просачивается в комнату, плотно закрыв за собой дверь.