Записки опального директора

Гимельфарб Натан

Когда работа в первом чтении была закончена, её объём превысил триста печатных страниц и стало ясно, что никто её читать не станет. Пришлось сокращать и “подчищать”, на что ушло ещё несколько месяцев.

Основные материалы были доложены Научно-техническому Совету Минмясомолпрома в июне 1974-го года, когда я ещё работал генеральным директором. В решении Совета отмечалось большое производственное, научно-техническое и экономическое значение внедрённых изобретений и высказывалась просьба к Высшей аттестационной комиссии при Министерстве высшего и среднего образования СССР разрешить представить к защите вместо диссертации совокупность

разработанных и опубликованных изобретений по совершенствованию техники и технологии мясной промышленности. При этом указывалось, что экономический эффект от внедрённых к тому времени изобретений превысил 3,5 млн. рублей.

Работа была представлена Учёному Совету ВНИИ мясной промышленности, доложена на многих научно-технических конференциях, кафедре технологии мяса Московского технологического института мясной и молочной промышленности и везде получила одобрение и высокую оценку.

Подработанный с учётом советов и рекомендаций учёных материал в сопровождении ходатайства министра был направлен в ВАК. Там он пролежал более полутора лет и возвратился с отказом, ввиду отмены соответствующего пункта инструкции, допускавшего представление совокупности изобретений вместо диссертации. Было рекомендовано подготовить диссертацию на общих основаниях на базе одного из изобретений и представить её к повторной защите.

Я понимал, что если у ВАКа не было желания своевременно воспользоваться действовавшим пунктом инструкции, допускавшим защиту по совокупности изобретений, то оно не появится и тогда, когда я предоставлю диссертацию на базе одного изобретения.

Наверное и в этом случае не по вкусу пришлась моя фамилия.

В “Минмясомолпроме” БССР посоветовали вместо диссертации, которая в моём положении ничего не сулила, заняться подготовкой материалов на соискание Государственной премии БССР, от чего реальная польза могла быть намного больше.

Материала для этого было достаточно, наметилось какое-то улучшение отношения к пищевым отраслям промышленности, и я решил последовать этому совету. За основу взяли группу изобретений по механизации ручных работ в цехе первичной обработке шкур. Работа называлась “Комплексно-механизированный цех обработки кожевенного и шубно-мехового сырья на мясокомбинатах”. Материал по объёму составил полтораста страниц, включал более десяти изобретений, защищённых авторскими свидетельствами СССР и зарубежными патентами, сопровождался чертежами, схемами, фотографиями и макетом действующего цеха. В число авторов, кроме изобретателей, включили мастера цеха и рабочего ( так тогда было модно) и была только одна еврейская фамилия.

При предварительном рассмотрении представленного нами материала в Комитете по Государственным премиям работа была одобрена и отмечалась её значимость и экономическая эффективность. Она была включена в перечень работ, представляемых к Государственной премии, который был опубликован в печати.

Во время публичного обсуждения представленных работ в газетах и журналах было опубликовано полтора десятка положительных отзывов, в том числе таких авторитетных организаций, как ВНИИ мясной промышленности, “Минмясомолпром” БССР, технологический института мясной и молочной промышленности, ряда видных учёных отрасли, руководителей предприятий, организаций и специалистов.

Как сообщил мне по секрету министр Баврин, наша работа была включена в проект постановления ЦК КПБ и Совета Министров БССР.

Казалось ничто уже не могло помешать достижению цели, но, как это бывало и раньше, опять помешала моя еврейская фамилия, которая с первого захода нигде не проходила.

Из проекта постановления нас исключили. Секретарь ЦК КПБ Смирнов объяснил Баврину, что по указанию Машерова вместо нашей включили в последний момент работу Могилёвского автозавода, и посоветовал представить работу повторно в следующий раз.

Следующего раза не было. На это были уже другие причины.

105

Верочка после института была направлена на Минский мотовелозавод на должность экономиста. Зарплата была, как у всех молодых специалистов, небольшой. Жилья не было и в ближайшей перспективе не предвиделось. С её фамилией не ожидалось и продвижения по службе. Она поступила на шестимесячные курсы программистов и стала работать по этой специальности, что почти не повлияло на её зарплату и не сулило перспектив в служебной карьере. Тогда только стали внедряться отечественные компьютеры и появились первые АСУ - автоматические системы управления производством. Такая организация была создана и при нашем министерстве, и я договорился о переводе туда Верочки.

Работа нравилась, её способности в программировании были замечены, и ей стали поручать разработку серьёзных задач.

Изменить что-нибудь в её отношениях с Жорой нам, к сожалению, не удалось и летом 1974-го года они оба попросили благословения на брак.

К тому времени дружба Мишеньки с Ирочкой переросла в любовь и в сентябре они тоже заявили о своём решении создать семью. Отец Ирочки, Андрей Дмитриевич, на это уже дал добро и дело осталось только за нашим согласием. Их дружба с Жорой и Верочкой еще более окрепла и они просили отметить это событие одновременно.

В Минске собрался родительский совет, где мы впервые встретились с Антониной Фоминичной и Василием Тимофеевичем - родителями Жоры, и Андреем Дмитриевичем - отцом Ирочки. Они произвели на нас хорошее впечатление и оказались очень сговорчивыми. Свадьбу решили делать в Могилёве. Обсудили детали и круг гостей, которые намечалось пригласить. Их оказалось более ста человек. Это были родственники и самые близкие друзья. Регистрация браков и торжество по этому поводу намечались на 12 октября. Оставался один месяц, а работы было очень много.

106

На комбинате произошли кадровые перестановки. Главный инженер - Вячеслав Борисович Соколов был выдвинут на должность директора Бобруйского мясокомбината, а вместо него назначили совсем ещё молодого Олега Королёва, недавно заочно закончившего институт. Ещё подростком он пришёл в компрессорный цех и в совершенстве овладел холодильным делом.

Начальником колбасного цеха стала Эмма Попсуева, которая вместе с Мигурским заочно закончила Ленинградский холодильный институт. Как я уже упоминал, она пришла на комбинат девчонкой и работала уборщицей в экспедиции колбасного цеха. Я обратил на неё внимание, как на участника художественной самодеятельности. Она хорошо читала стихи, но в ней просматривались не только артистические, но и большие организаторские способности. Как только Эмма получила диплом, её назначили мастером колбасного цеха, а вскоре выдвинули на должность старшего мастера самого большого по числу рабочих сырьевого отделения.