Зазеркалье
Шрифт:
Милена подняла голову и посмотрела на Пайку.
– И отныне зови меня тетушкой, ведь ты моя племянница. Помнишь? Иди пока к себе наверх, через час мы обедаем и идем на рынок, потом к цветочнице. И да! Нечего болтать об этих шрамах! Это не позор!
Милена шла к себе и ворчала. С чего вдруг в Пайке, такой милой и мягкой женщине, проснулась командирша и комендантша? Счастье вдруг куда-то улетучилось. А на смену пришло уныние. Как же! Не позор! Ей бы мои проблемы в мои годы! Хотя что это она? Как так случилось, что их разговор зашел о женихах? О последних Милена даже и не мечтала. То есть мечтала, но где-то там, глубоко. По-крайней мере, она никогда не обольщалась на этот
Милена не находила себе места. Это было бы ошибкой - в первые же дни бежать в общество, которое для тебя незнакомо! Я не знаю этих людей, их повадки, традиции, я буду чувствовать себя совершенно неудобно!
Так Милена добрела до своей комнаты и плюхнулась на стул возле письменного стола. Вся мебель в этой комнате была сделана из синего дерева. Шутка или нет, но, оказывается, в этой полосе растут деревья с синей древесиной, а листва и кора их изумрудного цвета. На них еще растут такие цветочки нежно-розового цвета, это красиво! Милена еще не видела. Но Пайка очень восхищалась, когда показывала ей эту комнату.
Глава 7
После длительного, на взгляд Милены, и утомительного похода на рынок они, наконец, добрались до дома цветочницы. Та, конечно же, приняла их радушно и принялась во все глаза рассматривать племянницу Пайки. Милена же выказала и в этот раз желание появиться на публике в костюме охотницы.
– Милена, дорогая, конечно, завтра ты можешь приходить. Я тебе здесь все покажу, но у тебя же есть в гардеробе пара прелестных платьев, правда?
– Цветочница сидела на красивом диване напротив своих гостей, которые восседали на таком же. По обе стороны от диванов стояли длинные желтоватого цвета вазы с красивыми цветами.
– Есть у нее все, Рита.
Рита. Хоть одно знакомое имя. Милену вдруг по-родному потянуло к этой женщине, сейчас ради нее она была готова на эти длинные средневековые платья.
В комнату вошла пышная девица, розовощекая и улыбающаяся.
– Познакомься, Милена, это моя дочь Ими, она тоже помогает мне с цветами. Кстати, уверена, вы уже в курсе, что семья пэра Дорина затевает праздник в честь их старшего сына, и они воспользовались нашими услугами в оформлении их дома.
– Да, Сенти заходил сегодня, чтобы лично вручить мне приглашение, но, увидев мою племянницу, решил послать еще одно.
– Правда? Замечательно!
– Улыбка Риты получилась несколько кривоватой.
– Значит, на праздник в помощники мне придется искать еще одну девушку?
– Ой, нет, что вы, я вам помогу! Я...
– Милена, ты не можешь, ты приглашена на праздник, тебе надо как следует подготовиться!
– Разве я не могу прийти раньше? Разве вы не будете украшать дом днями раньше?
– Цветы должны быть свежие!
Милена
– Что ж, тогда я приду при параде. Не думаю, что от цветов пострадает мой наряд.
Рита улыбнулась и взглянула на свою дочь.
– Смотри, Ими тебе завидует, что ты приглашена на этот праздник, где Палу будет выбирать себе невесту. Но ты готова помогать нам?! Насколько я поняла, Пайка, твоя племянница не очень хочет быть на самом празднике. Но почему? Все девушки об этом мечтают и сейчас выдумывают себе невероятные наряды, чтобы вскружить голову приближенному к принцу или его брату. Что же будет, когда принц будет выбирать себе невесту!
– Рита произнесла это мечтательно, будто к ней это тоже относилось.
– Но ты, Милена! Ах, да! Ты же новенькая в нашем городе, и никого еще не видела толком. Но даже если и не видела!
– Наверно, у нее уже есть жених, и он остался там, ждет ее. Так, Милена?
– Тут же принялась защищать племянницу тетя.
Отчасти это было правдой, поэтому Милена кивнула. Ей нравился ее сосед, но это было несбыточной мечтой. С недельку потосковав, она забыла о нем в тот же день, как только очутилась в ином мире. Милена поморщилась и мысленно возблагодарила Бога за столь странные, но вовремя наступившие обстоятельства. Кто знает, может, Милена изменила бы себе и влюбилась бы в этого парня надолго и безответно. Вот такая печальная история. Милена сидела с кислым видом, весь этот разговор о женихах ей наскучил. Что толку о них говорить, когда шрамы все еще на ее лице.
– Вот как? Тогда понятно, ты, наверное, тоскуешь по нему? Постойте, ты здесь надолго, раз ищешь работу?
Милена опять кивнула.
– Я не хочу обременять свою тетю.
– Вот это да. Похвально!
– Рита опять взглянула на свою дочь.
– Не переживай, Ими, ты попадешь в этот знатный дом пэра Дорина, и, возможно, тебе посчастливится раньше всех претенденток встретиться с его сыновьями.
– Она погладила по коленке дочь, которая села рядом с матерью.
Ими скромно опустила глаза и улыбнулась.
– Да, мама, возможно.
– Что ж, тогда, Милена, завтра я тебя жду, надеюсь, ты запомнила дорогу?
– Да, спасибо.
Они с Пайкой возвращались домой, на улице уже было совсем темно. Яркие причудливые фонари горели оранжевым светом, наполняя улицы теплом. Вот бы и в нашем мире такую красоту, подумала Милена!
– Милена, нам надо сделать одну вещь с тобой.
– Какую?
– Надо спрятать твое зеркало.
– Но куда я его спрячу! Зарыть в землю? Или в глубокую пещеру унести?
– Ну, то, что оно лежит в твоей сумке, это не дело. Пока спрячем в моем доме.
– Пайка, а у тебя есть твое зеркало?
– Конечно. У каждой продавщицы есть свое зеркало.
– Интересно, какое оно у тебя!
– Красивое - все, что я тебе могу сказать.
– Пайка улыбнулась и отперла дверь ключом, как только они подошли к дому.
После ужина они спустились в подвал дома, по каменной лестнице, глубоко вниз. При желании Пайка могла бы сделать два цокольных этажа! Но, видимо, местные жители (или только продавщица) не особо придавали значение подземным помещениям и хранили в них ненужный хлам или вещи не первой необходимости. Либо тайники, как это делали сейчас они с Пайкой. Внизу, куда они спустились, стояло много стеллажей с полками, на которых стояли запыленные, в паутинах, банки с непонятным содержимым, какие-то свертки, которые Пайка попросила не трогать, шкатулки, короче, всякий хлам и провизия. Отвернув половик, Пайка потянула за тонкое кольцо, приделанное к одной из плиток каменного пола. Та с трудом поддалась и открылась. В полу зияла неглубокая яма.