Желаете разжечь пламя революции?
Шрифт:
— …Э?.. — я не смог сдержать удивлённого возгласа. — …Ээээ?!
Горожане вокруг снова начали кидать в мою сторону косые взгляды, но мне в данный момент было вообще не до них.
Простите, что?! Она меня к этой коротышке приревновала?! Серьёзно, что ли?! Легри, я, конечно, всё понимаю, но ты же как никто другой должна знать, ради чего я ей тут дифирамбы пою! С каких пор ты вдруг перестала подглядывать в мою голову?! Я же ради тебя тут старался, вообще-то!
Несколько секунд меня мариновали гордым молчанием, после чего на браслет пришло короткое
Хе. (`??)
А сразу после него ещё парочка:
Повёлся.
(`??)?
Я шумно вдохнул воздух и, закрыв глаза, попытался посчитать до десяти, чтобы не ляпнуть что-нибудь сгоряча. Вот нашла же время, когда над моими нервами издеваться!
Очередная вибрация заставила меня открыть глаза и прочесть новое сообщение, оказавшееся, на этот раз, заметно информативнее:
Беги дальше по этой же улице, пока не увидишь четвёртый поворот направо, в переулок. Сверни туда, потом всё увидишь сам. (?-?-)?
P.S.
Запугивание сработает лучше всего. (???)
Закончив читать, я тут же припустил в нужную сторону, едва успевая уворачиваться от прохожих. Запугивание, говоришь?.. Да, эту мелкую заразу стоило бы хорошенько припугнуть, чтобы ей больше не приходило в голову наводить такую суматоху. Но какая угроза может на неё подействовать? Отлучение от сладостей? Да, звучит достаточно пугающе для неё.
Добежав до нужного поворота, я нырнул в тесный проулок между домами и увидел далеко впереди крохотную фигурку беглянки. Ну, погоди у меня!
Я ожидал, что при моём приближении Кардея сорвётся с места и пустится в дальнейшее бегство, однако та висела посреди переулка совершенно неподвижно и, когда я приблизился, то увидел, что она мелко подрагивает и сжимает своим крохотные кулачки.
— Эй, ты чего вытво… — я начал было изливать своё возмущение, как заметил, куда был направлен её взгляд, и невольно осёкся.
Переулок выходил на небольшую уютную площадь, полную разных лавочек и небольших мастерских. Как и полагается подобным местам, недостатка в прогуливающемся народе она не испытывала, но в данный момент царящее на ней оживление оказалось не совсем нормальным. Напротив места, где мы стояли, в несколько метрах от нас толпилась горстка детей. От совсем маленьких крох, едва научившихся ходить, до уже вполне самостоятельных подростков. Многие из тех, что помладше, вовсю плакали и девочки постарше утешали их как могли. Все они держались вокруг угрюмого волка-эали, одной рукой прижимавшего к себе маленького орчонка, а другой опираясь на грубую трость. На вид ему было примерно столько же лет, сколько и мне, но чувствовалось, что жизнь потрепала его куда сильнее.
Вокруг них постепенно собирались люди и тихо что-то обсуждали, время от времени поглядывая на одно из зданий, у входа в
— Праволевый, — глухо заговорила Кардея, — что мне делать? Дети ужасно испуганы, кто-то их страшно обидел, но я не ощущаю никакой нечисти. А влезать в дела простых смертных мне не дозволено. Как мне им помочь?
Спросив это, богиня взглянула на меня и я невольно вздрогнул. Никогда прежде я не видел у этой мелкой легкомысленной негодницы настолько серьёзного и тёмного взгляда. Даже на мгновение у меня не возникло сомнений в том, что знай она, на кого излить свой гнев, от того не осталось бы ни малейшего следа.
Вот, значит, в чём дело. Теперь я понимал, почему фея вдруг сорвалась с места, позабыв обо всём на свете.
Всё дело было в детях.
У меня уже были догадки о том, что тут произошло, но перед тем как предпринимать какие-то шаги, следовало выяснить некоторые детали.
— Не переживай, сейчас чего-нибудь придумаем, — приободрил я коротышку и, импульсивно погладив её по голове, направился к выходу из переулка. — Только не показывайся на глаза народу.
— Сама знаю, — буркнула фея, в некоторой растерянности коснувшись своей макушки, и полетела следом. — Я же всегда взгляды отвожу.
Так как практически всё внимание зевак было приковано к детям, моё появление до самого конца оставалось незамеченным и первые взгляды на себе я начал замечать лишь когда до них оставалось не больше пары метров.
— Ну всё, всё, хватит грустить, — расстроено вздохнул эали, повернувшись к детворе. — Не волнуйтесь, я как-нибудь отыщу нам новое здание. У меня есть домик на окраине, до тех пор мы поживём там. Пусть тесно, зато тепло.
— Уважаемый, что у вас случилось? — спросил я, остановившись рядом с детьми.
— Что случилось, то случилось, господин, — вздохнул эали, кинув взгляд в сторону амбала. — Не думаю, что вы в силах помочь.
— Позвольте мне самому решить, в силах ли я.
— Хм… — на лице эали читался нескрываемый скепсис, но он всё же не стал отмахиваться от меня. — Меня зовут Фарож, господин, и я смотритель детского приюта… Ну или был таковым, до сегодняшнего дня, — вздохнул он. — Здание принадлежало городской управе и мне просто разрешили основать в нём приют. Но сегодня к нам пришёл один богатый торговец с бумагой о продаже прав на строение ему… Хочет, значится, новую лавку открыть в хорошем месте.
По толпе прокатилась волна возмущённых возгласов, а детвора постарше, нехорошо поглядывая на свой бывший дом, зашепталась. Из их переговоров мне иногда удавалось вычленить слова вроде «тухлятина», «закидывать» и «ночью».
Шикнув на ребятню, эали нервно сжал рукоять трости, продолжив:
— Ежели по закону, меня должны были предупредить о продаже здания заранее, дать хоть немного времени найти детям новую крышу над головой. Но…
Он разочарованно махнул рукой и отвернулся, а в толпе смотрителю начали предлагать посильную помощь. Видимо, Фарожа тут неплохо знали.