Женитьба дурака . Теория и практика культурологических игр. Семеи?ная психотерапия

Эта книга представляет собой исследование некоторых вопросов семейной психологии и в сущности, она является одной из частей Науки думать.

Весь первый раздел взят из «Введения в Науку думать» и составляет теоретическую основу исследования.

Вторая часть книги – материалы трех культурологических игр, проводившихся несколько лет назад. Игры назывались «Женитьба дурака» и «Святочные игры».

Что начинается после того, как звучат слова: «И с тех пор они жили долго и счастливо…»?

Как

сражаться за свою любовь, как завоевывать ее, преодолевая множество препятствий, сказка рассказывает подробно и со вкусом. Но молодые хотят знать: что надо делать после свадьбы, чтобы жить долго и счастливо?

Могут ли родители научить детей любви и счастью? Знает ли современный русский человек, как этого достигать, и что надо для этого делать? Или же они знают лишь то, как жили их собственные родители, и это далеко не то, что желанно?!

Прикладная психологическая работа подтверждает, что, к сожалению, сегодня мы не имеем культуры семейной жизни. Точнее, та культура, что есть у нас, не знает, как жить в любви и счастье. И это настолько всеобщая беда, что научить нас некому.

В сущности, женитьба – это магическое действие неимоверной силы. Не случайно русский народ считал, что в жизни человека существуют только три настоящих события: родился, женился, умер…

Женитьба – это событие такой силы, что может поменяться судьба. Поэтому к нему нельзя подходить «дурацки». Его надо хорошенько продумать…

Думать – это решать задачи. Для этого надо понять, что ты хочешь, что для этого имеешь и каким путем идти или каким способом достигать.

Перед первой игрой «Женитьба дурака» участникам было дано задание

– письменно описать свои ожидания от женитьбы, чтобы понять, к чему мы стремимся и почему потом бываем разочарованы.

– Затем, изучить исходные условия задачи, то есть то, что имеется для ее решения.

– И в итоге сличить ожидаемое с тем, что имеем в жизни.

Оказалось, что в нас есть нечто, что мешает нам получать в итоге своих действий именно то, что задумано. Когда мы спрашивали участников, почему же они, зная, как надо делать, делали так, что жизнь ухудшалась, ответ был простым: потому что дурак!

Это значит, что в женитьбе кроме меня, участвует и мой дурак, который всё портит. Он же портит и последующую семейную жизнь.

Как кажется, дурак в данном случае – некая условность, имя для некоторых моих проявлений. Но ведь в тот миг, когда он проявляется, сторонний наблюдатель видит дураком меня, а не мою черту. Причем видит всецело, так что дурак даже обладает моим телом.

Следовательно, я вполне могу считать, что часть жизни с моей любимой живу не я, а мой дурак. Он приходит, когда я ухожу, и портит все, что я создал!

Вот его мы и пытались выделить в чистом виде, а выделив, – прожить и отыграть осознанно, чтобы можно было разделиться со своим дураком, и избавиться от него.

В этом была суть игры.

Но чтобы дурак стал виден, исследованию были предпосланы главы, знакомящие с понятием «дурак» вообще. Они же предваряют

и книгу. Чтобы понять исследование дурака, стоит начать с этих глав, описывающих само состояние, в котором я – «дурак».

Дурак – это так привычно и так непочетно, нелестно, что мы стараемся даже не смотреть в его сторону. Дурака понимают даже дети, только они, по глупости своей великой, даже не стесняются так и называть друг друга, что взрослому человеку не к лицу, то есть неприлично. Все-таки обозвать человека дураком – обидеть или, как говорится, нанести обиду. Поэтому взрослые стараются сдерживаться, а потому отводят глаза от этого понятия.

Причем, как обычные люди, так и ученые исследователи. Ученые, особенно психологи, как это ни удивительно, тоже люди приличные, и потому неприличные темы не исследуют. Дурака, как и брань, исследовали только языковеды, да редкие философы, вроде князя Трубецкого. Поэтому дурак как понятие психологическое на сегодняшний день, насколько я знаю, не исследован настолько, что даже не является этим самым психологическим понятием.

При этом весь русский народ, а на своих языках и всё человечество, управляют поведением друг друга именно при помощи этого рычага. Но это ведь бытовое управление, не научное, а значит, его как бы и нет! Как нет любых народных объяснений душевных явлений. Между тем, дураков полно, и даже в научном сообществе… простите, если я что-то выдал!

Искушение назвать кого-нибудь дураком, а всех остальных дураками так велико, что ученые не в силах ему сопротивляться. В итоге рождаются страннейшие словосочетания, вроде ученых дураков, что явно относится к людям науки. Или разумных дураков, как называли в восемнадцатом столетии последних русских скоморохов во времена Кирши Данилова, чей сборник былин вы, возможно, читали.

Как видите, эти странные обороты весьма отличаются от привычного, бытового понимания дурака, которое отразилось в русском лубке девятнадцатого века: Трое нас с тобою шальных, блаженных дураков!

Все-таки дурак – это что-то сниженное по сравнению с нами, обычными умными людьми. И поэтому в именах – ученые или разумные дураки – есть какая-то странность, которая заставляет задуматься. И если этому искушению поддаться и не встряхивать головой, чтобы избавиться от наваждения, то можно найти подсказки.

В качестве одной из таких подсказок скажу: словарь «Человек в производных именах русской народной речи» Алексеенко и Литвинниковой приводит шесть с половиной десятков слов, производных от слова дурак и означающих то же самое. О словах, которые означают того же дурака, но звучат иначе, вроде «пня», «дубины» или «дуба», я и не говорю. Их, наверное, не счесть. Это может означать лишь одно: понятие, скрывающееся за словом дурак, чрезвычайно важно для нас с вами.

А поскольку дурак – это противоположность ума и разума, значит, оно не менее важно и для Науки думать.