Жизнь моя, иль ты приснилась мне?..

Владимир Богомолов не раз говорил о том, что детали и частности дают возможность не только отобразить наиболее полную картину того или иного события, но и понять и оценить его во всей протяжённости и глубине.

В романе «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?..» эту задачу выполняют документы – они всегда для него были непременной и органичной частью повествования. Здесь же они играют основную роль, потому что война – самый главный и ответственный герой. Документы позволяют увидеть собственными глазами всю глубину трагедии XX века – Великую Отечественную войну, гигантский механизм государственной машины, управляющий

и координирующий жизнь всей страны: десятков миллионов людей на фронтах и в тылу.

Он следовал неизменному правилу: иметь не менее трёх-четырёх подтверждений из источников, которым можно доверять, о состоявшемся событии и столько же – о действующих лицах, в том числе и причастных к тому или иному эпизоду.

Память человеческая, считал он, весьма ненадёжный инструмент. Со временем происходит неизбежная деформация, подобного мало кто избежал. Возможно, опасаясь этого, он, всегда отличавшийся скрупулёзностью в работе над словом и точности в подборе и подаче фактов и событий, так жёстко относился ко всему написанному, постоянно его усиливая. «Написанное должно вылежаться до созревания»,- говорил он. Он не считал роман готовым для публикации, но две большие главы «В кригере» и «Вечер в Левендорфе» в виде отдельных повестей, имеющих полное право на самостоятельное существование, публиковались в журналах.

Как говорил сам Богомолов о романе «Жизнь моя…», «это большой, написанный в основном от первого лица, роман… Автор, волею судеб, почти всегда оказывался в одних местах с главным героем и в тех же самых положениях, и, более того, свыше десяти лет физически провёл в шкуре основного персонажа. Но это отнюдь не мемуарное сочинение, не воспоминание, а, выражаясь словами В. Ходасевича, «автобиография вымышленного лица»,- многие десятилетия жизни человека моего поколения и шесть десятилетий жизни России – роман невольно въехал в начало 90-х годов, где и оканчивается его действие.

Это не только история жизни моего поколения, это реквием по России, по её природе и нравственности, реквием по трудным, деформированным судьбам нескольких поколений десятков миллионов моих соотечественников. Коренными прототипами основных персонажей были близко знакомые мне во время войны и после неё офицеры.

Войсковой разведке и армейской контрразведке в моей жизни было уделено столько времени и внимания, что обойтись без этих служб в романе я бы, наверное, не смог. В этом произведении среди изображаемых мною профессионалов есть офицеры войсковой разведки, есть и майор, начальник отдела контрразведки дивизии. Однако, не скрою, основным содержанием романа является не действие этих служб, а общечеловеческие проблемы».

Владимир Богомолов был известен своим анахоретским образом жизни и прямым твёрдым характером. Он никогда не состоял ни в одном из творческих союзов, был далёк от любой власти и литературно-политических группировок. И в советской, и в современной российской литературе невозможно назвать другого известного писателя, который бы настолько жил сам по себе, полностью дистанцируясь от профессиональной среды и любой конъюнктуры.

Помимо эпического романа «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?..» Богомолов в последнее десятилетие жизни параллельно работал над документальной книгой о генерале Власове, что потребовало от него разносторонней работы в различных архивах Белоруссии (Минск), России (Смоленск, Брянск, Краснодар, Подольск), в центральных военных архивах Москвы и за рубежом – в Германии, Венгрии, Чехословакии. Им был собран обширный и уникальный материал.

В отличие от Г. Владимова, автора романа «Генерал и его армия», он на основе документов и фактов приходит к

выводу, что Власов – банальный предатель, не достойный никаких оправданий. Увы, обе эти книги Богомолов не закончил, оставив огромный писательский архив.

Владимир Осипович в жизни не был суетным и тщеславным человеком, избегал официоза и шумных мероприятий (как он выражался – «из деликатности»), уклонялся от лестных и выгодных, как кому-то казалось, предложений заявить о себе с авансцены. Не принимал премий и наград, не искал встреч с журналистами и сильными мира сего и никогда никому не завидовал. Жил так, как умел, и был тем, кем хотел быть. Он не нуждался ни в каких «подпорках» для своего имени, и это не было позой, был уверен, что для того, чтобы писать прозу, достаточно иметь только бумагу и ручку, и всегда исповедовал принцип: «В сложноиситуации каждый человек должен поступать так, как ему подсказывают его совесть и его убеждения». Ничем не замарав, не унизив своей чести и достоинства, В. О. Богомолов стал символом достойного поведения писателя в литературе, что теперь такая редкость!

Раиса Глушко

К 3 февраля 1945 года шесть армий 1-го Белорусского фронта, преодолев за 20 дней до 500-600 километров, достигли правого берега Одера.

Около 10 февраля Одер в среднем течении – за сотни километров от нашей зимней стоянки на Буге – уже начал очищаться от льда.

Весна нагрянула дружная, довольно обильные в тот год снега растаяли прямо на глазах. И с началом ледохода вода стала быстро прибывать…

…20 марта 1945 года: Одер широкий, мутный, быстрый – ещё не сошёл весенний паводок, выглядит сурово-тёмным от отражённых в воде туч, местами пенящаяся вода несёт по вспухшей поверхности вырванные с корнями кусты, деревья… Из-за свинцовых туч прорывается солнце…

К вечеру 6 апреля бригада Лялько сосредоточилась вблизи Кюстрина, в пяти километрах от линии фронта. И сразу воздушная разведка обнаружила между Кюстрином и Штеттином какие-то суда.

Над нашим берегом несколько раз появлялись чужие самолеты – явно разведчики.

Вражеский воздушный разведчик, пролетевший над стоянкой бронекатеров – думалось, неплохо замаскированных,- передал открытым текстом: «Их зээ ди энте, хир зинд ди энте!» («Вижу уток, здесь утки!»). Это услышал следивший за неприятельскими переговорами в эфире армейский радист… Он догадался: утки – это корабли.

…7 апреля начальник штаба 1-го Белорусского фронта изложил основные положения директивы по форсированию Одера командующему Днепровской флотилией и командующим 5-й ударной, 8-й гвардейской и 33-й армиями. Для совместных действий каждой из них было выделено по бригаде кораблей.

Из трёх армий, с которыми нам предстояло взаимодействовать, две – 5-я ударная и 8-я гвардейская – входили в главную ударную группировку фронта, им предстояло наступать с кюстринского плацдарма, и, таким образом, к ним подключились две бригады днепровских кораблей.

…12 апреля 1945 года КП {1} Днепровской флотилии был перенесён на окраину прифронтового Кюстрина.

…13 апреля 1945 года. Приказано ночью скрытно от немцев переправить через Одер роту тяжёлых танков, которая днём 14 апреля примет участие в разведке боем.