Жизнь в зеленом цвете - 4
Шрифт:
«Вот теперь я по-настоящему зол. Я слишком долго это терпел».
Гарри в неожиданном приступе ярости плюнул огнём на поляну, обуглив всю траву и цветы, превратив их в тонкий слой чёрного пепла. А от людей и животных должна, кажется, оставаться жирная сажа, хлопьями разлетающаяся вокруг от малейшего порыва ветра…
«Теперь я перейду в наступление… и будь я проклят, если в один прекрасный день ты, мразь, не пожалеешь обо всём, что сделал. Начиная с того, что родился».
Глава 10.
Проходит
Зубы острее только,
И я нашёл ответ
На свой вопрос «Сколько?».
Но больше ни секунды,
Ни одного мгновенья,
Я прошлой ночью поимел
Своё терпенье.
Прощаюсь с прошлым
И жгу его кострами.
Я тот же хлипкий голос,
Но я теперь с зубами.
«Lumen», «Зубы».
И это снова было скандалом. Стоило ему приземлиться перед школой и превратиться в человека, как наткнулся взглядом на МакГонагалл и Снейпа; лица у обоих были белыми от злости, и кажется, только присутствие друг друга сдерживало их от того, чтобы заклясть буйного Поттера чем-нибудь противным и очень - для Гарри - печальным. В качестве воспитательной меры.
– Мистер Поттер!
– у гриффиндорского декана дёргалось левое веко; Гарри торопливо шарил по карманам, ища кулон-портключ - не дай Мерлин, потерял... «Фух, вот он…».
– Что Вы себе позволяете?!!
– У Вас, кажется, входит в привычку, Поттер, приводить школьные помещения в полнейшую негодность?
– вкрадчиво поинтересовался Снейп, делая шаг вперёд.
Гарри непроизвольно отшатнулся назад.
– Это случайно вышло, - Гарри понял, что сболтнул глупость, сразу же, как закрыл рот.
– Все эти случайности Вы будете объяснять профессору Дамблдору!
– МакГонагалл готова была, кажется, сама принять свою анимагическую форму и расцарапать Гарри лицо. Ну ещё бы, такое вопиющее нарушение распорядка.
– Идёмте, Поттер!
Снейп бесшумной чёрной тенью следовал за Гарри и разгневанной, не прекращающей отчитывать зарвавшегося студента МакГонагалл; сам Гарри угрюмо молчал, не имея возможности вставить ни слова в своё оправдание. Странно даже, что со Слизерина не снято ещё ни одного балла; хотя, может, их сняли, пока Гарри летал. А может, такого бешеного количества баллов у Слизерина просто-напросто нет…
Горгульи, защищающие вход в кабинет директора, разъехались в разные стороны едва ли не раньше, чем МакГонагалл произнесла пароль - как же, Наследник идёт… Дамблдор в кабинете с кем-то разговаривал через камин; прислушавшись, Гарри понял, что директор договаривается о ремонте здания. «Вот-вот, пускай чинят - в следующий раз отравят,
Дамблдор, договорив, попросил МакГонагалл и Снейпа подождать снаружи; Гарри остался стоять у стены. Фоукса в клетке не было, и единственным развлечением оставались портреты на стенах, неодобрительно шипевшие что-то о распоясавшихся желторотых студентах, которых надо, как в старые добрые времена, пороть и подвешивать к потолку за запястья - это ж надо, разрушить столько всего разом… мягкосердечен Альбус, утверждали портреты, строже надо к паршивцам… чем-то родным в худшем смысле этого слова повеяло на Гарри из этих слов, чем-то сильно смахивающим на тётю Мардж. Впрочем, если портреты не будут столь же неосторожны в высказываниях, они смогут избежать участи дражайшей тётушки…
– Гарри, Гарри, - Дамблдор сцепил перед лицом сухие узловатые пальцы.
– Скажи, пожалуйста, зачем ты это сделал?
– Я не мог иначе, - Гарри пожал плечами.
– Почему, Гарри?
– если отставить в сторону всю подоплеку разговора, всё, что произошло до этого момента - всё укрывательство Малфоя, всю безнаказанность каждого, кому вздумается поглумиться над Гарри, покалечить его - то можно было даже подумать, что в глазах цвета медного купороса прячется укоризна, разочарование и некая разновидность вселенской мудрости.
Определённо, до дамблдоровского цинизма Гарри было ещё расти и расти.
С другой стороны, он вовсе не был уверен, что хочет вырастать в нечто похожее на директора. Лучше уж в похожее на Вольдеморта, право слово.
– Я подумал, что тело дракона может уничтожить яд в крови.
– Что за яд?
– Дамблдор выглядел удивлённым.
– Зачем ты пил яд, Гарри?
– Не пил я никакого яда!
– Гарри захотелось задушить Дамблдора его же длиннющей бестолковой бородой.
– Мне добавили его в зубную пасту.
– Кто добавил?
– Драко Малфой, - Гарри не сомневался в этом, но директор, кажется, точку зрения Гарри не разделял.
– У тебя есть доказательства, Гарри? Яд в пасте можно найти, но доказать, кто его изготовил и добавил…
Гарри прикусил губу. Доказательств лично ему не требовалось - точнее, за эти годы их накопилось куда больше, чем нужно. И директор, надо заметить, отлично знал о каждом из них.
– Кроме того, Гарри, ты, как мне кажется, преувеличиваешь. Детская вражда не может зайти так далеко, согласись.
– А если не он, то кто, по-вашему, это сделал?
– задал Гарри вопрос на засыпку.
Директор невозмутимо пожал плечами.
– Быть может, тебе показалось, Гарри, и это был вовсе не яд. Пасты время от времени меняются, и у них разные вкусы… тебе могло померещиться.
Сердце, то замирающее - словно навсегда, и секунды тянутся, дробятся на мелкие-мелкие фрагменты, наполненные удушьем и болью… запах рвоты, смешанный с запахом моющих средств… подгибающиеся коленки, слабость, тошнотворная, отвратительная…