Журнал "Вокруг Света" №1 за 2006 год
Шрифт:
«Так началось его «Горе» — с горы Давида», — читаем у Тынянова.
Не удивительно ли, что здесь, в Тбилиси, началось не только «Горе от ума», но и «Детство» Толстого, и «Макар Чудра» Горького, и театр Немировича, и поэзия Гумилева, и богословие Флоренского, и философия Эрна; здесь отлился в поэтический слиток Лермонтовский «Мцыри». Я называю деятелей русской культуры, осененных Святой горой. А сколько было армян, азербайджанцев, осетин, греков!.. Что же до грузин, то они все взросли на ее коленях, а лучшие из лучших упокоились на ее груди… Но понизим пафос, улыбнемся, как то пристало прогуливающемуся по Руставели. Здесь же, на святогорских
Ретро
Однажды, допоздна задержав у себя гостивших в Тбилиси итальянских кинематографистов, он вышел проводить их, стуком в окно разбудил соседку — соломенную вдову и предложил ей на ночь Марчелло Мастроянни. Вдова была наслышана о чудачествах соседа, но такого не ожидала даже от него: под опавшей акацией действительно кутался в плащ самый настоящий Марчелло Мастроянни — не такой молодой, как в «Сладкой жизни», но такой же неотразимо симпатичный. В ту ночь она долго не могла уснуть, а утром стояла у окна и смотрела на акацию, где рядом с непутевым соседом ей привиделся кумир ее молодости…
Ну а теперь посетим совершенно особую тбилисскую достопримечательность — магазин вод Лагидзе. В советские годы его популярность была беспримерной. Разнообразные сиропы изготовлялись из волшебных грузинских трав и плодов по рецептам волшебника Митрофана Лагидзе, и в мире не было напитков вкуснее. Рассказывают, что, когда в конце жизни у него попытались выведать секрет, старик показал столпившимся у постели коллегам кончик языка: одни восприняли это как насмешку, другие поняли как ответ — все дело во вкусе.
«Когда мы к мастерам приходим, над нами шутят мастера…»
В магазине Лагидзе вместе с изумительным лимонадом продают разнообразные хачапури (пирог с сыром) — слоеные, имеретинские, аджарские. Здесь всегда можно перекусить на ходу, не теряя времени. Такой «ланч по-грузински» обойдется вам не дороже 2—3 долларов.
Магазин Лагидзе стоит на углу того самого проулка, ведущего к консерватории, который мы назвали волшебными кулисами проспекта. Здесь в летних сумерках, особенно темных и мягких, прогуливаются пижоны в белых штанах; а яркими мартовскими днями консерваторки раскупают фиалки у загорелых деревенских оболтусов, смущенно отводящих взгляд от их коленок. И все время откуда-то звучат рулады рояля — Шопен, Рахманинов, Скрябин…
Через дорогу от магазина Лагидзе — ресторан «Никала». Подвальный, безоконный, он украшен копиями с картин Пиросмани. Стиль «Никала» отличается как от старотбилисских духанов, так и от европейского «Марко Поло». Промежуточный, или, если угодно, переходный, он мог бы послужить для пропаганды и иллюстрации идей евразийства.
Следуя далее по проспекту, вы, скорее всего, не обратили бы внимания на Дом связи, однако задержимся у его широкого входа, облицованного базальтом. Я хочу показать вам странные следы — словно великан неумело поработал над облицовкой дрелью или стамеской.
Ретро
Март 1956 года начался в Тбилиси тревожно, взвинченно. Повсюду возникали стихийные митинги. Главный из них, не прекращавшийся до ночи, шел на набережной, у памятника Сталину, высокий постамент
В один из вечеров от массы митингующих отделилась толпа и двинулась к Дому связи — отправить в Москву телеграмму. Когда люди переходили проспект, за их спинами на крыше гостиницы «Тбилиси» застрочил пулемет. Базальт облицовки навсегда сохранил следы пуль…
Мы вернулись в ту часть проспекта, на которую выпали драматические события последних лет. Перед нами 1-я гимназия, alma mater новой грузинской культуры. Разрушенная в январе 1992 года, сегодня она восстановлена. Особо подчеркну — восстановлена московскими строителями, по решению Юрия Лужкова. Тбилисцы навсегда останутся признательны москвичам за дружеский жест. Двор перед школой превращен в красивый сквер; скульптура Ильи Чавчавадзе и Акакия Церетели опять открыта взору: два самых знаменитых выпускника гимназии по-прежнему с умилением взирают на племя младое незнакомое и на Кашуэтскую церковь…
Дальше, за сквером, Дом правительства. Высокая арочная колоннада и широкий фронтон придают ему парадность и торжественность. Колонн ровным счетом шестнадцать: надо полагать, их мощный и неколебимый строй символизировал шестнадцать республик, входивших на время постройки в Союз — тогда обожали символику такого рода (арх. В. Кокорин и Г. Лежава, 1953 год). Ведущие в колоннаду лестничные марши много лет украшали гигантские скульптурные группы, олицетворявшие рабочий класс. Помню, в начале 90-х, когда проспект клокотал от митингов и шествий, мой многомудрый приятель грустно вздохнул, кивая на бодрых истуканов: «Представляешь, что с ними будет, когда этот социализм рухнет нам на головы…» Плакатно-оптимистичные скульптуры вписывались в строгую колоннаду и даже не умещались на своих постаментах. Сегодня их заменили фонтаны — водяной каскад вдоль всего фасада. Находку следует признать удачной.
Ретро
На строительстве Дома правительства работали пленные немцы. Режим у них был не очень строгий, они ходили по дворам, продавали поделки — защепки для белья, детские игрушки…
В конце 50-х в СССР с официальным визитом прибыл канцлер Австрии Юлиус фон Рааб. В маршрут его поездки по стране входил Тбилиси. И вот, на встрече с Председателем президиума ВС Грузии канцлер вдруг поспросил разрешения сходить в соседний корпус. Там, к удивлению сопровождающих, он долго разглядывал пол и закончил осмотр неожиданным признанием: этот паркет настлан им, и он доволен своей работой… А довольна ли принимающая сторона?..
Площадь перед правительственным комплексом превращена в мемориал жертвам событий 9 апреля. На ней установлены памятные знаки для ежегодных церемоний.
И вот мы возвращаемся к истоку. Вряд ли при всей неторопливости наша прогулка заняла больше двух часов. Через дорогу от Музея истории мы подходим к старейшему и, пожалуй, ценнейшему «экспонату» на всем проспекте: перед нами дворец царского наместника на Кавказе (арх. О. Симонсон, 1868 год). Тбилисцам он известен как Дворец пионеров. Надо признать, что в этом случае (не в пример «Земмелю») новое название легко одолело изначальное — «Воронцовский дворец».