Змеиное Солнце
Шрифт:
Аоранг прикрыл глаза, подавляя в горле накатывающий комок. Охотясь, он убил много зверей. Но лишить жизни человека, да еще ни в чем не повинного.... Ясно, что бородач напал на него со страху. Можно было просто объяснить...
Громкий вскрик прервал оцепенение мохнача.
— Что это? — едва сдерживаясь, закричала Янди, появившись на прогалине. — Что ты натворил?!
При звуке ее голоса умирающий вдруг широко раскрыл глаза. Его губы шевельнулись, словно желая что-то произнести. Но он тут же дернулся и сник, превращаясь из живого в неживое.
—
Янди отвернулась, чтобы скрыть от мохнача перекошенное от ярости лицо. Элори все же нашел ее. Он принес новости из Накхарана, так необходимые ей сейчас. Надо же было дикарю оказаться у него на пути! «Впрочем, удар хорош, — отметила она, быстро взглянув на разбитую голову мертвеца. — Дикарь способен драться».
— Прости, — с глубоким вздохом проговорила Янди, поворачиваясь к мохначу. — Я так испугалась! Он такой страшный!
— Это сакон, — пояснил Аоранг. — Я прежде видел такого — очень похожего — в заповедном лесу бьяров...
— Надо уходить отсюда поскорее, — перебила Янди, пока следопыт не погрузился в нежелательные для нее воспоминания. — Может, за ним придут еще такие же!
Воспитанник Тулума прислушался:
— Нет. Другие за ним не идут.
— Но кто он, откуда? — Янди умолкла, делая вид, что думает. — Надо обыскать его!
Бросившись к мертвому сакону, она принялась быстро ощупывать его поясную суму и одежду. Аоранг смотрел на нее с удивлением.
— Что ты делаешь? Перестань! — Он отстранил девушку. — Надо его схоронить.
— Зачем? — отмахнулась Янди. — Пустая трата времени...
Но Аоранг, не слушая ее, подхватил тело на руки и понес его через лес.
— Эй, куда ты его уносишь? — раздался сзади возмущенный возглас.
— На берегу реки я нашел яму. Иди сюда, Рыкун.
Уязвленная Янди поджала губы, проводила мохнача взглядом, что-то пробормотала себе под нос и тут же снова превратилась в перепуганную служанку.
— Не оставляй меня здесь! Я очень боюсь!
— Иди сюда! — послышалось из лесу. — Поможешь мне.
Вскоре они вышли к поваленному дубу, и Аоранг принялся молча выкидывать из ямы под вывороченным пнем тюки с драгоценными тканями, отороченные мехом плащи, резные сиденья со складными ножками...
— Что это? — с любопытством спросила Янди.
— Верно, напавшие на вас разбойники не смогли все сразу увезти на своих челнах и часть спрятали тут.
Янди присела рядом, разглядывая сокровища:
— Да, я их узнаю! Это вещи из приданого Аюны!
— Не важно, — буркнул Аоранг, заканчивая выкидывать из ямы награбленное и укладывая в нее мертвеца.
— Притащи побольше веток, а я пойду поищу камни потяжелее.
— Все это займет немало времени, — недовольно ответила Янди, — а между тем венды уходят! Этак мы скорее дождемся зимы и перейдем реку по льду!
Аоранг остановился и внимательно поглядел на Янди.
— Те, кто украл Аюну, не живут на берегу, — сказал он. — Иначе бы они
— Почему ты так думаешь?
— Если они оставили здесь столько ценного, то уж точно не потому, что бросили. Иначе они бы просто выкинули лишнее в реку, чтобы не досталось никому. А это значит лишь одно: после того как стемнеет, венды приплывут за этими шубами, золотым тканьем, утварью и прочим добром. И только потом двинутся в путь.
— Но почему они не приплыли днем? — взмахнув ресницами, спросила Янди.
Впрочем, ответ ей был понятен и без разъяснений мохнача. Но сам он подобными рассуждениями легко, будто невзначай, развеял ее мнение о воспитаннике Тулума как о неотесанном увальне, годном лишь для переноски тяжестей да поиска следов в лесу.
— Наверняка с той стороны реки наблюдают за нашим берегом. Они ждут погоню, но нас заметили вряд ли. А если и заметили, то не приняли в расчет. Мало ли какие охотники сюда забредают... Мы не торчали на берегу и быстро ушли. Я уверен — нынче ночью они снова тут появятся. И это нам очень на руку.
— Челны, — улыбаясь, кивнула Янди.
— А сейчас поторопись. Нужно схоронить этого парня, подлечить Рыкуна и приготовить еду для нас и для него.
* * *
Янди придирчиво оглядывала свою длинную разрезную рубаху — разорванную, пропитанную потом и заляпанную кровью дикой свиньи. Прежде это была превосходная рубаха из тонкого льна, с изящной цветочной вышивкой по вороту. Но теперь она, увы, никуда не годилась.
— Надо искупаться. И переодеться. Я похожа на мясника!
— Там много одежды, выбери себе что-нибудь, — буркнул Аоранг, заканчивающий перетаскивание тюков с добычей к берегу.
— Тебе тоже надо вымыться, — заявила девушка. — Видел бы ты себя сейчаc — вылитый волколак! Если бы Аюна тебя увидела, упала бы в обморок...
Мохнач остановился и после недолгого раздумья кивнул:
— Да, ты права. К тому же этот... — Он нахмурился, вспоминая убитого им человека. — Надо смыть его смерть. Всякий, кто прикасался к трупу, должен пройти очищение водой. Таков закон.
— Да. Вот видишь!
— В реке купаться нельзя, — задумчиво сказал Аоранг. — Если утром нас заметили с той стороны, а затем снова увидят вечером, то поймут, что мы чего-то ждем.
— Тут неподалеку есть ручей.
— Откуда ты знаешь?
— Пока тебя искала, наткнулась, — объяснила Янди.
Аоранг поглядел на нее искоса, однако ничего не сказал.
Над лесом сгущались ранние сумерки, и времени до темноты было еще довольно много.
— Пойдем, — согласился он.
Как и говорила «служанка Аюны», ручей с чистой и обжигающе холодной водой и впрямь оказался неподалеку. Аоранг залез в воду, поморщился и принялся оттирать пятна крови с рук и груди.