Золотой пленник
Шрифт:
Страх внутри его сменил направление, и Питер принялся с бешеной яростью молотить второго бандита. Тот пытался закрыть хотя бы лицо, однако обрушившийся на него град ударов не оставлял бедняге никакой надежды.
Крафт вовремя оттащил Питера.
– Что, волчонок, кровь почуял? – усмехнулся он, увлекая тяжело дышащего напарника все дальше.
Выбросив палки, они юркнули в свой шатер, а возле места стычки уже собирались люди. Появились факелы, послышались голоса сержантов охраны.
Только Питер с Крафтом
– Это чего вы там устроили?
– Мы в сортире были.
– Так сортир-то в другой стороне.
– А ты что, следил, в какую сторону мы ходили? – с угрозой в голосе уточнил Крафт.
– Нет, что ты!
– Вот и заткнись. Мы с Питером были в сортире.
61
На другой день Спирос сумел подняться на ноги, и Питер еще до завтрака помог ему смыть с лица засохшую кровь, однако рубаха спереди была сильно испачкана, и даже в ряду грязных сотоварищей в затертых донельзя робах он заметно выделялся. Оба глаза закрывали синяки, накануне рассеченные брови склеились запекшейся кровью, одно ухо посинело, другое стало лиловым.
– На что я похож? – спросил он у Крафта.
– На клумбу. Но то, что ты можешь ходить, – хорошо. Я думал, проваляешься дня три.
– Я бы и провалялся, только какой резон? Вдруг всех хилых обратно отправят в казенные люди? Нет уж, я на войну хоть на одной ножке, но допрыгаю.
– Ты бы посидел сегодня в шатре, не думаю, что тебя кто-то хватится, – предложил Питер.
– Ты не знаешь сержантов, – возразил Крафт. – Раз он может ходить – пусть идет, не хватало еще, чтобы его здесь добили.
– Нет, – Спирос слабо отмахнулся, – они на мне порядочно оттянулись, едва ли я им нужен.
И он остался стоять, держась за бок.
– Эй вы! Жрать-то поспешите – к каше пареную морковку дают! – сообщил Густав, возвращаясь со своей порцией.
– Лучше бы хлеба дали, – пробурчал Крафт. – Где те лепешки, что давали поначалу? Я к ним, между прочим, успел привыкнуть.
– Хорошо, что хоть кто-то шутит. – Спирос, прихрамывая, отправился за Крафтом и Питером.
Получив причитавшееся и одну ложку на троих, они вернулись к шатру, где доедал свою кашу Густав.
– Сдается мне, они стали на нас экономить, – сообщил он. – Мяса и жира совсем не чувствуется, а раньше мне попадались приличные куски.
– Чего же ты хочешь – людей нагоняют все больше, уже тыщи за полторы набралось, – пояснил Крафт. – И потом, раз со жратвой наступает ухудшение, значит, скоро двинут навстречу героической смерти.
– И ты так спокойно об этом говоришь? – удивился Густав.
– От судьбы не уйдешь, кому суждено помереть – бегай не бегай, а доли не избежать. Ну-ка дай ложку, раз освободилась.
Густав нехотя отдал ложку, хотя свою порцию каши
– Неужто никто не выживает в первом бою? – спросил Питер.
– Почему, случается и такое, только… редко очень.
– Но ведь ты же выжил, Крафт! – обиженно воскликнул Густав.
– Дык я туранскую конницу видел не ближе ста шагов, мы в резерве стояли, за пригорочком. Но резерв не понадобился, отбилась пехота, правда, первые три рубежа порубили в капусту.
Густав вздохнул и, забрав миску, пошел ее сдавать.
Проводив его подозрительным взглядом, Крафт повернулся к Спиросу:
– Слышь, раненый, тут кой-чего вчера случилось – ты должен знать.
– Что-то хорошее? – Спирос смотрел, криво повернув шею, пытаясь жевать коренными зубами правой стороны, она оказалась наименее пострадавшей. Аппетит у него отсутствовал, однако Спирос понимал: если не пытаться есть, можно загнуться.
– Это как посмотреть. Одним словом, – Крафт нагнулся к Спиросу и понизил голос: – мы тут с молодым пехотинцем за тебя немного поквитались.
Они с Питером заговорщицки переглянулись.
Спирос перестал есть.
– Что значит поквитались?
– А уработали кольями двоих из шоблы Рафтера.
– Когда же вы ухитрились? – Спирос почему-то не обрадовался.
– Как только ты уснул…
– Я не уснул, я потерял сознание.
– Да? А я думал, ты уснул. Ну неважно, одним словом, подкараулили одного, и я его обработал, а Питер меня прикрывал.
– Я плохо прикрывал, второй наскочил на Крафта и ударил его.
– Ага. – Крафт хохотнул, но, спохватившись, огляделся. – Ухо до сих пор побаливает, но Питер сразу исправился, свалил второго и чуть пополам не разорвал – прямо оттаскивать пришлось.
– И что – вас никто не видел?
– Нет, конечно, мы вовремя сорвались, хотя Рафтер гадать не будет, знает, кто и за что.
– Хорошего в этом ничего нет, в схватке с ними мы не вытянем, уже в эту ночь они могут нас порешить.
– А что ты хотел – ждать, когда следом за тобой отделают меня или Питера?
– Я тебя не упрекаю. – Спирос протянул Крафту тарелку. – Возьми, я больше не могу.
– Спасибо, хорошо, что Густава нет, а то бы он напросился на добавку.
Крафт подцепил одну ложку, остальное отдал Питеру.
– Ну-ка стро-о-ойся, верблюды облезлые! – раздался голос сержанта Уэйта.
Питер бегом отнес посуду и успел встать в строй. Гудьир тоже явился к построению, однако выглядел ужасно – под глазами огромные мешки, разукрашенные еще не сошедшими синяками.
– Морду попроще сделай, а ты башку пригладь, не могут у солдата волосы растопыром стоять, – раздавал указания сержант Уэйт, прохаживаясь вдоль строя. – Это не рота, это шайка помойных крыс, вот что я вам скажу. Ну как показать таких капитану?