Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ]
Шрифт:
В зал хлынул яркий свет, Илья зажмурился, прикрыл глаза козырьком из ладони и взглянул на солнце. Оно, казалось, поднялось немного выше. Значит, всё-таки утро.
Вернувшись к незнакомцу, Илья увидел, что тот сидит, обхватив руками согнутые колени, и сосредоточенно смотрит прямо перед собой. При этом слегка покачивается.
"Видимо, пытается вспомнить как сюда попал, - подумал Илья, - как и мне, память отшибло".
На вид мужику было лет тридцать или чуть больше, во всяком случае, до сорока. Волосы коротко стриженные, чёрные, но уже прихваченные сединой.
– Ничего не помню, - мужик перестал раскачиваться и помотал головой, - ни хрена!
– Совсем ни хрена? А как звать, помнишь?
– Кого звать?
– Тебя, естественно.
– А чего меня звать, тут я! Шутка... Помню, конечно. Как жил и чем занимался, помню. Что женат... пока ещё, что сын этой осенью в пятый класс пойдет, охламон. Всё помню. Как сюда попал не помню... Пытаюсь вспомнить, мельтешение какое-то.
– У меня то же самое, - кивнул Илья.
– Что - то же самое? Жена сука и сын двоечник?
– Мельтешение.
– Закурить есть?
– неожиданно спросил незнакомец.
– Есть, - Илья достал пачку "Мальборо" и фирменную зажигалку.
Незнакомец взял сигарету и стал разминать её в пальцах, как дешёвую "Приму", потом понюхал и презрительно фыркнул, словно ему и впрямь предложили "Приму". Нагло заявил:
– Отрава американская. Предпочитаю "Петра".
– А твой "Петр" - не отрава?
– парировал Илья.
– Все отрава, - философски заметил привередливый незнакомец.
– Но "Петр" по крайней мере - русская отрава. А я патриот в отличие от некоторых... Я так понял, ты тоже без понятия, где мы находимся.
Илья кивнул и закурил.
– Ну, раз так, - поднимаясь, сказал товарищ по несчастью, - давай знакомиться, - и протянул руку: - Иванов Андрей.
Рукопожатие, как и ожидалось, было сильным, ладонь жёсткая и сухая - настоящее мужское рукопожатие. Илья с готовностью представился:
– Илья...
– немного подумав, с опаской назвал фамилию: - Репин.
– Ни хрена себе!
– Андрей обнажил в широкой улыбке крепкие зубы.
– Тот самый?
– Нет, другой, - буркнул Илья. Ему порядком надоели дурацкие приколы, которые звучали практически каждый раз, когда приходилось называться. Поменять фамилию, что ли?
– Ладно, не обижайся, у меня юмор такой, армейский. Ясное дело - однофамилец или родственник.
– Никакого родства, - отрицательно дёрнул головой Илья.
– И абсолютно никакого отношения к живописи. Я...
– он хотел рассказать о том, чем занимается, но Андрей перебил его, нетерпеливо пощёлкав пальцами:
– Огоньку-то дай.
Илья протянул зажигалку. Андрей прикурил, глубоко и с удовольствием затянулся: сигарета моментально истлела, чуть ли не наполовину.
– Я, Илья, кадровый военный, - сообщил Андрей, возвращая зажигалку, - считай, со школьной скамьи в обществе таких же, как я,
– А зачем мне к ним привыкать?
– с вызовом спросил Илья.
– Чует мое сердце, накувыркаемся мы с тобой досыта, пока домой доберёмся. Так что привыкать надо друг к другу, приспосабливаться.
Такое же предчувствие имелось и у Ильи.
– А почему из армии ушёл?
– поинтересовался он.
– Вроде бы ещё не старик.
– А ты что же, думаешь, из армии только стариками в отставку уходят?..
– Ну...
– пожал плечами Илья.
– Баранки гну. Тебе-то сколько самому?
– Двадцать пять, - ответил Илья.
– Салага, - хмыкнул Андрей.
– Ну, знаешь!..
– Конечно, салага. Сразу видать, пороху не нюхал.
– А ты нюхал?
– Пришлось... У меня, Илюха, два боевых ранения. Но, в общем-то, из армии не из-за них ушел. Мог бы ещё служить, ранения по большому счёту пустяковые были - в плечо да в бедро. Не в жопу, заметь, в бедро... Обстоятельства заставили, - он махнул рукой и, меняя тему, спросил: - Ну а ты чем по жизни занимаешься? Рисуешь?
– Кончай прикалываться!
– возмутился Илья.
– Шучу, не обижайся - на обиженных воду возят. Нет, кроме шуток, по профессии-то ты кто?
– Да так, менеджер, - неопределённо ответил Илья.
– Понятно, - кивнул Андрей. Теперь все - менеджеры или промоутеры. Все чем-то торгуют. Картошкой африканской, курятиной штатовской, японскими да немецкими машинами. Своего-то, считай, нет ни хрена. Дома и те нам таджики с вьетнамцами строят.
Он подошёл к окну, выкинул окурок, проследил за его полётом, а потом поднял глаза и долго с интересом разглядывал пейзаж. Глаза козырьком, как это делал Илья, не прикрывал. Вволю налюбовавшись, изрёк с пафосом:
– Картина Репина "Приплыли!", - но, глянув на исполненное негодованием лицо Ильи, тут же поправился: - Или Шишкина?
– Картины Репина "Приплыли" не существует, - проворчал Илья.
– Её написал художник Соловьев, и называется она "Не туда заехали". Висела в музее рядом с картинами Репина, вот народ и придумал эту дурацкую шутку...
– Народ не обманешь, - резюмировал Андрей, - и название моменту соответствующее... Пивка бы сейчас, а? Пить хочу.
– Ты где-то заметил киоск с прохладительными напитками?
– ёрнически спросил Илья.
– Я заметил реку. Точнее, ручей.
Илья фыркнул:
– Будешь пить воду из ручья?.. А если в ней какая-нибудь дрянь - химия или ещё что?..
– Рискну, где наша не пропадала. А ты что, даже не попробуешь? Неужто дашь себе засохнуть?
– Размечтался - молочные реки, кисельные берега, - хмыкнул Илья.
– А вдруг в ручье спрайт вместо воды течёё, - хохотнул Андрей, - или пиво. Зеленка тут какая-то странная, будто бы не лес вовсе, а декорации. Только чересчур масштабно. Сдаётся мне, Илюша, тут что угодно может быть. Хотя... насчёт пива ты прав, малость загнул.