...Это не сон! (сборник)
Шрифт:
Закончив утренние хлопоты по хозяйству, Раджлокхи послала за сыном. Мохендро догадался, что мать хочет поговорить с ним о том, что произошло. После письма Бинодини на душе у него было неспокойно. Его взволнованное сердце вопреки всему продолжало тянуться к ней. Поэтому Мохендро и не хотелось говорить с матерью. Он чувствовал, что не выдержит, если она начнет упрекать его, и выскажет все, что накопилось у него на сердце. А это, разумеется, к добру не приведет. Какое-то время ему надо было побыть одному и вне дома, чтобы все хорошенько продумать.
–
И, словно спасающийся бегством напроказивший мальчишка, Мохендро торопливо оделся и выбежал из дому без завтрака, позабыв даже о злополучном письме Бинодини, которое он перечитывал столько раз.
Прошел ливень, но небо оставалось пасмурным. Бинодини снедало чувство раздражения. Обычно, когда у нее бывало скверно на душе, она находила утешение в работе. Так и сегодня: собрав все новое белье, Бинодини принялась делать на нем метки. В спальне, куда она пришла за бельем, она столкнулась с расстроенной Ашей, и настроение у нее окончательно испортилось. «Все равно все считают меня преступницей, – думала она, – зачем же невинно страдать? Надо насладиться преступлением».
На улице опять заморосил дождь. Бинодини сидела на полу перед грудой белья. Кхеми подавала ей вещь за вещью, а она чернилами ставила метку.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату вошел Мохендро. Кхеми бросила работу и, натянув на голову покрывало, выбежала вон.
Бинодини вскочила, уронив белье на пол.
– Уходи, уходи из моей комнаты!
– Почему? Что я сделал? – спросил Мохендро.
– Что сделал? Жалкий трус! Разве ты в состоянии что-нибудь сделать? Ты не умеешь ни любить, ни следовать своему долгу! Ты только позоришь меня!
– Ты хочешь сказать, что я не люблю тебя?
– Вот именно. Все ты делаешь украдкой, прячась, словно вор. Я не люблю тебя и презираю… Уходи…
– Ты презираешь меня, Бинод?! – воскликнул Мохендро в отчаянии.
– Да, презираю!
– Настало время искупления, Бинод! Говори – пойдешь ты за мной, если я брошу все и уйду из дома?
Мохендро с силой сжал руки молодой женщины и притянул ее к себе.
– Оставь, мне больно!
– Пусть! Отвечай: пойдешь?
– Нет, нет! Ни за что!
– Но ты сама привела меня к гибели и теперь не смеешь покинуть меня! Ты должна уйти со мной, – говорил Мохендро, прижимая к груди молодую женщину. – Даже презрением ты меня не оттолкнешь. Я тебя заставлю полюбить меня!
Бинодини с трудом высвободилась из его объятий.
– Ты сама зажгла огонь, – продолжал Мохендро, – и теперь уже не можешь ни погасить его, ни скрыться! – Он говорил все громче и громче. – Ты говоришь, что это игра, пусть так. Но тебе из этой игры уже не выйти. Теперь у нас одна судьба!
– Мохим, что ты тут делаешь? – послышался голос Раджлокхи. Мохендро перевел безумный взгляд на мать, появившуюся на пороге, затем снова обратился к Бинодини.
–
Бинодини взглянула в разгневанное лицо Раджлокхи, затем взяла Мохендро за руку и спокойно сказала:
– Да!
– Потерпи еще день, – говорил Мохендро. – Завтра мы покинем этот дом, и никто нас не разлучит!
Он быстро вышел из комнаты.
– Госпожа, – заглянул в комнату прачка, – я не могу больше ждать. Если сегодня вам некогда, я приду за бельем завтра.
– Госпожа, – появилась в дверях Кхеми, – конюх говорит, что корм для лошадей кончился.
В обязанности Бинодини входило выдавать конюху на неделю корма для лошадей, и она всегда из окна наблюдала за тем, как их кормили.
– Госпожа, Джаду-носильщик поссорился с домоуправляющим Шадхучороном, – сообщил слуга Гопал. – Он говорит, что оставит работу, как только ему оплатят счет на керосин и выдадут жалованье.
Жизнь в доме продолжала идти своим чередом.
Глава 35
Накануне выпускных экзаменов Бихари неожиданно бросил медицинский колледж, в котором учился.
– Прежде чем заботиться о здоровье других, – говорил он всем, кого удивлял его поступок, – надо подумать о своем.
Бихари был очень деятелен по своей натуре. Он не стремился ни к наживе, ни к славе, на жизнь ему тоже не нужно было зарабатывать, но сидеть сложа руки он не мог.
В Шибопуре Бихари изучал инженерное дело. После того же как любопытство его было удовлетворено и он приобрел знания, которые считал нужными для себя, Бихари поступил в медицинский колледж.
Мохендро уже учился там и был на курс старше его. Своей дружбой они прославились среди бенгальских студентов, которые в шутку прозвали их сиамскими близнецами. В прошлом году Мохендро провалился на экзаменах, и друзья оказались на одном курсе.
Когда они неожиданно поссорились, все, кому была известна их дружба, не знали, что и думать.
Бихари избегал появляться там, где можно было встретить Мохендро.
Приближались экзамены. Все были уверены, что Бихари их блестяще выдержит и получит звание и награду, но он неожиданно ушел из колледжа.
В хижине, рядом с его домом, жил бедный брахман Раджендро Чоккроборти; он работал наборщиком и получал двенадцать рупий в месяц.
– Пусть твой сын живет у меня, – предложил ему Бихари, – я сам буду учить его.
Брахман очень обрадовался и с радостью доверил восьмилетнего Бошонто молодому человеку.
Бихари обучал мальчика по системе, которую сам придумал.
– До десяти лет я не буду заставлять его читать, – говорил он, – пусть все заучивает на слух.
Бихари играл с мальчиком, они вместе посещали музей, зоопарк в Алипуре, ботанический сад. Бихари обучал мальчика английскому, истории, проверял и развивал его сообразительность. На все это у Бихари уходило много времени, для себя у него не оставалось ни минуты свободной.