007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
— Ты не понимаешь, — ответил Джеймс, закутывая Гермиону в мантию-невидимку, чтобы, если какой-нибудь ночной скиталец спустился в гостиную, у него не возникло дурной мысли поинтересоваться, кого обнимает лучшая ученица курса. При этом суперагент старался не думать о том, что он, фактически, обнимается с очень привлекательной особью определённо женского пола, с которой у него развивается романтическая связь, потому что подобные мысли окончательно поставили бы крест на запланированной операции. Близость девушки, которая ему так нравилась, пьянила Джеймса и спутывала его разум. — Я не могу запретить тебе идти со мной, но тогда я буду нести ответственность за нас обоих. Мне придётся отвлекаться на обеспечение твоей безопасности. Ты не умеешь ходить бесшумно, ты не натренирована реагировать на любую опасность…
— А ты, значит, умеешь и натренирован? —
Джеймс знал несколько личностей, способных поднять руку на старосту школы, — и возглавлял этот список директор, который простым движением языка мог сделать из старосты школы обычного ученика, которого может обидеть любой, — но сомневался, что они встретят любую из этих личностей по пути к покоям Амбридж.
— Хорошо, идёт, — шепнул он. — Вылезай в коридор и иди к кабинету Амбридж. Схема такая: сразу от выхода налево, на лестницу и оттуда на четвёртый этаж, к Западной башне. Там спускайся на один этаж. По боковому лестничному колодцу иди к переходу к Главной башне, переходи в Змеиный коридор и дальше топай к кабинету ЗоТИ. Там ты останешься патрулировать коридор, а я просочусь в кабинет и дальше в учительские покои [287] . Ты остаёшься в радиусе тридцати метров от дверей кабинета, но вне пределов прямой видимости. Если кто-то появляется, ты перехватываешь его и начинаешь на него орать, повернув его спиной к дверям кабинета. Когда я закончу с Амбридж, я коснусь тыльной стороны твоей ладони. Почувствовав касание, ты как можно быстрее бросаешь делать то, что ты делаешь, и идёшь обратно сюда. Для этого ты спускаешься на самый нижний этаж, проходишь по коридору к центральной башне, и оттуда поднимаешься к портрету Толстой Дамы.
287
В книгах покои преподавателя ЗоТИ находились не на третьем этаже, а на втором, но тут я использую информацию из фильмов, а в фильмах покои преподавателя ЗоТИ соединялись кабинетом маленькой внутренней лестницей. Офис Дамблдора устроен так же, — его покои являются продолжением его кабинета. То же самое можно сказать про покои Трелони. Нет никакой причины, почему покои преподавателя ЗоТИ должны быть размещены на другом этаже.
— А нельзя просто пройти напрямик? — поинтересовалась Гермиона. — Отсюда до кабинета ЗоТИ ближе, чем до Западной башни.
— Именно поэтому мы пойдём в обход, — пояснил Джеймс. — На месте Амбридж, после того, как я выяснил бы репутацию близнецов Уизли, я бы попросил парочку привидений присматривать за коридором между её кабинетом и башней Гриффиндора. Чисто на всякий случай. А с другой стороны этого коридора расположен спуск в подземелья Слизерина. Мы оба знаем, что слизеринцы бегают ябедничать Долорес, так что в её интересах позаботиться о том, чтобы в той части коридора не было никого, кто мог бы донести Дамблдору. Дамблдор — человек умный, даже слишком; он из простого перечисления ябедников может раздуть слона… А вообще, запоминай: если ты на операции и идёшь к своей цели кратчайшим путём, ты, скорее всего, не дойдёшь до неё. Капканы, ловушки, мины и растяжки… Оно тебе надо, возиться со всем этим барахлом? Поэтому идёшь кругом, держишь глаза открытыми, замечаешь всё необычное и пытаешься думать.
— Всё, я поняла, — прервала агента Гермиона. — Ну что, готов? Я пошла.
— Погоди минутку, — попросил Джеймс и быстро поцеловал девушку. — Вот, теперь действительно всё. Ну, вперёд!
Гермиона откинула портрет Толстой Дамы и вышла в школьный коридор. Джеймс, завернувшись в мантию-невидимку,
Гермиона, не слишком торопясь, добралась до третьего этажа главной башни. Из-за поворота показалась дверь кабинета Защиты от Тёмных Искусств. Джеймс легонько коснулся ладони девушки невидимой рукой и провёл пальцем полукруг по тыльной стороне кисти. Староста кивнула и развернулась, тщательно прислушиваясь к наполняющим ночной замок шорохам и пытаясь выявить среди них шаги.
Джеймс бесшумно добрался до двери и, пользуясь уже опробованным световодом, тщательно осмотрел её изнутри и снаружи. В отличие от двери в кабинет Снегга, здесь не было никаких верёвок или альтернативной сигнализации. По крайней мере, ничего, что суперагент сумел бы заметить; не было даже приклеенных к двери ниточек или волосков. Джеймс спрятал световод, залил дверной замок машинным маслом и достал пару отмычек. Подождав несколько минут, в течение которых мимо прошла Гермиона, чтобы проверить второй конец коридора, он запихнул отмычки в замочную скважину, нащупал сувальды и принялся поддевать их остриём отмычки, одновременно пытаясь повернуть замок.
Замки в «Хогвартсе» были старыми, что означало, что их ключи были толстыми, а сувальды — широкими и редкими. Спустя сорок секунд замок негромко щёлкнул. И заблокировался.
— Чёрт побери, — негромко, себе под нос выругался суперагент, — кто бы мог подумать, что в доисторическом замке внутренней двери волшебного замка будет защитная сувальда-блокиратор [288] !
Теперь вернуть замок в работоспособное состояние можно было только поворотом оригинального ключа в обратную сторону. Разумеется, можно было сделать это и отмычками, но Джеймса начинало поджимать время. Возиться ещё полчаса, чтобы разблокировать замок, а потом потратить ещё кучу времени, чтобы попробовать его снова открыть — без гарантии, что это была единственная сувальда-блокиратор? Эдак дверь будет открыта как раз к тому моменту, когда профессор Амбридж направится завтракать. Придётся отложить операцию до следующей ночи.
288
Вообще-то, защитная сувальда-блокиратор присутствовала даже в одном из первых сувальдных замков, построенном в 1818 году.
Джеймс тяжело вздохнул и в сердцах пнул дверь. Та открылась.
Долорес Амбридж не сочла нужным запираться.
Суперагент пожал плечами и вошёл внутрь.
Профессор Амбридж спала. При этом она издавала такие звуки, словно где-то неподалёку страдающий насморком Хагрид, наевшись консервированных бобов, пытался перепилить очень старое и очень крепкое дерево очень тупой пилой. Джеймс посмотрел на эту картину, достал из своей портупеи усыпляющий баллончик и выпустил струю патентованного аэрозоля, гарантированно усыпляющего любое млекопитающее весом до трёхсот фунтов на срок не менее трёх часов, прямо в приоткрытый рот преподавательницы ЗоТИ.
Храп на секунду прервался. Долорес почмокала, привыкая к странному вкусу во рту. Затем её нижняя челюсть вернулась в прежнее положение, и храп возобновился. Единственным изменением по сравнению с предыдущим состоянием была разве что громкость — сейчас преподавательница храпела значительно громче. Джеймс пожалел, что в его снаряжении не было затычек для ушей.
Суперагент не был уверен, как именно должен был подействовать аэрозоль на уже спящего человека. Вполне возможно, что отсутствие каких-либо реакций и было правильной реакцией. Поэтому Джеймс пощёлкал пальцами перед носом спящей дамы, убедился, что она дрыхнет, как суслик после беличьего колеса, и приступил к быстрому, но тщательному обыску.
Спустя двадцать минут он был полностью уверен, что Маховика Времени в покоях нет. Попутно Бонд собрал небольшую коллекцию магических артефактов, заслуживающих пересылки в офис MI6. Его немного напрягало то, что и волшебную палочку Амбридж он тоже не обнаружил. Оставалось, однако, ещё одно место, где он не смотрел, — и, к несчастью, оно было самым напрашивающимся для хранения артефакта, выполненного в форм-факторе ожерелья. Джеймс в безмолвной мольбе поднял очи горе, тяжело вздохнул и сорвал с Долорес Амбридж одеяло.