007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
— И что, съела? — рассеянно поинтересовался Джеймс, стоя прямо за Невиллом в ожидании своей очереди на спуск по лестнице.
— Нет, на пиру нам подали зефир, и Невилл одну штучку съел, — ответил Рон. — После чего Сивилла сказала, что она предсказала, в принципе, правильно, только в знаке ошиблась, — кто и кого. Но относительная огромность съедающего относительно съедаемого и полуразумность совпали.
Первый урок Защиты от Тёмных Искусств
Когда они вошли в класс защиты от Темных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом.
На ней была уже знакомая пушистая розовая кофточка, макушку увенчивал чёрный
В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется.
— Здравствуйте! — сказала она звонким голосом, когда ученики расселись по местам.
Несколько человек пробормотали в ответ:
— Здравствуйте.
— Стоп-стоп-стоп, — сказала профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас встать, поклониться и ответить: «И вам желаем здоровьичка, профессор Амбридж». Ещё раз, пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся!
— Здрав-жлав-проф-Ридж! — проскандировал класс.
— Вот и хорошо, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберём, перья вынем.
Джеймс Бонд, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер обменялись угрюмыми взглядами. Вне зависимости от того, по какой причине помрачнели его друзья, суперагент знал: занятие, посвящённое защите от чего бы то ни было и не включающее в себя практическую часть, обречено на провал. Насколько агенту было известно, маги, тем более школьники, защищались исключительно с помощью волшебных палочек. По-видимому, практическая часть, если и будет, начнётся после основательного изучения теории. Как британец, Бонд только приветствовал подобный последовательный подход, но как сорвиголова с лицензией на убийство, испытывающий органическую неприязнь к чтению любого рода инструкций, он испытывал к подобной расстановке приоритетов глубочайшую идиосинкразию.
Профессор Амбридж вынула из сумочки необычно короткую волшебную палочку и резко ударила ей по классной доске. Доска заскрипела и выдавила из тёмных глубин на поверхность аккуратные слова:
«Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам».
— Возвращение? — громко зашептал Симус. — Возвращение?! Можно подумать, мы с кем-то, кроме профессора Люпина, отходили от этих принципов хотя бы на полшага!
Розовая жаба с чёрной мухой на макушке, не оборачиваясь, взмахнула палочкой в сторону класса. Сноп ярко-пурпурных искр завис над Симусом.
— На первый раз я тебя прощаю, но на будущее — запомните: каждый, кто заговорит без разрешения, — профессор Амбридж соизволила повернуться к классу лицом, — будет выдворен из классной комнаты до конца урока. Что не освобождает его или её от необходимости принести мне к следующему уроку полный конспект всего нового материала, который я преподам, и сделанное домашнее задание. Особо хочу отметить, что домашнее задание будет оценено на один балл ниже. Для тех, кто меня не слушает, поясню: любое слово, произнесённое без моего разрешения, означает прорву работы, за которую вам поставят низкую оценку. Мы поняли друг друга?
По классу пробежало утвердительное бормотание.
— Мне кажется, надо попробовать ещё разочек, — сказала профессор Амбридж. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: да, профессор Амбридж, или нет, профессор Амбридж. Итак: мы друг друга поняли?
— Да, профессор Амбридж, или нет, профессор Амбридж, — в едином порыве грянул класс.
— Что?! — глаза жабы попытались вылезти на лоб.
— Вы ведь тоже не оставили нам выбора, —
— И нас покидает… Как тебя зовут? Симус Финниган! До свидания, мистер Финниган. К следующему уроку я жду от вас конспект и домашнюю работу, за которую вы получите не больше «Выше ожидаемого», даже если напишете «Превосходную» работу. Чтобы получить разрешение говорить, вам надо всего лишь поднять руку и подождать, пока я к вам обращусь. Всё ясно?
— Да, профессор Амбридж, — ответили ученики хором. Симус Финниган громко хлопнул дверью, но Долорес Амбридж даже бровью не повела:
— Отмечу для начала, что до сих пор ваше обучение Защите от Тёмных искусств было довольно-таки отрывочным и фрагментарным, не правда ли? — сказала профессор Амбридж, повернувшись к классу лицом и аккуратно сложив руки на животе. — Постоянно менялись учителя, и не все они считали нужным следовать какой-либо одобренной Министерством программе. Результатом, к сожалению, явилось то, что вы находитесь гораздо ниже уровня, которого мы вправе ожидать от вас в год, предшествующий сдаче СОВ. Вам, однако, приятно будет узнать, что эти недостатки мы теперь исправим. В нынешнем учебном году вы будете изучать защитную магию по тщательно составленной, теоретически выверенной, одобренной Министерством программе. Запишите, пожалуйста, цели курса.
Профессор постучала по доске, и та с хрипами и стонами явила слова:
«Цели курса:
1. Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии.
2. Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону.
3. Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования».
Ученики переписали цели с доски в пергаменты. Затем Амбридж попросила:
— Откройте, пожалуйста, наш одобренный Министерством учебник «Теория защитной магии» Уилберта Слинкхарда на пятой странице и прочтите первую главу: «Основы для начинающих». И если кто-нибудь произнесёт хоть слово без разрешения, он пойдёт составлять компанию мистеру Финнигану.
Джеймс Бонд открыл учебник и попробовал начать читать. Перелистнул несколько страниц. Перевернул учебник вверх ногами, — понятнее от этого текст не стал. Пролистал его весь в поисках иллюстраций. Иллюстраций не было. Суперагента это не успокоило.
Текст был написан совершенно зубодробительным языком. Предложения короче шести строк отсутствовали как класс. Расстановка знаков препинания подчинялась строгим правилам предрождественской распродажи: расставил сорок штук — получаешь право расставить ещё двадцать бесплатно, торопитесь, срок предложения ограничен. Вдобавок, автор текста постоянно менял времена повествования, используя сложные и громоздкие грамматические конструкции; текст пестрел архаизмами, перекрёстными ссылками, врезками, номерными сносками вниз страницы и буквенными сносками в конец каждой главы. Индекс упоминаемых тем находился сразу за оглавлением, в конце книги, и завершался здоровенным сводом терминов и определений, которые было необходимо знать, чтобы хоть как-то понимать написанное. Этот наиважнейший текст — список терминов и определений — мало того, что был сдвинут в конец, так ещё и был рассортирован не в алфавитном порядке, а по номеру страницы с первым упоминанием объясняемого термина. Из-за толстого индекса тем и списка терминов оглавление, завершающее текст учебника, оказалось сдвинуто к середине книги и располагалось примерно на пятисотой странице из семисот; оно было написано точно таким же шрифтом, как и обычный текст, и его было несложно проглядеть. В довершение всего, нумерация страниц была выполнена не арабскими, а римскими цифрами. Вишенкой на торте были виньетки и украшения, вплетённые в номера страниц и делающие их совершенно нечитаемыми.