04.1912
Шрифт:
Джордж неуклюже вцепился обеими руками в рукав лысого мужчины. Ноги его горели, стоило ему попытаться сделать хотя бы один шаг.
— Ну же, молодой мистер! — прикрикнул на него мальчишка. — Если ты не пойдёшь своими ногами, нам придётся тебя бросить! Вода-то прибывает!
Джордж медленно, неохотно повернул голову. Там, где они совсем недавно стояли, воды уже было по щиколотку. Лампы зловеще подмигивали с потолка жёлтыми глазами, и обшивка стен стонала, как в последнюю фазу агонии. Корабль слабо поскрипывал, и этот звук проходился по сердцу Джорджа, как ножом.
—
Этот крик подстегнул его, точно хлыст. Джордж вдруг осознал с убийственной чёткостью, что он погибнет, если не пойдёт сам. Его ноги обливало огненной болью, каждая мышца стонала, кости скрипели, будто у дряхлого старика, страдающего ревматизмом, но Джордж, стиснув зубы, бежал — бежал и щурился от нестерпимо яркого жёлтого света, который выжигал ему глаза.
— Скорее, скорее! — подгоняли его лысый мужчина с сыном.
И Джордж клялся про себя, что подарит наглому мальчишке целый вагон рубашек, штанов и прочего, только если этот мальчишка выведет его к спасению.
Коридоры были безликими, похожими один на другой, как братья-близнецы. Джордж совсем не понимал, как мальчишке с его лысым смешным отцом удаётся здесь ориентироваться, и он мог бы подумать, что его влекут куда-то наугад, поддавшись панике, если бы лица обоих простолюдинов не оставались сосредоточенно-спокойными. Жёлтый свет рассыпался искрами над его головой, где-то вдали топали стюарды и протяжно, жалобно, как звери в клетке, выли люди.
— Неужели мы не остановимся и ничем им не поможем? — с трудом прокричал Джордж, повернув голову к лысому мужчине.
Тот напряжённо сжал губы и не ответил. Вместо него заговорил его растрёпанный цыганистый сын.
— Нет, — отрезал он, — нам самим бы выбраться.
— Но ведь они утонут!
— Стюарды постараются их вытащить… — в голосе мальчишки зазвучала неуверенность, — а я не герой, я всех не спасу.
Джордж снова постарался набрать скорость, и ноги его протестующе застонали. Казалось, что они воспламенились изнутри. Мальчишка и его отец бежали, то и дело оборачиваясь, и расширенными от ужаса глазами они смотрели не на Джорджа, а на пол: не ползёт ли вода? И Джордж тоже осматривался с замиранием сердца, щурился в отблесках жёлтого света — но пока коридор был сух, и это уже приносило ему такое облегчение, что хотелось замереть и радостно выдохнуть — только Джордж не мог этого сделать, потому как знал: останавливаться нельзя. Смерть в самом деле бежала за ними по пятам, размахивая косой, и любая задержка толкнула бы их в её костяные холодные объятия.
В дальнем конце коридора показались две тёмные фигурки. Цыганистый мальчишка с отцом притормозили и закрутили головами, всматриваясь в них. Сердце Джорджа тяжело булькнуло в груди; обострившееся зрение помогло ему понять, кто ждёт там, впереди.
— Папа! Папа! — закричал он.
Мистер Флэнаган тотчас обернулся на его зов. Слабая улыбка скользнула по его бледному, растерянному, вытянувшемуся лицу, он пошатнулся, властно отстраняя стюарда в нагруднике, и простёр к Джорджу руки.
— Джордж! Слава богу, Джордж, ты здесь!
Джордж тотчас вырвался вперёд и заковылял к отцу. Ноги его почти не держали. Он с трудом смог
— Скорее, идите на свою палубу и ждите! Ждите и не поднимайте паники!
Те озадаченно переглянулись. Ни их судьба, ни их чувства уже не имели для Джорджа никакого значения: и лысый мужчина, и его сын, и стюард, и вообще всё за пределами его маленького мирка потеряло для Джорджа значимость, когда он шагнул вперёд, теряя силы, а отец уверенно и легко подхватил и отряхнул его. Джордж стиснул руку мистера Флэнагана изо всех сил и прошептал:
— Я совсем не думал, что всё окажется настолько серьёзно, папа, мы должны немедленно уходить отсюда!
— Я знаю, сынок, я знаю, — тихо проговорил мистер Флэнаган и пригладил Джорджу волосы. Его рука мелко дрожала. — Мама и Шарлотта уже в шлюпке, я сам их туда посадил… они уже в безопасности, Джордж, теперь осталось нам с тобой подумать о своей судьбе.
— Что же нам делать? — спросил его Джордж доверчиво.
Мистер Флэнаган серьёзно ответил:
— Спасаться.
— Давайте, торопитесь, скорее уходите отсюда! — твердил стюард, подгоняя парочку оборванцев из третьего класса. — И где ваши нагрудники?
Лысый мужчина махнул рукой и пробормотал глухим голосом:
— Да чёрт их знает! Вы хоть объясните, как нам попасть наверх, если половина решёток опущена?
Лицо стюарда вытянулось и пожелтело.
— Половина… опущена? — в неверии повторил он.
Лысый мужчина уверенно кивнул, его тёмные глаза-угольки загорелись энергичным пламенем.
— Вот да! — обиженно подтвердил он. — Они опущены, и нам никак не перебраться через них. Может, дружище, ты всё-таки их подымешь и дашь нашим бедным ребятам, чёрт побери, спастись? Или право на жизнь — это монополия для богатых?
Стюард встревоженно замахал руками. Он силился заученно улыбнуться, но мускулы ему не повиновались, и выходил у него, скорее, какой-то жуткий оскал.
— О нет, нет, вы всё не так поняли, — торопливо заговорил стюард, — решётки подняты…
— Кто сейчас сидел там взаперти, точно зверь какой, и не мог выбраться? — грянул лысый мужчина. — Уж точно не ты, крыса, так что не рассказывай мне сказки!
— Прошу прощения, но ваша грубость…
— Слушай, старина, — вдруг сказал цыганистый мальчишка, — там сейчас люди тонут. Подними уже ты эти чёртовы решётки и выпусти их! А мы-то и сами выйдем, раз так высоко забрались!
Джордж вдруг оторвался от отцовского плеча и повернулся к двум оборванцам. Бледный и растерянный стюард смотрел на них так, словно изо всех сил хотел верить, что его обманывают. Джордж пошарил в кармане, не успев подумать, зачем, выудил два соверена и крикнул:
— Эй!
Лысый мужчина и мальчишка обернулись, и Джордж ловко метнул каждому в руки по монетке. Оборванцы растерянно поймали свои соверены и закрутили их промеж пальцев.
— Зачем это? — пробормотал лысый мужчина.
— Вот уж и вправду, — согласился с ним сын, — зачем?