1-я трилогия о Сером Легионе Смерти-3: Цена славы

Кейт Уильям

Дранго была маленькой деревушкой, насчитывающей около трехсот жителей. Она расположилась у дороги, ведущей к югу от Дюрандели, на Вер-мильонскую равнину. Тамошний люд по большей части пас скотину, хотя по широкой горной долине было разбросано и немало ферм. Здешняя трава представляла собой питательный корм, являвшийся одним из предметов хельмского экспорта, и росла повсюду. Поздним утром жители Дранго услыхали нарастающее громыхание приближающейся армии. Вездесущие детишки доложили взрослым, что видели рано утром военные машины и боевые роботы. Ходили слухи о таинственных ночных огнях, о странно одетых чужеземцах, которые ночью работали в полях к востоку от поселения, о космических кораблях, пролетевших вчера прямо над головой и приземлившихся на южной равнине, о странных звуках, доносившихся из окрестных гор и ледников. Можно было и не обращать

внимания на все эти слухи, сославшись на детские шалости и слишком развитое воображение жителей деревни. Но даже самый скептический наблюдатель не смог бы проигнорировать зрелище, представшее глазам тех поселян, кто осмелился выглянуть наружу и разузнать, что там за грохот. В общем, они увидели дюжину боевых роботов, медленно шествовавших во главе колонны десятков колесных гдайдеров и машин на воздушной подушке. Как на боевых роботах, так и на глайдерах явственно виднелся распахнувший крылья орел Дома Марика. Если обитатели Дранго мало что слышали о бунте и кровопролитии на севере, то теперь они увидели все воочию. Большинство заперлось в своих крепких домах. Но те, кто отбежал подальше и спрятался среди камней и скал, окружавших Пролом Дранго, смогли в полной мере насладиться зрелищем разворачивающейся битвы.

Колонной командовал неистово подгонявший своих людей капитан Маранов. Полковник Лангсдорф поручил его четвертой легкой штурмовой бригаде миновать Пролом Дранго и обеспечить безопасность самой деревни при поддержке механизированной пехоты и бронетехники гвардии Дома Марика. Ранним утром врага заметили на этой дороге, но с тех пор он исчез.

— Сомкните ряды, ребята! Поплотнее!

Маранов так часто выкрикивал эти слова в свой передатчик, что его подчиненные уже устали их выслушивать. Впрочем, благодаря усилиям капитана колонна двигалась достаточно быстро.

Если Легион по-прежнему находится на той дороге, то Маранов его не упустит. Если же Карлайл уже перескочил на Вермильонскую равнину — значит, капитан последует за ним, найдет его там и будет удерживать, пока не прибудет Лангсдорф с главными силами. Марановский «Головорез» двигался впереди отряда быстрым и уверенным шагом. По бокам от него шли Колби и Витнер на «Фениксах». Три боевых робота сверкали в лучах утреннего солнца.

Первый заряд взрывчатки оказался под ногами витнеровского «Феникса». Взрыв грязи и гравия ударил в корпус и опрокинул сорокапятитонную машину Витнера, подняв фонтан дыма и осколков брони. Маранов резко повернул своего «Головореза», отыскивая врага, но сканеры показывали только его собственных роботов и селение впереди. Витнер принялся поднимать своего «Феникса» на ноги, когда с юго-восточной стороны донесся второй взрыв, который поразил «Гриффина» Бегиннинга.

— Мины! — возвестил Бегиннинг в микрофон. — Скалы нашпигованы спрятанной взрывчаткой.

Капитан Маранов огляделся с опаской... Он увидел простиравшийся Пролом Дранго — широкую, ровную дорогу. Она вела через горы прямо к цели — равнине, которая, судя по донесениям, служила зоной высадки двух вражеских шаттлов. Стоит быстренько проскочить Пролом — и можно схватить легионеров тепленькими. Но, слыша разрушительный грохот мин, Маранов внезапно увидел положение отряда совсем в ином свете. По обе стороны Пролома Дранго возвышались горы — отвесные, покрытые мерцающим льдом преграды, непреодолимые для громоздких боевых роботов. Теперь капитан Маранов полностью осознал, что эта долина является превосходным местом для засады.

— Капитан! — раздался вызов Дженнингса из «Викинга». — Пугала в два-десять-пять! Вижу цели!

— Возьми их на прицел и бей! Какое расстояние?

— Пятьсот и...

Очередной взрыв оборвал передачу. На этот раз он раздался высоко на склоне холма, совсем рядом с боевым роботом Дженнингса. Маранов увидел, как потревоженная взрывом лавина камней погребла под собой «Викинга».

— Я в порядке! — сообщил тот через пару минут. — Просто помяло. Но, Боже мой... Откуда они взялись?

Маранова мучила та же мысль. Вражеские боевые роботы (на каждом была намалевана характерная серо-красная эмблема с черепом), казалось, возникли прямо из окружавших скал. С северо-западной стороны от дороги он увидел четверых, и еще четверых — с юго-восточной.

— Всем подразделениям! Огонь! Уничтожить их!

Маранов вскинул ПИИ своего «Головореза» и открыл огонь. Мощные снопы заряженных частиц, пронзив утренний воздух, ударили по приближающимся боевым робртам и скалам вокруг и позади них.

В битву вступили другие боевые роботы отряда, паля из лазеров и ракетных установок. Выстрелы ракет оставляли в воздухе пенистые следы.

Множество снарядов с боеголовками загрохотало по броне марановского «Головореза». Осколки от взрывов летели в разные стороны. Капитан открыл ответный огонь, но с растущей тревогой увидел, что ПИИ на правой руке робота нагревается с каждым выстрелом все больше и больше. Орудие пострадало полгода назад в битве с войсками Дома Ляо и все еще барахлило, несмотря на тщетные усилия техов и самого Маранова. Эта неполадка подвела в самую критическую минуту, поскольку сейчас, как никогда, необходимо было поддерживать быстрый и сильный огонь.

Витнеровский «Феникс» пустил в ход реактивные прыжковые ускорители и неуклюже взмыл в воздух. Но Маранов заметил, что у «Феникса» серьезно повреждены конечности, возможно, в результате минного взрыва. Тяжело приземлившись, робот споткнулся и чуть не упал. Один из его задних двигателей загорелся. Раздавшийся сзади взрыв заставил его «Головореза» пошатнуться. Борясь с рычагами робота, Маранов услышал протестующий визг гироскопов. Затем тяжелая машина медленно выпрямилась. Капитан обернулся, чтобы узнать, откуда ждать новую угрозу, и увидел неприятельского «Стрельца», который устремился к нему с востока. В это время второй взрыв ракеты проделал вмятины в корпусе массивной машины. Потом воздух заполнили ракеты. Земля вокруг «Головореза» тряслась и полыхала, вздымаясь фонтанами каменной крошки.

Приборы боевого робота капитана Маранова пропищали предупреждение; красные огоньки сообщили о возгорании кожуха привода левой ноги, пробоине в левой части корпуса, опасном повреждении привода левой руки. Маранов в испуге поспешил отступить, пробираясь через дым и шум. Его левый ПИИ вышел из-под контроля, башенка орудия волочилась по земле. Правый ПИИ все палил и палил. Одна из вспышек угодила во вражеского «Стрельца», оставив на правом боку машины наемника закопченную отметину.

Затем что-то снова ударило «Головореза» сзади. Подволакивая правую ногу (в коленное сочленение попал кусок взорванной брони), робот медленно и неуклюже повернулся. Сквозь дым Маранов различил еще одного спешащего к нему робота — вражеского «Снайпера». Вся ужасающая огневая мощь противника была направлена на «Головореза». Сдвоенные лазеры палили один за другим, срывая броню с машины. Скорострельные орудия посылали вдогонку очереди снарядов. Маранов увидел, как поблескивают оболочки летящих из главных орудий «Снайпера» снарядов. Они прицельно били в уже израненный корпус его машины, расплющивая раскаленный докрасна металл. Капитан услышал стук, скрежет и ощутил под ногами вибрацию, словно упало что-то большое. Он перевел рычаги «Головореза» вперед и затем — с трудом влево — надеясь избежать атаки «Снайпера».

Движения не получилось. Его гироскопы полетели, и боевой робот застыл на месте. Выругавшись, Маранов ударил окровавленными кулаками по рычагам; но машина стояла столь же неподвижйо, как и горы вокруг.

На тактической частоте раздался странный пронзительный звук. Конечно, это было трудно понять, но слова, казалось, попадали в такт движениям «Снайпера», и Маранов готов был поклясться, что это кричит водитель «Снайпера». Ему кричит. На совершенно непереводимом языке.

Затем пришла очередь Маранова кричать. От мощного удара командный мостик «Головореза» раскололся, и пламя стало лизать голые ноги воина. Он надавил на большую красную кнопку, которая должна была вышвырнуть его из поверженного «Головореза» и избавить от непереносимой боли в покрывшихся волдырями ногах. Но ничего не произошло. Тот же самый взрыв, что разрушил мостик его робота, разорвал и провод аварийной катапульты. Маранов нажал на гашетку, но реакции опять не последовало. Он с искренним недоумением поглядывал на крышку аварийного люка, в метре над макушкой его нейрошлема. Люк был плотно задраен. Маранов опять нажал на кнопку... еще и еще...

Еще один взрыв потряс «Головореза». Лишившись удерживающих равновесие гироскопов, робот опрокинулся, подобно падающей статуе, и шмякнулся о камни. От толчка Маранов вылетел из защитных ремней, нейрошлем слетел у него с головы. От взрыва и падения разбились резервуары с охладителем. Робот лежал ничком, и большая часть кипящей химической смеси, которая не успела еще превратиться в пар, хлынула наружу.

Но когда кипящая жидкость достигла тела Маранова, тот давно уже потерял сознание.