10 000 € за ночь
Шрифт:
— Какой ещё операции? — простонал он и, схватившись за голову, опустился передо мной на пол. — О чём ты вообще говоришь? Ты же один в один — Лера… Неужели… Неужели это тупо пластика? Ох, бля…
Он выглядел растерянным, ошарашенным, потерянным.
Вариантов было всего два. Первый — Олег вконец чокнулся и лучше было бы ему в его бреде потакать, чтобы не спровоцировать агрессию. Второй — у него действительно был брат и этого брата Олег, похоже, как-то обманул. К тому же этот брат похоже действительно раньше считал меня Лерой.
— Слушай, Яков… — примирительно подняв ладони, сказала я. — Я ничего Лере не делала. И Олег не делал. Насколько я знаю, по крайней мере. Она повесилась. И довольно давно. Я точно не знаю когда, но думаю, с тех пор прошло не меньше года. Это правда. Пожалуйста, поверь мне. По крайней мере, насколько я знаю, это именно так.
— Ясно, — облизнув пересохшие губы, прошептал он. — Значит, всё-таки она тогда умерла… А не уехала, сменив фамилию, в Израиль на ПМЖ… Значит, всё-таки это не слухи…
— Чего? — оторопела я. — Какой Израиль? Какое ПМЖ?
С полминуты мы просто молчали. Наконец, вздохнув, он прервал напряжённую тишину:
— Ладно… Я понял. Давай иначе. — он снова вздохнул. — Ты откуда Олега знаешь?
Я вкратце рассказала ему историю нашего знакомства и нашего последующего договора, опустив только детали, из-за которых оказалась в ту ночь у Ярославского вокзала и ту сцену, свидетельницей которой я стала, когда ворвалась в спальню к Олегу.
— Охренеть… — только и вымолвил Яков, едва дослушав мой рассказ. — Просто охренеть… Ну и дурак же я…
Он в очередной раз вздохнул, тяжело, удручённо, потом покачал головой и снова обхватил её руками.
— Пойми, — сказала я, — у меня не было возможности отказаться. Передо мной стоял вопрос только в том, получать за это деньги или нет. Олег не давал мне выбора — он просто заставил меня работать на него. Это правда. Кто он и кто я — ты подумай сам! И я старалась, чтобы не злить его. Соблюдала все условия, утешая себя лишь мыслями о долгожданной свободе, которая непременно наступит и которую я получу, после того, как выполню условия контракта и заработаю благодаря этому хорошие деньги. Я честна с тобой. Говорю, как было, как есть. Мне тебе врать — смысла нет. Понимаешь?
— То есть ты всё-таки спала со мной за деньги? — прищурившись, горько уточнил он.
— В смысле "всё-таки"? — не поняла я.
— Ну, я-то платил за эти ночи! — воскликнул он. — За каждую из них! Огромные бабки платил! Получается только, что не Лера этого хотела, а ваш тандем двух прохиндеев!
— Чего? — вконец опешила я. — В смысле — ты платил за эти ночи? Каких прохиндеев? Я тебя вообще не обманывала… Ничего не понимаю…
Яков снял пиджак, повесил его на спинку стула и тяжело опустился в кресло. Провёл пальцами по волосам, очень мило взъерошив их, и угрюмо глядя на меня из-под ровных тёмных
— И какова твоя доля?
— Ты о чём? — сглотнув, уточнила я.
— Я спрашиваю, сколько ты получаешь за эти ночи… — он умолк на секунду, явно подбирая слово, — куртизанка…
— Я не… куртизанка, — тихо сказала я. — Я просто… девушка.
Он горько усмехнулся:
— Сколько получаешь, спрашиваю?
Пальцами левой руки он нервно расстегнул воротник чёрной сорочки ещё на одну, на вторую, пуговицу.
— Десять тысяч евро, — опустив взгляд, сказала я. — За каждую.
Он тихо рассмеялся. Но в этом смехе не было радости.
— Хорош гусь… — сказал он. — Нрав остался тем же, изменились лишь масштабы наглости… Или алчности… Или бесстыдства… Но, похоже, всего вместе…
— Я тебя не понимаю сейчас… — испуганно прошептала я.
Яков встал, подошёл к бару и налил себе ещё коньяку.
— Будешь? — обернувшись ко мне, спросил он.
Я кивнула.
Он немного поколдовал у бара и развернувшись, протянул мне сверкнувшую в желтоватом свете, рюмку.
Коньяк обжёг рот и спустя пару мгновений разлился теплом в животе.
Яков снова сел в кресло, и, то и дело пригубливая коньяк, внимательно меня разглядывал.
— Почему ты так на неё похожа? — спросил он. — Одной пластикой такого сходства добиться невозможно. По крайней мере я в это не верю.
Я пожала плечами.
— Я на неё в принципе была похожа, Яков. При помощи пластики сходство просто стало большим.
— Ясно, — сказал он. — Вопрос лишь в том, для чего вам это понадобилось.
Я продолжала молчать. Несмотря на то, что алкоголь немного ударил в голову, я всё равно была ещё слишком напряжена и напугана. А мужчину напротив я понимала теперь очень плохо.
— А как ты можешь подтвердить то, что ты — Катя? — спросил Яков. — Ты есть в соцсетях?
— Да, конечно, — ответила я.
Яков потянулся к стулу, вынул из внутреннего кармана пиджака чёрный смартфон и откинувшись в кресле, приготовился набирать.
— Где искать? — спросил он.
— В контакте, — ответила я, — в Фейсбуке, в Одноклассниках.
— Аккаунты старые?
— Ну, тому, что в ВК вообще лет семь-восемь, наверное.
— И как ты там записана?
— Также, как и в других соцсетях, — ответила я. — Екатерина Петрова.
Яков протянул мне телефон:
— Найди. Там таких сочетаний, уверен, полным-полно.
Найти не удалось. Все три страницы были удалены. Я ошарашенно пыталась это осмыслить.
— Вы можете позвонить моей тёте, — сказала я.
— Угу, — буркнул Яков. — И поверить заодно, что она — твоя тётя. Паспорта у тебя тоже конечно нет, да?
— У меня паспорт на имя Леры, но его сделал Олег… А мой настоящий паспорт — у него…
— Ясно, — вздохнув, сказал Яков.
Он вернул телефон в карман пиджака и снова откинулся в кресле.