10 безумных лет. Почему в России не состоялись реформы
Шрифт:
При этом в стране много и других очень крупных финансово-промышленных групп, которые не теряют времени на личную рекламу, но свое влияние непрерывно усиливают. Мало кто знает что-то конкретное о холдинге «Система» московских властей, охватывающей, по меньшей мере, несколько десятков предприятий. Но все уже поняли, что какой-то красноярский бизнесмен Быков довольно легко может затруднить жизнь «самому» А.Лебедю. В этом смысле непрерывная перегруппировка сил на Олимпе отечественного бизнеса неизбежна.
Олигархи почувствовали приближение финансового кризиса очень давно, так как собственные интересы всегда заставляют
Поэтому летом 1998 года именно олигархи настаивали на том, чтобы в правительстве появился хотя бы один компетентный человек, отвечающий за отношения с МВФ и общую экономическую политику. Им казалось, что очередная порция «вливаний» западных денег может спасти ситуацию, как это не раз случалось в 1994–1997 годах.
Именно тогда произошло известное, по рассказам участников, «голосование» представителей олигархических группировок по поводу кандидата на роль главного переговорщика [27] . А.Чубайс получил абсолютное большинство голосов (кроме него упоминались я и А.Шохин), и олигархи использовали все свои возможности, чтобы убедить власть в необходимости пригласить Анатолия Борисовича.
Так А.Чубайс стал полномочным представителем Президента по вопросам взаимоотношений с МВФ (до него такой должности не было). Наверное, он был лучшим кандидатом на такую роль, но сила давления олигархов на власть перешла все допустимые границы.
27
Вроде бы всем участникам (около дюжины бизнесменов) предлагалось назвать свои кандидатуры, написав соответствующее имя на бумажке.
Другое дело, что А.Чубайс не получил правильного анализа ситуации и не учел всех факторов. Иначе трудно понять, почему он и многие другие «расслабились» и ушли в отпуска после получения помощи от МВФ. Последующие события для многих непосредственных участников (включая МВФ) стали неожиданностью.
В.Христенко, формально, отвечающий за экономику и финансы, в преддверии событий 17 августа был в отпуске. И его тогда — к его счастью — просто не позвали, то есть фактически забыли. Поскольку В.Христенко политически был нейтрален, его потом взяли в Минфин заместителем М.Задорнова, а при С.Степашине вновь вернули в вице-премьеры в качестве зиц-председателя.
Я не могу исключить существенного давления олигархов на правительство перед 17 августа 1998 года с целью побудить принять срочные меры и снять «груз» с плеч крупного бизнеса, обремененного гигантскими финансовыми обязательствами. При этом речь идет не только о ГКО.
Иначе трудно объяснить такую меру, как мораторий на исполнение обязательств коммерческими банками. Интересы конкретных финансовых групп были поставлены выше интересов страны. Крупные финансовые группы получили передышку, которая позволила некоторым из них выжить.
То же можно сказать и о девальвации. Рублевые обязательства в условиях девальвации рубля быстро таяли, и это не могло не быть привлекательным. С другой стороны, для экспортеров
Сразу после 17 августа 1998 года я несколько раз наблюдал собрания олигархов, принимал их у себя в кабинете, видел их встречи с высшим начальством. Меня не оставляла мысль, что я вижу возможно одних из самых талантливых, энергичных, влиятельных людей России (в основном в возрасте 30–40 лет). Однако очевидно, что многих из них интересует личный сиюминутный интерес, они не заглядывают в будущее и не доверяют друг другу.
В результате они не могли адекватно реагировать на кризис. Некоторые давно перешли границу, отделяющую настоящий бизнес от беспринципных спекуляций и даже использования несовершенства законодательства и слабости власти для нарушения чужих прав и личного обогащения.
В результате некоторые финансово-промышленные империи лопнули, и эти олигархи навсегда исчезли. Разрушены многие деловые репутации, и у отдельных граждан могут быть большие проблемы в России и за ее пределами. С другой стороны, некоторые, безусловно, выживут и будут вынуждены становиться более цивилизованными и профессиональными. Появятся и новые олигархи, которые уже не будут пытаться взять власть в свои руки и доверятся демократии. Да и называться «олигархами» они больше не будут.
Самое любопытное заключается в том, что на меня летом 1998 года ни один из олигархов не пытался оказывать серьезного давления и отношения у нас были весьма ровные и даже дружеские. Как мне кажется, я лучше иных понимал менталитет крупных бизнесменов, а некоторые из них понимали ситуацию в стране лучше, чем многие министры. С крупным бизнесом можно и нужно сотрудничать, но государственные интересы должны преобладать.
ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА «РЕФОРМАТОРОВ»
Во второй половине дня 17 августа 1998 года меня вызвали к С.Кириенко. Он был абсолютно спокоен и обедал у себя в комнате отдыха. Присутствовал Б.Немцов. Мне сказали, что только что решено сделать меня вице-премьером по финансовой и экономической политике. Было ясно, что корабль тонет и все может закончиться в любую минуту. Однако я не люблю отступать и потому согласился, лишь попросив временно сохранить за мной Госналогслужбу.
Так внезапно я стал ответственным за разгребание проблем, созданных до меня совсем другими людьми. Не в первый и, скорее всего, не в последний раз. Когда становится особенно плохо, обо мне всегда вспоминают.
Самой горящей проблемой было урегулирование проблемы ГКО. М.Задорнов уверенно говорил о том, что в среду надо объявлять условия реструктуризации ГКО. Я спросил его, кто готовил эти условия, какие юристы и международные финансовые эксперты-банкиры участвовали, чтобы просчитать все юридически и финансовые последствия для страны.
М.Задорнов отвечает: «Нам не нужны западные консультанты. Они ничего не понимают». У меня уже не осталось сомнений в некомпетентности М.Задорнова, его потолок — начальник бюджетного управления. Именно поэтому он пришелся ко двору в правительстве Маслюкова-Кулика и всегда будет нужен тем премьерам, которые ищут «гибких» министров.