10 гениев науки
Шрифт:
Летом 1884 года Мария и Эля гостили в имении бывшей ученицы Склодовского графине Флери. Два месяца девочки провели в шалостях, забавах, балах в компании сверстников. Они были совершенно счастливы. Заканчивая рассказ об этом периоде жизни своей матери, Ева Кюри пишет: «Много лет спустя моя мать, вспоминая об этих днях веселья, описывала их мне каким-то отрешенным, нежным голосом. Я видела перед собой ее лицо, такое усталое после полувека всяческих забот и большого научного труда, и благодарила судьбу за то, что раньше, чем направить эту женщину на путь сурового, неумолимого призвания, она даровала ей возможность носиться на санях по взбалмошным карнавальным
Но рано или поздно все хорошее кончается. Вскоре период беззаботного счастья закончился.
Начало взрослой жизни
В сентябре 1884 года Мария вернулась домой. К этому времени Владислав Склодовский решил отказаться от содержания пансиона, и семье пришлось перебраться в более скромную квартиру. Пора было подумать о заработке. Юзеф и три его сестры стали подрабатывать репетиторством. Первые платные уроки Мария начала давать в шестнадцать с половиной лет.
У сестер Склодовских завязались интересные знакомства. Они познакомились с молодой учительницей женской гимназии Пьяснецкой. Она возглавляла подпольный кружок молодых людей, интересующихся наукой. Вскоре Мария, Эля и Броня стали членами импровизированного «Вольного университета». Эта нелегальная организация занималась образованием молодежи. Университетские профессора на добровольной основе читали молодым людям лекции по самым разным отраслям науки. Вот что писала об этой деятельности сама Мария: «Я живо помню теплую атмосферу умственного и общественного братства, которая тогда царила между нами. Возможности для наших действий были скудны, а потому и наши достижения не могли быть значительными; но все же я продолжаю верить в идеи, руководившие в то время нами, что лишь они способны привести к настоящему прогрессу общества. Не усовершенствовав человеческую личность, нельзя построить лучший мир. С этой целью каждый из нас обязан работать над собой, над совершенствованием своей личности, возлагая на себя определенную часть ответственности за жизнь человечества; наш личный долг — помогать тем, кому мы можем быть наиболее полезны».
В кружке Мария нашла и первое романтическое увлечение — студента Норблинема, которого исключили из университета по причине политической неблагонадежности.
Вскоре сами сестры уже начали давать уроки бедным женщинам. Мария занималась обучением работниц швейной мастерской. Будучи патриоткой и занимаясь нелегальной деятельностью, Мария тем не менее не принимала активного участия в молодежных политических движениях, хотя многие ее знакомые были увлечены революционными идеями.
Вскоре у сестер стал вырабатываться определенный план на будущее. Броня, взвалившая на себя все тяготы домашнего хозяйства, мечтала поехать в Париж, чтобы получить медицинское образование. Она копила деньги для того, чтобы воплотить эту мечту в реальность, но скромных доходов семейства катастрофически не хватало. О европейском образовании мечтала и Мария. Она хотела стать учительницей. Но Броня старше, а значит, и времени у нее меньше. Тогда Мария решила пойти на жертву.
В один прекрасный день между сестрами произошел важный разговор. Обратимся к книге Евы Кюри:
«И вот однажды, когда Броня, набрасывая на клочке бумаги цифры, в тысячный раз подсчитывала деньги, которые были у нее в наличии, а главное, которых не хватало, Маня неожиданно говорит:
— За последнее время я много размышляла. Говорила и с отцом. И думается мне, что я нашла выход.
— Выход?
Маня подходит к своей сестре. Уговорить ее на то, что задумала Маня, — дело трудное. Приходится взвешивать каждое слово.
— Сколько месяцев ты сможешь прожить в
— Хватит на дорогу и на один год занятий в университете, — отвечает Броня. — Но ты же знаешь, что полный курс на медицинском факультете занимает пять лет.
— Ты понимаешь, Броня, что уроками по полтиннику мы никогда не выпутаемся из такого положения.
— Что же делать?
— Мы можем заключить союз. Если мы будем биться каждый за себя, ни тебе, ни мне не удастся поехать за границу. А при моем способе ты уже этой осенью, через несколько месяцев, сядешь в поезд.
— Маня, ты сошла с ума!
— Нет. Сначала ты будешь жить на свои деньги. А потом я так устроюсь, что буду посылать тебе на жизнь, папа тоже. А вместе с тем я буду копить деньги и на свое учение в дальнейшем. Когда же ты станешь врачом, поеду учиться, а ты мне будешь помогать.
На глазах Брони проступают слезы. Она понимает все величие такого предложения. Но в Маниной программе есть один неясный пункт.
— Одно мне непонятно. Неужели ты надеешься зарабатывать столько денег, чтобы и жить самой, и посылать мне, да еще копить?
— Именно так! — непринужденно отвечает Маня. — Я нашла выход. Я поступлю гувернанткой в какое-нибудь семейство. Мне будут обеспечены квартира, стол, прачка, а сверх того я буду получать в год рублей четыреста, а то и больше. Как видишь, все устраивается».
В сентябре 1885 года Мария обратилась в агентство по найму. Вскоре место было найдено. Но обстановка, в которой работала гувернанткой будущая двукратная нобелевская лауреатка, и приблизительно не соответствовала самым скромным надеждам Марии. Вот цитата из ее письма двоюродной сестре, датированного 10 декабря 1885 года:
«Дорогая Хенрика, со времени нашей разлуки я веду жизнь пленницы. Как тебе известно, я взяла место в семье адвоката Б [98] . Не пожелаю и злейшему моему врагу жить в таком аду! Мои отношения с самой Б. в конце концов сделались такими натянутыми, что я не вынесла и все ей высказала. А так как и она была в таком же восторге от меня, как я от нее, то мы отлично поняли друг друга.
Их дом принадлежит к числу тех богатых домов, где при гостях говорят по-французски — языком французских трубочистов, где по счетам платят раз в полгода, но вместе с тем бросают деньги на ветер и при этом скаредно экономят керосин для ламп.
98
Ева Кюри не указывает имен работодателей ее матери.
Имеют пять человек прислуги, играют в либерализм, а на самом деле в доме царит беспросветная тупость. Приторно подслащенное злословие заливает всех, не оставляя на ближнем ни одной сухой нитки.
Здесь я постигла лучше, каков род человеческий. Я узнала, что личности, описанные в романах, существуют и в действительности, а также то, что нельзя иметь дела с людьми, испорченными своим богатством».
Конечно же, эта работа имела одно важное преимущество: Мария оставалась в Варшаве. Но вскоре стало понятно, что денег, которые она зарабатывает, недостаточно для выполнения поставленной цели. Тогда Мария приняла решение отправиться в провинцию, где ей предлагали более выгодные условия. 1 января 1886 года она покинула Варшаву. Ей предстояло работать в поместье Щуки близ деревни Красиничи, в ста километрах к северу от Варшавы. Девушка боялась, что новые хозяева окажутся не лучше предыдущих. К счастью, опасения оказались напрасными: