10 тысяч путей к победе

Лукашев Михаил Николаевич

Состязания в силе, ловкости и быстроте начались еще с незапамятных времен на языческих славянских игрищах. При всем том воспринимались такие состязания всегда только лишь как забава. Та самая потеха, которой согласно пословице из всего своего времени следовало уделять только один час. Но вот если внимательно присмотреться к былым «забавам добрых мо-лодцев», нетрудно подметить многозначительную закономерность. Одной из типичных примет старинного русского быта были борьба и кулачный бой, особенно стенка на стенку. И среди народных физических упражнений они явно занимали особое место. Приходили в жизнь каждого воина (а воином был тогда любой мужчина) еще с ранних ребяческих лет и поначалу существовали

бок о бок с игрой в бабки или чехардой. Подростки незаметно взрослели, переставали бегать взапуски и навсегда прощались со своими прежними мальчишескими играми, но вот схватываться в борьбе и ходить в кулачной стенке по-прежнему продолжали. Продолжали нередко, даже тогда, когда в волосах уже предательски начинала поблескивать серебряная изморозь седины, а рядом в «стеношном» строю плечом к плечу становились их взрослые сыновья. Выходило, что дань этим удалым потехам отдавалась на протяжении почти всей жизни мужчины.

Что и говорить, древние забавы были суровеньки, а то и откровенно жестоки. Но заметить в них только это — значит ровным счетом ничего не понять. Ведь именно они приносили не только силу, ловкость и боевые ухватки, но, самое главное, действенную психологическую подготовку к будущим сражениям. Давали бесценный навык мыслить и действовать в угрожающей, мгновенно изменявшейся обстановке рукопашной схватки. Учили чувствовать локоть товарища, взаимодействуя с ним. А ведь рукопашный бой был в те времена господствующей, если вообще не единственной формой сражений. Вот и получалось, что, наживая на игрищах ушибы и кровоподтеки, расквашивая носы, этой ценой, однако, выходили потом живыми из самой жесточайшей сечи.

И совсем не случайно старинные виды единоборства были окружены любовью и популярностью, которых с лихвой хватило на добрую тысячу лет. Из века в век жил у нашего народа этакий спортивный задор. Неуемная страсть, сойдясь грудь с грудью в бурном единоборстве, помериться и силой, и ловкостью, и искусством бойца. Помните, как поется в былине о беспутном новгородском богатыре Ваське Буслаеве и его лихой дружине?

И пришли во братчину в Никольщину. А и будет день ко вечеру, От малого до старого Начали уж ребята боротися, А в ином кругу в кулаки битися…

Захватывающе азартные единоборства признанных силачей украшали любое народное гулянье. И конечно же, достойный победитель всегда вызывал восхищение, окружался всеобщим уважением и почетом. О нем долго помнили, прославляли, а об иных слагали даже сказания и песни, эти своего рода первобытные спортивные репортажи. Немало их повествовало о славных борцовских единоборствах. О тех, которые можно назвать чисто спортивными, состязательными, но еще и о совсем других: суровых и беспощадных, разгоравшихся на бранном поле перед началом кровопролитной битвы или, наоборот, уже завершавших жестокий рукопашный бой.

Но вот была ли спортивная слава достаточно долговечной и звонкой для того, чтобы прорвать глухую тьму тысячелетнего барьера времени? Ведь на всем протяжении более чем десяти веков истории нашего народного спорта имена победителей никогда не фиксировались, а их гордый облик не воплощался в долговечном камне статуй подобно олимпионикам античной Греции. Так знаем ли мы сегодня лучших русских атлетов древности? Посильная ли это вообще задача — назвать имя хоть одного из них? Того, кто по праву мог бы быть признан «чемпионом древнекиевской Руси»? Ну хотя бы по борьбе, которая, как мы знаем, была тогда уже широко распространена.

Где и искать непобедимых силачей, как не среди заступников земли русской — былинных богатырей, само имя которых стало синонимом

силы. Все они, как на подбор, наделены не только высоким благородством и мужеством, но еще и необычайной мощью, «богатырской силушкой». И боевая палица у них «в девяносто нуд», и, лишившись оружия в бою, могут они без всякого труда ухватить за ноги одного из врагов, «кой больше всих», и начать им «помахивать», отбиваясь от нападавших. Естественно предположить, что сильнейшим не только в сражениях, но и в борцовской схватке окажется «наибольший богатырь», атаман заставы богатырской Илья Муромец. Мощью он превосходит всех своих боевых товарищей. И когда одолеть неприятеля оказывалось им не по силам, в решительное единоборство с незваным пришельцем вступал сам Илья, всегда одерживая победу…

Изломав оружие в смертельном поединке «в поле», не раз доводилось былинным богатырям завершать жаркую схватку с врагом безоружным единоборством. Так что подобный навык имел каждый из них (как, впрочем, и любой древний воин). Но при всем том безвестные былинники особенно выделяют — борцовское мастерство «податаманья», своего рода «богатыря-интел-лектуала» — Добрыни Никитича. Точно так же, как, например, и его искусную игру на гуслях. Мало того, если тот же Илья Муромец борется, в основном уповая на огромную силу, то Добрыня делает ставку на свое умение. Знаем мы даже о том, какой именно прием был у него самым излюбленным (коронным, как сказали бы мы теперь):

Стал-то Добрынюшка на возрасте, Как ясной сокол на возлете. Изучил Добрынюшка боротися, Изучился он с крутой, с носка спущать. Прошла про него слава великая…

Но что же это был за бросок такой — «спускать с носка»? Впоследствии, уже в прошлом веке, русский этнограф опишет сущность этого приема так: «…борец, покосив противника на правую сторону, вместе с тем подбивал ему носком правой ноги его левую ногу и этим способом мгновенно сшибал его с ног на землю…» Особенно искусно владели тогда этим приемом московские борцы. Бросок именовали «московским», и родилась даже поговорка: «Москва бьет с носка». Дожил этот эффективный прием даже и до наших дней. Вы без труда найдете его в арсенале борьбы самбо, где он получил название «подбив голенью»…

Итак, Добрыня — признанный мастер борьбы, о котором прошла даже «слава великая». Рассказ о его победах в борьбе мы встречаем не в одной былине. Но особенно интересен и показателен для нас тот случай, когда Добрыне довелось «потягатися» с «набольшим богатырем», самим Ильей Муромцем. Много значила в борьбе физическая мощь, но, разумеется, издревле знали: есть нечто такое, что вполне успешно можно противопоставить и ей. Точно подметив и умело использовав момент, когда «атаман» оказался в неустойчивом положении, Добрыня искусным броском опрокинул его на спину. Вот былинное описание этого единоборства:

Брали, за ременье за подбрудное, По колен-то в сыру землю втопталися. По Добрынюшкину было по счастьицу У осударя права ножка подвернулася, Левая ручка оскользнулася, Мастер был Добрынюшка боротися, Сшиб осударя Илью Муромца на сыру землю.

Похоже, что мы едва ли ошибемся, если сильнейшим борцом древности признаем именно Добрыню Никитича. Но вот только можно ли считать героев былинного эпоса реально существовавшими лицами? Или это всего-навсего плод народной фантазии, сложный собирательный образ?