100 магнитоальбомов советского рока
Шрифт:
"Ребята имели по тем временам прекрасный аппарат, были хорошими инструменталистами, но "сала в башке" им явно не хватало, - вспоминает Шевчук в интервью журналу "Бит".
– Решили соединиться: от "ДДТ" - я и клавишник Владимир Сигачев, а от "Рок-сентября" - Слава Кобрин (лидер-гитара), Андрей Масленников (бас), Евгений Белозеров (барабаны) .
Необходимость возникновения этого мутантского по своей сути состава была продиктована проблемами, связанными с "выездной моделью" самого "ДДТ". Предполагаемая запись на студии "Рок-сентября" означала отсутствие музыкантов по месту работы , что, как выяснилось, стало непреодолимым препятствием для басиста "ДДТ" Геннадия Родина и гитариста Рустема Асанбаева.
Вторая
Под давлением внешних и внутренних обстоятельств "ДДТ" дало первую трещину. Вдобавок ко всему, отправившиеся в Череповец Шевчук и Сигачев (как им представлялось в тот момент - на постоянное место жительства) буквально в день приезда поняли, что оказались в западне.
"Встреча была бурной, к ночи она превратилась в ураган, - вспоминает Шевчук.
– Кобрин, оказывается, пригласил нас, наивных, только как голос и клавиши и хотел с нашей помощью накатать альбомчик "культурных" песен а-ля "Динамик" или "Круиз". В итоге ни одной репетиции так и не состоялось. Я устроился художником в местный кинотеатр, а Сигачев поигрывал на танцах".
В течение целого месяца уфимцы жили буквально на хлебе с водой. Шевчук вместо брюк 48-го размера начал носить 44-й, бычки от сигарет подбирались прямо на улице... Ситуацию кое-как спасали акустические квартирники - один из них удалось записать, и он до сих пор хранится у коллекционеров под незатейливым наименованием "череповецкий концерт".
В.Сигачев.
...Новый 1983 год Шевчук с Сигачевым встречали с мыслями любой ценой зафиксировать на студии у Кобрина новые песни, большая часть которых была написана уже в эмиграционный период. Автором всех текстов был Шевчук - за исключением "Черного демона", по определению Сигачева, "замечательно бессмысленного с точки зрения социальности". Любопытный подтекст также был у композиции "Не так уж плохо все, малыш", которая первоначально называлась "Привет М".
"Самое смешное, что эта песня - привет Макаревичу, - вспоминает старинный уфимский приятель "ДДТ" , заслуженный хиппи-меломан по прозвищу Джимми.
– Причем подоплека была мощной: заява типа "Учись, Андрюша, писать лирические песни".
В отличие от предыдущих программ, состоявших преимущественно из блюзов и традиции, большинство череповецких песен несколько неожиданно представляли собой энергичный и бескомпромиссный "жесткий рок". "Музыка в стиле советских танков, идущих на Берлин" - так впоследствии охарактеризовали в Уфе эту работу друзья группы, знакомые с музыкой "ДДТ" по "Свинье на радуге" и акустическим песням.
Дело в том, что музыкальным мозгом раннего "ДДТ" и автором большинства аранжировок являлся Сигачев. Именно ему - как бы он впоследствии ни открещивался - принадлежала идея о значительном утяжелении звучания новых песен Шевчука.
Началу долгожданной сессии предшествовал "крестовый поход" Шевчука к Кобрину.
Ю.Шевчук (выступление
"Пришел я к Кобрину, - вспоминает Шевчук, - и говорю: "Мы рванули к вам, как к людям, все побросав. Сидим в дерьме - денег нет даже на обратную дорогу. Есть идея - ты должен помочь нам ее записать, и мы уедем". Он, конечно, не хотел нам помогать, да и "листва" из "Рок-сентября" особо не горела, считая эти песни ерундой, "которая не пойдет". Но деваться им было некуда - я был настроен очень серьезно".
После нескольких репетиций в смешанном составе запись альбома наконец-то стартовала. Сессия осуществлялась в период с 13 по 16 января 83-го года. Одним из немногих в окружении "Рок-сентября", кто действительно помогал "ДДТ" , оказался звукооператор Юрий Сорокин, фактически выступивший в роли продюсера. Песни записывались на два одноканальных магнитофона, с единственным наложением вокала и соло-гитары. Еще одно наложение могло привести к сильнейшей диспропорции частот, делавшей фонограмму непригодной для воспроизведения на бытовой аппаратуре.
"Еще до записи мы четко знали, в каком стиле будем играть, - вспоминал Сигачев в интервью известному рок-журналисту Сергею Гурьеву.
– Не хард-рок, не рок-н-ролл, а такой стиль, где активная гитара, активный рояль, четкий ритм - убойный, что называется. Мы старались отказаться от клише, внося элементы того, что потом Юрка назвал "эклектикой" - парадные какие-то интонации, иногда вплоть до джаза. Но сохраняя жесткий рок как стилистику".
Только две песни из новой программы не вписывались в эту эстетику. Сатирический реггей "Башкирский мед", поставленный в альбом "для разрядки", являлся своеобразным экспромтом и был сыгран с первого раза. Второй композицией была лирическая баллада "Не стреляй" - акустическое произведение бардовского плана, содержащее прямые аллюзии на афганскую войну (к слову оно входило и в первые два альбома "ДДТ" ). Шевчук планировал "оформить" эту песню в студии чуть ли не в симфо-роковом варианте, но дело в итоге завершилось акустикой.
Все остальные произведения, как уже упоминалось, отличались непривычной для раннего "ДДТ" жесткостью звучания: начиная от Status Quo-подобного "Компромисса" - прямого ответа на мещанские постулаты Кобрина и заканчивая композицией "Три кошки", сыгранной в актуальном для тех лет стиле black metal.
Наиболее монументальной и впечатляющей выглядела пятиминутная композиция "Они играют жесткий рок", инструментальная часть которой была выстроена на утяжеленном гитарном риффе и энергичном клавишном проигрыше Сигачева, выполненном в духе органных импровизаций Джона Лорда. Музыканты из "Рок-сентября" играли свои партии тщательно, но без особого энтузиазма - что называется, с кукишем в кармане. Что же касается Шевчука, то его манеру пения и низкий тембр вокала сравнивали с Женей Морозовым из "ДК" или, на худой конец, с Дэном Маккаферти из Nazareth. На фоне запоминающихся рефренов и агрессивной игры Шевчук великолепно поддерживал хардовое настроение и драйв - можно даже пожалеть, что позднее он выбрал совсем другой жанр...
Комментируя впоследствии столь непривычно "тяжелый" для "ДДТ" альбом, Сигачев тем не менее отдал должное Кобрину и остальным череповецким рокерам - впрочем, весьма своеобразно: "Кобрин - типичный филармонический деятель, хотя и играет неплохо. А ритм-секция - это вообще кабацкие музыканты, которые совершенно не представляли себе, что делают. Но то, что мы говорили им, делали нота в ноту. Они играли попсу, а в попсе тогда - в их понимании - был металл. Было невозможно заставить этих людей сыграть что-то светлое и большое. Я, видя, что такое дело получается, вставил туда "Трех кошек" - самую тяжелую композицию, чтобы поставить все точки над i. В результате мы записали настоящий "металлический альбом" - до "Арии", до всех, когда в Москве не было еще ни одного металлиста".