100 собак, которые изменили цивилизацию: Самые знаменитые в истории собаки
Шрифт:
Ночью 1 августа 1589 года Генрих III находился в армейском лагере в местечке Сен-Кло. Его войска готовились штурмовать взбунтовавшийся Париж. Перед сном у него попросил аудиенцию монах по имени Жак Клемен. Любимая собачка короля Лилин неожиданно прониклась неприязнью к посетителю. Она захлебывалась в лае и не подпускала гостя к своему хозяину. Монарх проигнорировал поведение своей питомицы и приказал вынести ее из комнаты. Это было роковой ошибкой.
Неожиданно монах выхватил кинжал и ударил Генриха III в живот. Несчастный король, прежде чем скончаться, мучился еще несколько дней. Наверное, перед смертью он жалел, что не доверился интуиции самого преданного из своих друзей.
Неофициально кеесхонд считается в Голландии национальной породой собак. Эти пушистые собаки среднего размера в течение столетий использовались в качестве сторожей барж на каналах. Но эта порода чуть было не прекратила свое существование после того, как была вовлечена в политический конфликт и оказалась на стороне проигравших. Кстати, из-за этого конфликта она и получила свое современное название.
В 1770-х годах в Нидерландах шла вооруженная борьба между двумя группировками: «патриотами» и монархистами, сторонниками Дома Оранских. Лидером «патриотов» был Корнелиус де Гизеляр по прозвищу Кеес. Его повсюду сопровождала пушистая серая собака, прозванная так же, как и ее хозяин. Кеес, а также вся порода, к которой она принадлежала, стали символом повстанческого движения. Но после победы монархистов эти собаки стали нежелательными компаньонами. Несчастные кеесхонды (от голландского кеес и хонд — собака. — Примеч. пер.) были спасены от забвения в начале XX века, когда баронесса Ван Харденброук отобрала несколько сохранившихся особей и стала целенаправленно разводить эту породу. Сейчас кеесхонд снова популярен в Голландии, хотя и не признан там чистокровной породой.
Франклин Делано Рузвельт исполнял обязанности президента беспрецедентно долгое для США время — четыре срока подряд. Он возглавлял нацию во время таких тяжелых испытаний, как Великая депрессия и Вторая мировая война. Во время пребывания Рузвельта в Белом доме наиболее известным и любимым спутником (конечно, за исключением жены Элеоноры) был Фала, шотландский терьер, который скрашивал последние пять лет жизни президента.
Фала, подарок от одной из кузин Рузвельта, появился в Белом доме 10 ноября 1940 года. Первоначально его звали Биг Бой, но Рузвельт переименовал его в Мюррея, Разбойника из Фалахилла (отсылка к шотландским корням собаки), и затем сократил кличку до легко произносимого Фала. Вскоре после прибытия в резиденцию президента у Фала начались проблемы с желудком, и пса показали ветеринару. Проведенное на скорую руку расследование показало, почти все в Белом доме, от президентских помощников до поварят, подкидывали Фале угощение. Рузвельт отдал строгий приказ: отныне вся пища должна поступать только из его рук.
Маленький пес сопровождал президента повсюду. Например, Фала посетил конференцию по Атлантической хартии в Квебеке и переговоры с президентом Мексики в Монтре. Он даже стал причиной политического скандала. Во время президентской избирательной кампании 1944 года оппонент из Республиканской партии обвинил Рузвельта в том, что тот во время визита на Алеутские острова забыл Фалу во время одной из остановок, и якобы приказал отправить эскадренный миноносец лишь для того, чтобы подобрать пса.
23 сентября 1944 года Рузвельт выступил с обращением к избирателям, вошедшим в историю как «Речь о собаке Фала». «Республиканские вожди не удовлетворяются нападками на меня, на мою жену и моих сыновей. Им недостаточно этого, и теперь они избрали новую мишень, мою маленькую собаку Фала. Я, разумеется, не протестую против нападок, как и вся моя семья, но Фала протестует, — заявил Рузвельт и продолжал: — Вам известно, что Фала — шотландский терьер, и когда он узнал, что сочинители из Республиканской партии в Конгрессе и вне
Фала не был забыт после смерти Рузвельта, наступившей в апреле 1945 года. Шотландский терьер проехал в похоронном поезде из Уорм-Спрингс, штат Джорджия, в Вашингтон и присутствовал на похоронах. Впоследствии Фала жил у Элеоноры Рузвельт, которая часто упоминала его в своей газетной колонке «Мой день».
Но весь остаток своей долгой по собачьим меркам жизни Фала не мог забыть хозяина. Когда тот возил Фалу с собой, их автомобиль обычно сопровождали полицейские машины с включенными сиренами. Уже будучи старым, Фала всегда вскидывал уши, когда слышал звук сирен. Возможно, он верил, что сейчас хозяин вернется домой.
Они навсегда воссоединились в 1952 году, когда Фала скончался и был похоронен рядом с Рузвельтом в Гайд-парке в Нью-Йорке. А в мемориале Рузвельта в Вашингтоне рядом со статуей президента установили скульптуру его пса. Фала сидит у ног хозяина так, как это было при их жизни.
Более чем за двадцать лет до Уотергейта Ричард Никсон был вовлечен в другой политический скандал, который оказался столь разрушительным для его карьеры, что помочь ему смогла только собака по кличке Чекерс.
На выборах в 1952 году Никсон был кандидатом в вице-президенты при Дуайте Эйзенхауэре. Никсона заподозрили в том, что он принял незаконные пожертвования на свою избирательную кампанию в размере 18 тысяч долларов. Обвинения были настолько серьезными, что Эйзенхауэр подумывал отказаться от такого напарника. Спасти ситуацию мог только какой-нибудь необычный шаг.
23 сентября 1952 года Никсон выступил по телевидению с обращением к избирателям, которое стало известно как «Речь о Чекерсе». Он рассказал о своих ограниченных средствах, создав образ «человека из народа». Но покорило рядовых избирателей именно упоминание о Чекерсе. Никсон признал лишь одно «незаконное» подношение: кокер-спаниеля, подаренного его семье одним из политических сторонников. «Мои дети, как и все дети, обожают собаку, и я хочу заявить прямо сейчас, независимо от того, кто и что будет говорить, — мы оставим ее».
Эта речь спасла карьеру Никсона — во всяком случае, на время. А Чекерсу она обеспечила почетное место в истории политики.
История завоевания испанцами Центральной и Южной Америки написана кровью, главным образом кровью коренного населения. Большие и малые государства и племена одно за другим падали под ударами конкистадоров, которые использовали европейское «чудо-оружие»: мушкеты и кавалерию.
В арсенале испанцев было еще одно «чудо-оружие»: боевые собаки. Эти крупные животные, малочувствительные к боли, были специально выдрессированы, чтобы сражаться бок о бок с солдатами. Они оказались весьма эффективными против легко вооруженных индейских воинов. Огромные, кровожадные собаки внушали ужас местным жителям, поэтому испанцы повсюду брали их с собой, используя не только как оружие, но и как средство устрашения.
Самым известным среди четвероногих солдат был Бесерилло, что переводится как «маленький бык». Его репутация была настолько устрашающей, что противники бежали с поля боя при его появлении. «Он атаковал своих врагов с яростью и неистовством и защищал своих друзей с великой отвагой, — говорится в знаменитом трактате „Краткая хроника уничтожения индейцев“. — Индейцы больше боялись десяти солдат в сопровождении Бесерилло, чем сотни солдат без него».