100 великих афер

Мусский Игорь Анатольевич

За три года деятельности Левина активы компании достигли полумиллиарда долларов против 9 млн долларов на момент выхода «Экьюити» на биржу. Средний годовой доход вырос в 40 раз и составил 26 млн долларов. Биржевые аналитики признавали акции «Экьюити» самой привлекательной инвестицией.

Голдблюм, обогатившийся на 30 млн долларов, занимал пост председателя комитета по этике лос-анджелесского отделения Национальной ассоциации биржевых дилеров. Члены комитета вспоминали, что Голдблюм отличался особой нетерпимостью к махинаторам. Фред Левин также сколотил себе состояние, он был завсегдатаем голливудских вечеринок.

Когда в аферу посвящено слишком много людей,

всегда найдутся обиженные судьбой. В случае с «Экьюити» обделенным ощутил себя сотрудник Рональд Сикрист, недовольный размером рождественской премии. 7 марта 1973 года он встретился с биржевым аналитиком Рэймондом Дирксом и рассказал ему о махинациях в «Экьюити». Сикрист утверждал, что менеджеры компании связаны с мафией и рядовые сотрудники фирмы вынуждены молчать под страхом смерти. При этом он не советовал аналитику обращаться в регулирующие органы и в Комиссию по ценным бумагам и биржам. Несколько сотрудников пытались жаловаться в различные инстанции, но над ними там просто посмеялись, а руководство «Экьюити» потом избавилось от них.

Сикрист предложил Дирксу сообщить о мошенничестве своим клиентам, институциональным инвесторам. Они начнут избавляться от ценных бумаг «Экьюити», что приведет к обвальному падению курса акций. Комиссия по ценным бумагам и биржам будет вынуждена провести тщательное расследование деятельности страховой компании и обязательно разоблачит мошенничество.

Биржевой аналитик Диркс решил проверить слова Сикриста и побеседовал с уволенными работниками «Экьюити», а также аудиторами компании – бывшими и настоящими. 12 марта 1973 года он рассказал об афере Уильяму Бланделлу, шефу лос-анджелесского бюро журнала «Уолл-стрит джорнэл». Диркс надеялся, что публикация в таком авторитетном финансово-экономическом издании поможет вывести «Экьюити» на чистую воду. Однако Бланделл не решился опубликовать материал, не располагая неопровержимыми доказательствами. К тому же он сомневался, что проверяющие органы могли пропустить столь грубые финансовые нарушения. Однако на всякий случай Бланделл попросил Диркса держать его в курсе событий.

Несмотря на появившуюся информацию о том, что дела в «Экьюити» обстоят не лучшим образом, акции страховой компании продолжали высоко котироваться на бирже. Диркс решил обратиться в Комиссию по ценным бумагам и биржам. И надо же такому случиться, что именно в этот день, 27 марта 1973 года, произошло резкое падение курса акций «Экьюити» – с 26 до 15 долларов, торговля ими были приостановлена. Началось расследование. При первой же проверке всплыли вопиющие нарушения в страховой компании. Более половины полисов «Экьюити» оказались фиктивными.

В результате аферы пострадали не только акционеры, но и перестраховщики. За одну неделю общая капитализация Нью-Йоркской фондовой биржи сократилась на 15 миллиардов долларов.

Бланделл, основываясь на сведениях Диркса, опубликовал в «Уолл-стрит джорнэл» обширный материал о самой громкой афере в истории США. Через три дня руководство «Экьюити фандинг корпорейшн» подало заявление о банкротстве. Бланделл был номинирован на Пулитцеровскую премию за проявленное мужество при раскрытии мошенничества.

В начале ноября 1973 года федеральное Большое жюри признало виновными в мошенничестве 22 человека. В заключительном слове Левин сказал: «Настанет день, когда весь этот кошмар закончится, и я обещаю: мое поведение будет соответствовать самым высоким этическим нормам, что позволит мне частично искупить свою вину перед обществом». Голдблюм, получивший восемь лет тюрьмы, отсидел половину срока, а Левин – два с половиной года.

Правдоискатель Диркс

был обвинен Комиссией по ценным бумагам и биржам в распространении инсайдерской информации для личного обогащения. Аналитик признался, что сообщил о подозрениях Сикриста своим институциональным инвесторам. Многие из его клиентов успели избавиться от ценных бумаг «Экьюити»; те же, кто проявил нерасторопность, или же не был посвящен в тайну, потеряли все. Только через десять лет Верховный суд США оправдал Диркса, признав, что полученные сведения он не использовал в корыстных целях.

«Народный капитализм» Берни Корнфельда

Мало кому удавалось разбогатеть так быстро, как Бернарду Корнфельду. В конце 1960-х его состояние оценивалось в сто миллионов долларов. Он владел виллой в Женеве, старинным замком во Франции, домом в фешенебельном районе Лондона, шикарными апартаментами в нью-йорском отеле. В Беверли-Хиллз Корнфельд жил в особняке Грейхолл, который когда-то снимал легендарный актер Дуглас Фэрбенкс. А еще у него были три самолета и конюшни с породистыми лошадьми; вода в его ванны бежала из золотых кранов, на прогулку он брал с собой гепарда. Берни имел репутацию плейбоя и крутил романы сразу с несколькими красотками. Он дружил с миллионерами и ведущими политическими деятелями. Папа Павел VI удостоил его частной аудиенцией.

Бернард Корнфельд родился 17 августа 1927 года в Стамбуле. Его отец, румынский еврей, был актером. Семья переехала в США, когда Берни исполнилось четыре года. После смерти отца мальчику пришлось подрабатывать на фруктовом рынке и рассыльным. Во время войны он служил в морском флоте США, затем учился психологии в колледже Бруклина и в Нью-Йорской социальной школе при Колумбийском университете. Берни начинал свою карьеру как социальный работник, после чего переключился на продажу акций взаимных фондов для крупной инвестиционной компании.

Бернард Корнфельд

В 1955 году Корнфельд переехал в Париж. Он основал фирму по продаже акций фондов взаимных инвестиций. В дело Берни вложил всю свою наличность – несколько сот долларов. Среди его клиентов были в основном американские военнослужащие. Они имели высокое жалованье, однако держать деньги в банке было невыгодно, ибо вклады быстро обесценивались. Корнфельд предлагал им гораздо лучшие условия и при этом ухитрялся не платить налоги как в США, так и в Европе.

Постепенно дело расширялось. Корнфельд основал компанию открытого типа «Инвесторз оверсиз сервисез» («ИОС»). Открытость таких фондов означает, что акции можно приобрести у фонда и вернуть их в любой момент. Первоначальная стоимость акций обычно составляет один доллар.

Деятельность взаимных фондов в США строго регламентирована, поэтому Корнфельд пошел на маленькую хитрость. Несколько взаимных фондов с разной специализацией он зарегистрировал в Канаде, головной офис компании открыл в Женеве, а операционный центр – во французском местечке Ферне-Вольтер. Сформировав первоначальный капитал, Корнфельд приступил к распространению акций среди мелких инвесторов. Ставка делалась на людей с небольшими доходами. Более 25 тысяч продавцов рекламировали акции взаимных фондов Корнфельда. «Вы действительно хотите разбогатеть? Тогда вкладывайте деньги в “ИОС”». Как отмечали журналисты, такой навязчивой рекламы ценных бумаг не было с середины 1920-х годов.