100 великих чудес природы
Шрифт:
Широкие долины, уходящие высоко в горы, заполнены здесь ледниками. Их безмолвные грязно-белые реки медленно (обычно со скоростью метр в сутки, не больше) движутся к морю. На месте впадения ледников во фьорды лед сползает в воду и отламывается. Так образуются айсберги. В некоторых Долинах, там, где ледники заканчиваются, не дойдя до берега, из-под них текут короткие, но бурные речки, самая длинная из которых всего 48 километров. Зимой все они промерзают до дна.
Источенные ледниками горные вершины островов принимают самые фантастические формы. Так, гора Скансен напоминает старинную крепость, гора Темпель — древнеиндийский храм, а гора Пирамида похожа на штабель гигантских аккуратно сложенных тюков
Древние скандинавские легенды представляли Шпицберген мрачной страной холода, мрака, снега и льда. Викинги считали, что это самый негостеприимный край на свете. Но это несправедливо. По сравнению с другими арктическими островами, например, Элсмиром или Северной Землей и Землей Франца-Иосифа, Шпицберген выглядит настоящим оазисом в ледяной полярной пустыне. Его населяют три тысячи человек, по большей части ученых-исследователей Севера и, как ни странно, шахтеров. Залежи угля образовались тут сотни миллионов лет назад, когда Шпицберген составлял одно целое с Европой и климат его был несравненно теплее, чем ныне. Теперь российские горняки по договоренности с норвежцами занимаются здесь добычей угля.
Но жизнь на островах можно встретить не только в людских поселениях. Тут водятся северные олени и песцы, юркие грызуны-лемминги и белые куропатки. Над долинами бесшумно кружит полярная сова, а на лето сюда прилетают тысячи перелетных птиц: уток, гусей и лебедей.
Больше всего шума и плеска на побережье. С теплым течением приходят к острову стаи трески и сельди, палтуса и пикши, а за ними приплывают тюлени: гренландский и морской заяц. На галечных пляжах под скалами устраивают свои лежбища клыкастые моржи, а в открытом море нередко можно увидеть фонтаны китов. Последних в водах Шпицбергена немало и до сих пор, хотя китобойные флотилии охотились в этих местах со времен Баренца и Гудзона. Больше всего белух и касаток, но встречается и знаменитый единорог-нарвал. Голова этого кита заканчивается острым двухметровым костяным наростом, похожим на рог. Говорят, что у Ивана Грозного был посох из красивого, витого рога нарвала (видимо, привезенного русскими поморами с Груманта). Приходит на острова и главный охотник за тюленями — белый медведь. Самый крупный хищник полярного бассейна теперь находится под охраной закона и совсем не боится человека. Порой встречи с ним заканчиваются печально для полярников, особенно на дальних островах.
И случается, что в Баренцбург или Лонгьир от работающих где-нибудь на островах Принца Карла исследователей летят отчаянные радиограммы вроде следующей: «Срочно высылайте вертолет для эвакуации. Окружены девятью голодными медведями. Не рискуем выходить из домика».
Прижился на архипелаге и завезенный сюда в 1920-е годы из Гренландии овцебык. Стадо этих могучих приземистых копытных, покрытых густой и длинной, до земли, шерстью, заметно выросло за последние годы, благо на Шпицбергене нет их главных врагов — волков. В суровые зимы самки овцебыков прячут маленьких детенышей у себя под брюхом, где в любую пургу тепло и уютно в пологе из шерсти. Сейчас овцебыков на Шпицбергене больше сотни, а ведь вначале было всего 17.
Украшение Шпицбергена — его замечательные птичьи базары. На крохотных уступах отвесных скал, обрывающихся к морю, галдят и суетятся десятки тысяч чаек-моевок, кайр, чистиков, глупышей, тупиков и бакланов. А над скалами парят хищные чайки-бургомистры, высматривая добычу.
Рыбы в море хватает и тюленям, и чайкам,
Однако Север есть Север, и с октября по февраль над Шпицбергеном царствует полярная ночь. Тем не менее архипелаг не становится в это время «страной вечного мрака». В ясную погоду его освещает луна.
Как писал великий полярник Фритьоф Нансен, «взамен солнца остается восхитительнейшее сияние луны: она день и ночь кружит по небосводу…». Лунный свет отражается мириадами снежных и ледяных кристаллов и позволяет не только свободно передвигаться без фонаря, но и различать дальние горы. Особенно светло бывает в полнолуние.
А в декабре-январе в морозную погоду на небе полыхают полярные сияния. На фоне пламенеющего неба возникают световые узоры самого фантастического вида, непрерывно меняющие свою форму и цвет. Можно часами стоять, забыв надеть шапку, на трескучем морозе, не в силах отвести глаза от удивительной игры красок в холодном небе. Слова бессильны описать это поистине грандиозное зрелище. Как жаль, что в это время на островах не бывает туристов! Из-за одной только возможности полюбоваться небесными сполохами стоило бы приехать зимой на Шпицберген.
Мне не раз доводилось общаться с людьми, побывавшими на этом далеком архипелаге. И все они не могли забыть его суровой красоты, ослепительно белых горных пиков и синей глади фьордов, оглушительного гомона птичьих базаров и скромного очарования тундровых цветов, зеленовато-прозрачных стен прибрежных ледниковых обрывов и красок северного сияния…
И когда зимовщики, возвращаясь на родную землю, отплывают от берега, то с борта теплохода они по традиции бросают в воду старые сапоги — в знак того, что когда-нибудь вернутся на эту студеную, но прекрасную землю.
Скандинавские фьорды
(Норвегия)
Теплоход поворачивает в узкое двухсотметровое горло залива, и неожиданно звенящая, почти торжественная тишина окружает путешественника. Позади остается шум волн вечно бурного Норвежского моря, и судно, плывущее сквозь призрачную ясность белой северной ночи по уснувшей воде, окружают лишь километровые отвесные стены берегов и спокойная гладь залива. Только крики чаек да изредка возникающий шум водопадов, срывающихся с сумрачных утесов, нарушают величавый покой.
Ощущение неправдоподобности, какой-то сказочной нереальности охватывает человека, час за часом плывущего по такой «морской реке» между серыми бастионами скал, лишь кое-где перемежающимися узкими зелеными долинами. И поневоле задумываешься о том, что за силы природы сумели создать у побережья Норвегии этот удивительный край — край ледников и водопадов, гранитных островков, заливов и проливов, равного которому по красоте и величию нет больше нигде на Земле.
Западную часть крупнейшего в Европе Скандинавского полуострова занимают суровые и скалистые Скандинавские горы, протянувшиеся почти на 1700 километров от пролива Скагеррак до самой северной оконечности этой части света — мыса Нордкап. Об их крутизне и труднодоступности говорит уже тот факт, что на двухсоткилометровом участке железной дороги Осло — Берген насчитывается 178 тоннелей. Вот что такое горы Скандинавии! Возвышающиеся над водами Норвежского моря на 1500–2400 метров, они состоят из множества плоскогорий и хребтов, разделенных узкими, глубокими и извилистыми заливами — фьордами.