100 великих династий, Жадько Елена Григорьевна

100 великих династий

на обложку

Жадько Елена Григорьевна

Шрифт:

На деньги, заработанные в ходе этой войны, Дюпоны купили долю в «Дженерал моторз корпорейшн», образовавшейся в результате слияния 21 самостоятельной автомобильной компании, а вскоре приобрели и контрольный пакет акций этой компании.

Кроме автомобильной промышленности, после Первой мировой войны Дюпоны смогли проникнуть в химическую, нефтяную и резиновую отрасли промышленности. Они имеют солидные портфели акций и в других крупных компаниях: «Юнайтед Стейтс раббер компани», «Уилмингтон траст компани», «Америкэн шугэр рифайнинг компани», «Мидконтинент петролеум корпорейшн», «Филипс петролеум компани»

и «Юнайтед фрут компани». Кроме того, Дюпоны создали фонды «Бредин», «Карпентер», «Гуд самаритен», «Кремер», «Шарп», «Теано» и многие другие.

В середине тридцатых годов против Дюпонов снова было возбуждено дело по обвинению в создании монополии. Газеты заклеймили их, называя «торговцами смертью». Но и это разбирательство в общем закончилось в пользу промышленников.

Во Время второй мировой войны правительство предложило «Дюпон де Немур» заняться разработкой атомного оружия, т. к. это была единственная компания, располагавшая необходимым оборудованием и специалистами, способными выполнить такую задачу.

После длительных переговоров Дюпоны согласились, оговорив, что их прибыль составит один доллар. Это был политический ход, сделанный для того, чтобы не испортить себе репутацию. Ведь в противном случае газетчики могли обвинить Дюпонов в том, что они наживаются на смерти миллионов людей.

После Второй мировой войны Дюпоны обратились к производству мирной продукции, реклама которой гласит: «лучшие вещи для лучшей жизни с помощью химии».

По своему вероисповеданию Дюпоны протестанты, а по мировоззрению — республиканцы. Они всегда были опорой и поддержкой Республиканской партии. Особенно значительным было участие Дюпонов в борьбе с Демократической партией в 1930-е годы. Если сами они и не короли, то, по крайней мере, выдвигают и утверждают королей.

БЕНУА

Кавосы + Бенуа = (музыканты — художники — архитекторы)

Если раскрыть энциклопедию, то можно прочитать: «Бенуа Николай Леонтьевич (1813–1898), российский архитектор…» Но почему же российский, а не русский? Все дело в том, что в жилах Николая Бенуа не было ни капли русской крови, ведь его отец был французом, мать — немкой. Справедливости ради нужно сказать, что и в жилах его детей русской крови не прибавилось, т. к. женился он на чистокровной итальянке Камилле Кавос.

Прадед Камиллы, Джованни Кавос, состоял директором театра «Фениче», его сын, а следовательно, дед Камиллы — Катарино Кавос — был необыкновенно музыкально одарен, состоял на службе в императорских театрах, написал множество опер, балетов и симфонических произведений, благодаря чему стал широко известным композитором.

Отличительной особенностью внешности Катарино Кавоса был сильно выдающийся горбатый нос, завещанный многим потомкам.

Младший сын Катарино Кавоса, Джованни, был помощником отца в театре и писал музыку, а старший, Альберто (Альберт), закончил Падуанский университет по математическому факультету и приобрел широкую известность как специалист по постройке театров.

Альберт Кавос построил Большой театр в Москве и восстановил Большой театр в Петербурге, когда-то построенный Томоном, но сгоревший в 1836 году. [24] Мариинский

театр в стиле рококо Луи Филиппа был построен им же, но в сотрудничестве с Николаем Бенуа. Первоначально Мариинский театр был задуман как здание императорского цирка, но затем перестроен. Умер он в тот момент, когда проект, составленный им для Парижской Гранд-Опера, одобренный Наполеоном III и министром Фуль дом, имел шанс быть принятым.

Был снесен в начале 90-х годов XIX века.

Альберт Кавос питал страсть к предметам искусства, которые он коллекционировал, и к женщинам: он славился непостоянством, был дважды женат, но и после второй женитьбы не угомонился. В конце жизни даже оставил два дома в Петербурге и крупную сумму денег своей последней пассии, оставив жену и детей в весьма стесненных обстоятельствах.

Цезарь Альбертович Кавос пошел по стопам отца и также стал архитектором (построил больницу принца Ольденбургского, первую крупную Детскую больницу), однако со временем стал отдавать предпочтение «делам», заключавшимся в покупке и продаже недвижимости. К концу жизни он обеспечил себе солидное состояние.

Фамилия Бенуа родом из Франции, из провинции Бри. Самый древний из известных предков — Никола Дени Бенуа — был хлебопашцем. Его сын Никола Бенуа открыл собственную школу, в которой учились и его дети: три сына и две дочери. Его внук, Луи, стал архитектором.

Русские Бенуа — потомки младшего сына Никола — Луи Жюля, приехавшего в Россию в 1794 году и ставшего метрдотелем при дворе Павла I. Луи Жюль женился на фрейлене Екатерине Андреевне Гроппе, которая родила ему 17 детей, 11 из них остались живы. Она рано овдовела (муж умер во время эпидемии черной оспы). Коленька Бенуа был крестником императрицы Марии Федоровны.

Он с детства обнаружил склонность к искусству, поэтому по протекции императрицы его определили в императорскую Академию художеств, где он прошел курс архитектуры, окончив его с большой золотой медалью (за проект биржи в античном стиле). 4 года Николай Бенуа работал под руководством Константина Тона над постройкой храма Христа Спасителя, потом отправился в путешествие: Германия, Италия, Швейцария, Франция и Англия. Вернувшись на родину, поступил на службу, завоевав особое расположение Николая I. Когда на престол вступил Александр II, началась эра экономии и карьера Николая Бенуа притормозилась. Чтобы содержать семью, он выставил свою кандидатуру в гласные Городской думы, потом он был назначен членом Городской управы и в этой должности без перерыва работал более 25 лет, почти до самой смерти, исполняя в то же время должность начальника Технического отделения столицы.

Брат Николая, Александр, тоже получил образование архитектора, но его жизнь сложилась так, что архитектурой он не занимался, а содержал магазин канцелярских принадлежностей в Гамбурге. Его сын, известный как Александр Конский, был пейзажистом, с успехом участвовал в акварельных выставках.

Племянник Николая Леонтьевича, Юлий Юльевич, также был архитектором. А сын Юлия Юльевича, Франц, получив образование архитектора, архитектурой почти не занимался, превратившись в образцового помещика-пчеловода.