100 великих дипломатов
Шрифт:
АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ ЛОБАНОВ-РОСТОВСКИЙ
(1824–1896)
Алексей Борисович Лобанов-Ростовский родился 30 декабря 1824 года в имении матери Олимпиады Михайловны в Воронежской губернии. Он был четвертым сыном князя Бориса Александровича. Детские годы Алексея прошли в Москве, где у него был гувернер —
В 1838 году Лобанов-Ростовский поступил в Императорский Александровский лицей, который закончил в 1844 году с золотой медалью. В декабре он был определен в департамент хозяйственных и счетных дел Министерства иностранных дел.
Из аппарата внешнеполитического ведомства Лобанова перевели в заграничную службу: в 1850–1856 годах он был секретарем миссии в Берлине, в течение трех последующих лет — советником миссии в Стамбуле. В июне 1859 года Лобанова-Ростовского назначили чрезвычайным посланником и полномочным министром при Оттоманской империи. Это был редчайший случай в летописях российской дипломатии. К 1863 году на счету князя был ряд удачных дипломатических акций, за что он получил чины статского советника и камергера двора, стал кавалером отечественных и иностранных орденов.
В 1860 году его перевели в Министерство внутренних дел. Природные способности, энергия, умение организовать работу, а также явная благосклонность к нему Александра II способствовали служебным и личным успехам. 12 лет пребывания Лобанова-Ростовского на посту товарища министра отмечены в формулярном списке неоднократными «высочайшими благоволениями», благодарностями, указами о награждении орденами.
Много времени он уделял историческим изысканиям и коллекционированию. Пристальное внимание к русской генеалогии основывалось на уверенности князя в том, что «родственные связи играли в нашей истории роль значительно большую, чем это обыкновенно представлялось, и что от них существенно зависел и самый ход исторических событий».
Ближневосточный кризис 70-х годов XIX века и Русско-турецкая война 1877–1878 годов многое изменили в системе международных отношений. В апреле 1878 года Лобанов-Ростовский снова был направлен в Стамбул чрезвычайным и полномочным послом для проведения переговоров по заключению между двумя государствами соглашения, конкретные статьи которого не рассматривались на Берлинском конгрессе. Султан выразил удовлетворение персоной, посла. «Сафет-паша, — писал Лобанов-Ростовский в Петербург, — принял меня с сердечностью. Он заявил, что мое назначение рассматривается как свидетельство благоволения Его императорского величества к султану и они рассчитывают на меня в деле установления дружественных отношений между Россией и Турцией».
Князь успешно справился с миссией в Стамбуле, за что получил чин действительного тайного советника и орден Александра Невского с алмазными подвесками. Покинув берега Босфора, он получил назначение послом в Лондон, что было вызвано необходимостью наладить резко обострившиеся отношения России с Великобританией. Царь заявил также, что вскоре Лобанову-Ростовскому предстоит заменить Горчакова. Однако судьба распределила по-своему: погибшего после взрыва народовольцами бомбы Александра II сменил Александр III, и МИД России возглавил Н.К. Гире.
Лобанов-Ростовский же стал послом в Австро-Венгрии. Хотя в Вене российского посла считали звездой первой величины в дипломатическом мире, а его послужной список в эти годы был отмечен единственной, но высшей наградой российской империи — орденом Св. Андрея
В австрийскую столицу Алексей Борисович перевез все свои обширные коллекции и библиотеку. Деятельность князя на поприще науки получила высокую оценку: его избрали почетным членом Императорской Академии наук и почетным членом Совета библиотек. Личная библиотека князя, насчитывавшая к концу жизни более 8 тысяч томов, поступила после его смерти в библиотеку Зимнего дворца. Лобанов-Ростовский полагал, что пребывание на посту посла в Австро-Венгрии будет продолжительным и чуть ли не последним в его жизни. Но в октябре 1894 года неожиданно умер Александр III.
В январе 1895 года Николай II подписал верительные грамоты Лобанову как послу в Берлине. Однако после того как посол в Лондоне Стасов отказался от поста министра иностранных дел, царь назначил на этот пост Лобанова-Ростовского, человека широко образованного, отлично владевшего языками и пером. Ламздорф подчеркивал уверенность и спокойствие Лобанова-Ростовского при обсуждении самых трудных вопросов, что вселило бодрость и стимулировало, «словно заражая или оказывая магнетическое влияние». Алексей Борисович был остроумным собеседником и всегда имел большой успех у женщин.
После захвата Ляодунского полуострова Японией и заключения Симоносекского договора Лобанов-Ростовский изложил свой взгляд на дальнейшую восточную проблему в двух записках царю от 6 апреля 1895 года. Лобанов-Ростовский склонялся к мысли о соглашении с Японией на основе компенсаций за счет Китая. На особом совещании победила точка зрения министра С.Ю. Витте: было решено потребовать от японцев очистить Маньчжурию, а в случае отказа подчиниться не останавливаться перед применением сил Эта политика, имевщая целями приобретение незамерзающего порта на Тихом океане и присоединение некоторой части Маньчжурии для удобного проведения Сибирской железной дороги, требовала, по мнению министра, крайней осторожности.
Лобанов-Ростовский запросил Париж о согласии совместно с российским и германским правительствами предпринять в Токио демарш — «дружески посоветовать» Японии отказаться от оккупации Ляодунского полуострова за соответствующую денежную компенсацию. «Дружеский совет» — должен был подкрепляться морской демонстрацией трех держав.
Лобанову-Ростовскому удалось убедить французского коллегу Г. Ане в том, что совместные действия Германии с Россией ничего не меняли в отношениях последней с Францией. Он добился согласованного дипломатического давления на Токио и настоял на отправке правительствами координирующих инструкций адмиралам — командирам кораблей трех держав на Тихом океане. Дипломатический демарш заставил Японию отступить. Лобанов-Ростовский весьма гордился крупным дипломатическим успехом достигнутым в начале деятельности.
Для выплаты контрибуции Японии Китай, потерпевший поражение войне 1894–1895 годов, нуждался во внешнем займе, из-за которого разгорелось острое соперничество великих держав. Лобанов-Ростовский утверждал, что главная задача России — «поставить Китай в известную зависимость от нас и не допустить Англию расширить там свое влияние». Постановка китайских финансов в зависимость от Англии и Германии грозила появлением на азиатской границе России «второго издания Египта или даже Турции».
Попытки Лондона и Берлина сорвать русско-французский заем не имела успеха благодаря Витте и Лобанову-Ростовскому, с которым первый согласовывал все дипломатические действия.