100 великих экспедиций
Шрифт:
На обратном пути эскадру Хоукинса основательно потрепал шторм. Пришлось сделать вынужденный заход в порт Веракрус. А там оказалась чертова дюжина испанских военных кораблей! Началось сражение.
Это боевое крещение стало для Дрейка одновременно и успехом, и позором. Быстро оценив
Дрейк никогда не терял самообладания и трезвого расчета, несмотря на вспыльчивый, буйный нрав. Некоторое время промышляя пиратством, он решил сделать свое бандитское предприятие акционерным, предложив влиятельным лицам, включая королеву Елизавету, финансировать его поход в Тихий океан. Он был удостоен аудиенции у Ее Величества, проявившей к его предложению серьезный интерес. Дрейк вложил почти все свои средства в подготовку похода. У него было два крупных и три небольших тщательно снаряженных корабля и 164 человека отборных молодцов.
По пути в Южную Америку им повстречались два португальских корабля. Захватив их, под угрозой смерти заставили португальского штурмана прокладывать курс эскадры. Так они достигли Патагонии и сделали остановку, ремонтируя корабли. Наладили дружеские отношения с аборигенами. «Они оказались добродушными людьми, – писал хроникер экспедиции священник Флетчер, – и проявили столько жалостливого участия к нам, сколько мы никогда не встречали и среди христиан. Они тащили нам пищу и казались счастливы нам угодить».
Иначе сложились отношения Дрейка с экипажем. Ему донесли о недовольстве некоторых офицеров, которые о маршруте экспедиции узнали только в пути. Для острастки он учинил показательный суд над одним из них в заговоре и обезглавил. Полвека назад здесь же аналогич – ную казнь совершили по приказу Магеллана. Тогда на кораблях был реальный бунт с человеческими жертвами; великий мореплаватель ограничился убийством двух и изгнанием еще двух бунтовщиков. А в команде Дрейка, по-видимому, никакого организованного заговора не было, только критика командира. Но и эти вольности он считал недопустимыми. Возможно, ему удалось укрепить дисциплину, пролив кровь товарища.
В Магеллановом проливе они лавировали больше двух недель. Выйдя в океан, двинулись на север, в теплые края. Но тут сказала свое веское слово природная стихия. «Не успели мы выйти в это море (иными называемое Тихим, а для нас оказавшееся Бешеным), как началась такая неистовая буря, какой мы еще не испытывали… Мы не видели солнечного света, а ночью – ни луны, ни звезд; и эти потемки продолжались целых 52 дня, пока длилась буря. Недалеко были видны по временам горы, и они вызывали ужас, потому что ветер гнал нас к ним на верную гибель».
Один корабль пропал без вести, другой был отнесен к югу, скрылся от бури в Магеллановом проливе, а позже взял курс на Англию (по пути обогатились за счет нескольких торговых судов). Привезенная добыча не избавила капитана Уинтера от суда и смертного приговора, который не был приведен в исполнение сначала благодаря
Оставшийся у Дрейка корабль «Золотая Лань» был отброшен штормом на 5° к югу. Но нет худа без добра. Дрейк убедился, что южнее Магелланова пролива находится не легендарная неведомая Южная земля, а остров. Правда, англичане не обогнули его и не доказали своего открытия. Кроме того, вскоре после Магеллана, в 1526 году, подобное наблюдение сделал португалец Осес. И все-таки судьба распорядилась так, что широкий пролив, разделяющий Южную Америку и Антарктиду, носит имя пирата Дрейка.
Одинокая «Золотая Лань» двинулась к экватору. В одном месте, заметив индейский поселок, Дрейк с десятком вооруженных матросов сошел на берег. Аборигены встретили их стрелами. Потеряв двух человек, капитан вынужден был отступить.
В дальнейшем он смог найти общий язык с местными жителями. Доказав им свое дружелюбие, он с удивлением узнал, что испанцы убеждали индейцев, будто весь мир принадлежит Испании. Выяснив, что англичане – совсем другой народ и вдобавок враги их врагов, индейцы показали Дрейку путь к гавани Сантьяго, где остановился испанский галион.
«Золотая Лань» уверенно вошла в гавань. От нее к галиону направилась лодка с людьми. Испанцы подняли к себе на борт 18 молчаливых вооруженных человек. Только тут выяснилось, что это вовсе не друзья. Прибывшие обнажили шпаги и предъявили такие веские аргументы, как заряженные пистолеты. Находившиеся на палубе были без шума арестованы. То же стало с оставшейся частью команды.
Дрейк собрал первый богатейший пиратский «урожай» в этих краях. Из трюмов галионов, из сундуков жителей испанских поселков, из вьюков торговых караванов сокровища Нового Света стали перетекать в недра «Золотой Лани» (она вполне оправдала свое название).
Веселая прогулка английских «джентльменов удачи» не могла продолжаться долго. Слухи о пиратах прошли по всему побережью. Началась охота военных кораблей на «Лань». Дичь оказалась проворней и хитрее преследователей. Ее изрядно поистрепавшиеся снасти посчастливилось заменить после захвата судна с грузом тросов и канатов.
Дрейк не прекращал поисков судна, груженного серебром и золотом. Пиратское счастье ему опять улыбнулось. На горизонте показался галион. Не подозревавшие ничего дурного испанцы сами направились «на ловца», а когда приблизились, на них глянули мрачные зрачки пушек. Попытка сопротивления была пресечена залпом орудий и выстрелами ружей.
На галионе оказалось много сокровищ. Стоимость их в сотню раз превысила затраты на экспедицию: 26 тонн серебра, 80 фунтов золота, 13 сундуков с драгоценными камнями.
…Дрейк избегал излишней жестокости, а с пленными обращался достойно. Ограбив «драгоценный галион», выплатил некоторую сумму и его команде. Испанцы называли его Драконом, но чудовищем он не был (в отличие от большинства других знаменитых пиратов).
«Золотая Лань», перегруженная драгоценностями, взяла курс на Англию. Плыть на юг в обход Америки было слишком опасно: там могли находиться испанские военные корабли (англичан у Магелланова пролива действительно поджидала эскадра).