100 великих казаков
Шрифт:
Талантливый певец истории русского казачества родился на Верхнем Дону, в старинной станице Усть-Хопёрской (ныне Волгоградской области). Происходил он из известного рода казаков-хопёрцев, которые пользовались славой в Войске Донском и стали одними из основателей Кавказского линейного войска, его Кубанской части. То есть ещё в родной станице юный Андрей Гордеев соприкоснулся с историей Дона, узнавая о ней из рассказов стариков, первых прочитанных им книг, рассматривая боевые награды родственников.
Пройдя все азы действительной казачьей службы, Гордеев поступил в Виленское
Он получает назначение в 37-й Донской казачий полк третьей очереди, который был сформирован из запасников по случаю начала большой войны. Полк имел боевую биографию, и за участие в освобождении Болгарии от османского ига был награждён Георгиевским штандартом с надписью «За отличие в Турецкую войну 1877–1878 годов».
Казачий офицер доблестно воевал на Русском (Восточном) фронте с первых дней войны. Об этом свидетельствуют его боевые, пусть и немногочисленные награды: ордена Святого Владимира 4-й степени, Святой Анны 4-й степени и почётное Георгиевское оружие с надписью «За храбрость», которое давало ему полное право называться георгиевским кавалером. Последнее являлось лучшей характеристикой отваги русского воина на протяжении полутора столетий.
Наградой для А. А. Гордеева на войне стали и офицерские чины. Он был произведён в сотники, затем в подъесаулы. То есть можно утверждать, что казаку-фронтовику приходилось отличаться много раз, и в самых разных боевых ситуациях.
Довелось ему участвовать в лихих конных атаках и преследованиях отступавшего неприятеля — австрийцев и германцев, в арьергардных делах при отступлении, познать со своими спешенными казаками все тяготы окопной жизни, пережить на фронте крушение Российской империи, последовавший затем развал распропагандированной русской армии и Русского фронта Великой войны.
Октябрьский переворот 1917 года подъесаул Андрей Гордеев, как и подавляющее большинство казачьего офицерства, не принял. Он хорошо понимал, что на смену старой России идёт новая власть, враждебная устоям казачьего сословия, за лозунгами которой стояли государственная разруха, кровавый террор против любых «носителей» старых взглядов.
Поэтому уже в самом начале Гражданской войны на Дону, в начале 1918 года, Гордеев без колебаний встал в ряды Белого движения. Новая, ещё более ожесточённая война началась для него и земляков-станичников из Усть-Хопёрской в рядах Северной группы Донской армии, которой командовал войсковой старшина Э. Ф. Семилетов.
В рядах Донской белоказачьей армии офицер-фронтовик имел известность. Уже в августе 1918 года за боевые отличия он производится в есаулы и назначается начальником строевого отдела Усть-Медведицкого округа Всевеликого Войска Донского. Он отвечал за казачьи формирования в своём округе, подготовку молодых призывников, помощь станиц и хуторов фронту, который проходил совсем рядом от станицы Усть-Медведицкой.
Когда линия Южного фронта под давлением превосходящих сил красных войск стала перемещаться к югу, есаул А. А. Гордеев вновь оказался в действующих частях Донской армии, теперь уже отступающей. За доблесть и умелое командование людьми в боях против
Гражданскую войну на Юге России полковник Гордеев закончил помощником командира Назаровского полка Атаманской бригады. Бригада первоначально состояла из элиты донского казачества — прославленных своими боевыми заслугами лейб-гвардии Казачьего и лейб-гвардии Атаманского полков. Белые лейб-казаки отличались высокой сплочённостью и в ходе Гражданской войны действовали успешно.
В составе гвардейской бригады будущему зарубежному историку русского казачества пришлось пройти весь тернистый путь отступления Донской армии с родного тихого Дона на Кубань. Это отступление проходило в непрекращающихся кровавых боях.
Атаманцы многократно участвовали в арьергардных столкновениях с преследовавшими белых красными войсками. Ряды их за время отступления заметно поредели, но традиционная спайка и войсковое товарищество не привели к гибели полков как таковых.
Только малая часть белых атаманцев ушла в Крым, чтобы оттуда на кораблях и судах Черноморского флота навсегда покинуть Отечество, но не забыть его, равно как и историю донского казачества. Исход для любого из них стал подлинной жизненной трагедией, если не сказать большего. Касалось это и Андрея Андреевича Гордеева.
Гражданская война закончилась для белого офицера вместе с сотнями тысяч его соратников уходом в эмиграцию. Оказавшись за пределами российского Отечества, куда ему возвратиться так и не пришлось, Гордеев не потерялся как человеческая личность. Думается, что здесь ему крепко помогла и офицерская честь, и фронтовая закалка, и любовь, привитая с детства, к истории русского казачества. Последнее немаловажное обстоятельство позволило ему стать признанным певцом казачества России в рядах белой эмиграции. Андрей Андреевич не имел специального образования: профессиональным историком его сделала жизнь.
Писать «Историю казаков» А. А. Гордеев стал почти сразу после окончания Гражданской войны. Стал писать на чужбине, полагаясь больше не на архивные документы, а на свои достаточно глубокие знания истории казачьих войск, прежде всего родного Донского, воспоминания белых эмигрантов из числа казаков, работы маститых военных историков из числа участников Белого движения.
Однако «классическая основа» у историка-белоэмигранта несомненно была. Опорой ему служили труды великих российских историков, с которыми он познакомился во время учёбы в Виленском военном училище, и более глубоко и профессионально изучил, оказавшись на чужбине. Исследовательская работа стала той жизненной нитью, которая связывала белоказачьего полковника с тихим Доном.
…В конце 1920-х годов из-под пера казачьего офицера вышел уникальный труд, который не имел аналогов среди работ отечественных историков старой России, — «История казаков». Он создавался автором с душевным подъёмом, любовью к своему казачьему роду, «которому нет переводу» и по сей день.
Работа отличается живым, образным языком, написана увлекательно и интересно для самого широкого круга читателей. Тех читателей, которые стремятся познать не просто многовековую летопись казачества, а вместе с ней и историю государства Российского.