100 великих казаков
Шрифт:
В 1587 году Гермоген становится монахом — иноком казанского Свято-Преображенского монастыря. Вскоре он — его игумен, а затем и архимандрит. Такое быстрое продвижение по иерархической лестнице свидетельствовало прежде всего о его личных достоинствах и высокой духовности.
С учреждением в 1590 году в Русском царстве патриаршества Гермоген становится митрополитом Казанским и Астраханским. Уже в то время он «ревностно» занимался церковно-политической деятельностью. Проводил христианизацию нерусского населения Поволжья, создавал особые слободы «новокрещёнов».
В 1592 году он обращался к патриарху Иову с просьбой установить ежегодное поминание казанских христианских мучеников за веру и русских воинов, павших под Казанью в 1552 году.
Гермоген также был известен как видный церковный литератор своего времени. Его перу принадлежит «Сказание о явлении иконы Казанской Богоматери», одной из самых почитаемых в Русской православной церкви.
…Казанский и Астраханский митрополит деятельно участвовал в избрании ближнего боярина Бориса Годунова на царство. Так на смену династии Рюриковичей пришла династия Годуновых, которой не суждено было долго просуществовать. В Русском царстве наступило Смутное время.
Лжедмитрий I (он же галичский дворянин Григорий Отрепьев), став обладателем шапки Мономаха и царём всея Руси Дмитрием I, попытался наладить или, вернее сказать, уладить отношения с православными иерархами. Он вызвал в Москву, среди прочих лиц, и влиятельного митрополита Гермогена.
Однако Гермоген не стал прислужничать самозванцу. В Московском Кремле митрополит во всеуслышанье потребовал от воцарившегося Лжедмитрия I перехода его невесты католички Марины Мнишек в православие. Но ни она, ни поляки, наводнившие Москву, о том и слышать не желали. Митрополит был подвергнут царской опале и сослан в Казань.
Однако самозванцу долго царствовать не пришлось. Он был свергнут в результате народного взрыва, который подготовили бояре-заговорщики во главе с братьями Шуйскими. Один из них, Василий Шуйский, стал новым государем всея Руси.
…В 1606 году в Москве состоялись выборы нового Патриарха Московского и всея Руси. Им стал Гермоген, митрополит Казанский и Астраханский, известный патриот родной земли, ярый противник прихода «на Москву» иноземцев и иноверцев, сторонник народного единения в Русском царстве, которое в злую годину смуты переживало национальную трагедию.
Новый Всероссийский Патриарх поддержал царя Василия Шуйского во время народного восстания под руководством Ивана Болотникова 1606–1607 годов. Более того, он предал восставших церковному проклятию, что было тогда сильным, действенным средством против любых народных волнений.
Чтобы «избавить» Отечество от поветрия самозванчества, патриарх организовал перемещение мощей царевича Дмитрия Ивановича из Углича в Москву. Тем самым на официальном церковном уровне признавалась смерть самого младшего сына царя Ивана Грозного.
20 февраля 1607 года Гермоген провёл ещё одно важное мероприятие, имевшее большую политическую значимость и направленное на укрепление государственности
Когда же на политическую сцену вышел Лжедмитрий II (он же Богданка), патриарх Гермоген посылал в Тушинский лагерь «увещевательные грамоты». Он же воспротивился свержению с престола царя Василия Шуйского, который был ему обязан сильной поддержкой при избрании.
…Когда Семибоярщина пригласила на царствование польского королевича Владислава, патриарх выдвигал непременным условием этого принятие католиком Владиславом православия. Однако к его голосу власть держащие люди «на Москве» не прислушались, хотя Гермоген увещевал бояр:
«Скажу вам прямо: буду писать по городам, если королевич примет греческую (православную. — А. Ш.) веру и воцарится над нами, я им подам благословение; если воцарится, да не будет с нами единой веры, и людей королевских из города не выведут, то я всех тех, которые ему крест целовали, благословлю идти на Москву и страдать до смерти».
Гермоген не подписал грамоту с распоряжением героическим защитникам города-крепости Смоленска о сдаче его полякам. Он резко протестовал против национального предательства бояр, впустивших ночью в Москву, в Кремль, польское коронное войско гетмана Жолкевского, благодаря чему первопрестольный русский град оказался в руках не просто иноземцев, но ещё и иноверцев-католиков.
Первопрестольная столица Русского государства была захвачена поляками. В те дни Гермоген совершил мужественный, высокопатриотический поступок: Патриарх Московский и всея Руси запретил москвичам присягать польскому королю Сигизмунду III. Начиналось противостояние интервентам и Семибоярщине со стороны народных масс.
Всероссийский патриарх, как общепризнанный духовный лидер, встал во главе народного сопротивления иноземцам, во главе патриотического движения, охватившего большую часть государства. Грамоты-воззвания Гермогена стали расходиться из Москвы по многим русским городам: они посылались в Нижний Новгород, Ярославль, Суздаль, Владимир, Рязань, Кострому, Вологду, Великий Устюг, Арзамас и многие другие. Уходили они и на казачий Дон. В посланиях звучал призыв к вооружённому восстанию во имя спасения Отечества.
Командование польским гарнизоном решило избавиться от опасного противника: 16 января 1611 года Гермоген был арестован на патриаршем дворе. В это время к Москве уже начинали сходиться отряды Первого земского (народного) ополчения рязанского воеводы Прокопия Ляпунова. Противостоять ему в чистом поле поляки не смогли.
Патриарх, оказавшись под арестом, держался исключительно мужественно и «праведно». Он решительно отверг требование одного из лидеров Семибоярщины — М. Г. Салтыкова — остановить продвижение к Москве отрядов Первого земского ополчения: