100 великих оригиналов и чудаков (с илл.)
Шрифт:
Профессия лекаря входила в моду. Газеты восторженно писали о замечательных исцелениях десятков страждущих разом господином Месмером посредством магнетизма. Люди надеялись на лекарей, как на магов, а на магов, как на лекарей.
К Калиостро обратилась супружеская пара с мольбой о помощи: их единственный мальчик умирал. За его излечение обещали тысячу империалов. Калиостро отказался. Ему пообещали пять тысяч. Он сказал:
– Я его вылечу. Оплату отвергаю. Привезите мальчика ко мне и две недели не посещайте его.
Две недели спустя родители получили малыша – запеленутого, вымазанного густо
На следующий день отец ребенка ворвался в комнату Калиостро и потребовал ответа: где их сын? что с ним? У мальчика были более темные волосы, он умел говорить отдельные слова, имел родинку на шее. Убедившись в подмене дитяти, мать лишилась чувств, ей пустили кровь, а он, отец, требует разъяснений!
Калиостро признался: духи тьмы оказались сильнее в борьбе за дитя. Они вырвали его из объятий Калиостро. Грозными заклятьями удалось их остановить. Явился ангел и увлек душу ребенка в райские сферы. В утешение родителям пришлось найти другого мальчика, вполне здорового.
Родитель вызвал графа на дуэль как лжеца и душегубца. Пришли два офицера с просьбой назначить срок дуэли и вид оружия. Калиостро ответствовал: «Пользуясь правом выбора, я приготовлю щепотку яда, мы разделим ее поровну и проглотим. Пусть решает Бог, кому из нас умереть».
Секунданты ретировались. Дуэль не состоялась. И все-таки граф-чародей был сражен.
Оставалась надежда на статс-секретаря императрицы Елагина, которому давно были обещаны опыты по алхимическому превращению свинца и ртути в золото. Но Елагин уже имел беседу с императрицей, пожелавшей узнать, что за принцесса пожаловала в столицу в обществе гишпанского полковника? Догадавшись о причине любознательности государыни, Елагин признал, что имеет знакомство с Калиостросом, а принцессу более знает князь Потемкин.
«Однако сомнителен сей полковник, выдает себя за чудотворца и алхимика. Сулит малые драгоценные камни делать большими. Весьма берет под это перстни, браслеты и прочее. Премудрости свои объясняет премудрено: “качества суть количества, аки девято число в исчислении через тройку”. Сие похоже на обман. Благо, в государстве Российском не всеми и здравый рассудок утерян, а потому сей граф имеет более червонцев через свою принцессу, нежели благодаря чародейству.»
Раздосадованная императрица (ах, ветреный князь Потемкин!) поинтересовалась, чем вызвано охлаждение Елагина, известного тайного масона к собрату своему масону египетскому Калиостросу? Иван Перфильевич отвечал без обиняков (недаром был удостоен от государыни словесной награды: «хорош без пристрастия»): «в сочинении Сен-Мартена масонству определены поиски мудрости и высшей тайны, тогда как ищет Калиострос более всего выгод и простаков».
На том и закончилась беседа. Чтобы впредь неповадно было обманщикам дурачить не только россиян, но и более просвещенных, да оттого не поумневших иноземцев, государыня известила другие дворы о проделках Калиостроса. Управляющему театрами Елагину для назидания людям показать пристало комедию, сочиненную императрицей, где осмеянию подвергнут сей маг.
Калиостро получил официальную депешу, предписывающую незамедлительно покинуть Санкт-Петербург, а
По установленному распорядку выбытия, в «Санкт-Петербургских Ведомостях» появилось сообщение: «Граф Калиостро, Гишпанский полковник, живущий на Дворцовой набережной в доме г. генерал-поручика Миллера…» и прочее в надлежащем стиле. Оно оказалось в унизительной компании: между известиями о выезде мясника Иоганна Готлиба Бунта и башмачника Габриеля Шмита.
Из Санкт-Петербурга Великий Кофта, минуя Митаву, приехал в Варшаву. Устроил сеансы некромантии, вызывая души покойников, и хрестомологии, возбуждая ясновидение у детей. Неудачи преследовали его. Хитрые паны выведали у ясновидящих детей, каким образом подготавливал их Калиостро к сеансам, что учил говорить, как платил за послушание.
Конфуз приключился с показом верховного учителя тысячелетнего Великого Кофты. На подмостках при неверном свете двух свечей возник старик с длинной белой бородой, в алом тюрбане. Учитель спросил утробно: «Кого зрите пред собой?» Кто-то из присутствующих бойко ответил: «Калиостро в маске!» Во гневе взмахнул старик плащом и пропал при погасших свечах.
Начались метания Калиостро по Европе в поисках благодатного края: Франкфурт-на-Майне, Страсбург, Неаполь… В Бордо цеховые лекари запретили ему торговать бальзамами. А в гостиную одного приличного дома, где Калиостро готовил хозяйку к посвящению в таинства масонства, ворвался хозяин и тростью так отделал графа, что пришлось чародею неделю провести в постели, объясняя свое состояние магической дремой с посещением иных планет. Затем срочно выбыл в Лион с пятью тысячами франков, полученных от другой знатной дамы для поисков клада в ее имении.
В Лионе за немалую мзду приобщал избранных к египетскому масонству, вручая листки: «Честь, мудрость, единение. Благотворительность, благоденствие! Мы, Великий Кофта во всех восточных и западных частях земли…» и так далее. Окантовки этих патентов выполнил сам Калиостро: треугольники, молотки, циркули, лопаты, отвесы, компас, глобус, храм, череп, птица Феникс, крест. Получив рекомендательное письмо от одного из своих масонов кардиналу Рогану, он отбыл в Париж, бредивший сеансами животного магнетизма. В беседе с Роганом Калиостро признался, что ему более двух тысяч лет. Кардинал, завороженный магическим кристаллом, вознесся духом к сияющим сферам, где трубный глас возвестил о пришествии пророка – Великого Кофты в облике графа Калиостро.
Словно могучая волна вскинула мага на вершину славы и могущества. На улице Сен-Клод он приобрел особняк, обставил его роскошно, давал блестящие балы и обеды, держал слуг в розовых ливреях, обшитых золотыми галунами…
А утром 22 августа 1785 года чету Калиостро препроводили в Бастилию по обвинению в похищении бриллиантового ожерелья стоимостью в 1,6 миллиона франков. Роган через графиню де Ламмот приобрел его для королевы Франции. Ожерелье исчезло, деньги не были выплачены. В доме де Ламмот нашли оправу ожерелья без бриллиантов. Графиня утверждала, что они отданы графу Калиостро для выращивания.