100 великих приключений

Непомнящий Николай Николаевич

И всё же Бёрк со своими людьми выполнил поставленную перед ними задачу и оказался первым, кто пересёк Австралийский континент. За шесть месяцев был преодолён путь в 1650 миль от Мельбурна до океана. Теперь им оставалось как можно скорее добраться обратно.

Уиллс продолжал вести свой дневник на протяжении всего пути. Продвигаясь на юг, путешественники, истощённые, измученные и оборванные, за февраль и март убили и съели всех верблюдов. Они полагали, что склад на Куперс-крике даст им средства для дальнейшего продвижения. Но тут Грей начал жаловаться, что не может идти дальше. Его спутники решили, что он притворяется. Однако 17 апреля на рассвете Грей скончался. Люди были вконец обессилены, и для того чтобы выкопать неглубокую могилу в болотистой почве близ озера Кунги, им потребовался целый день.

До Куперс-крика оставалось 70 миль…

А в это время на каменистых холмах над Куперс-криком одинокий всадник — Уильям Брейх, прикрывая глаза от палящего солнца, всматривался в горизонт. Люди, оставшиеся в лагере № 65, страдали не меньше, чем группа Бёрка. Паттон умирал от цинги. Дёсны распухли до того, что он уже не мог есть. Его жалобы разрывали душу Брейха. Прождав сверх положенного срока целый месяц, он решился сниматься и двигаться в обратный путь.

21 апреля 1861 года, как только рассвело, умирающего Паттона взгромоздили на верблюда. На всякий случай, Брейх закопал для Бёрка вяленое мясо, муку, сахар, овсяную крупу, рис. И отметил место, вырезав на дереве краткую надпись:

«Копать 3 фута СЗ»

Брейх повёл свой небольшой отряд по высохшему руслу. Спустя всего девять (!) часов после отъезда Брейха, Бёрк, Уиллс и Кинг, шатаясь, вышли на место недавней стоянки… Фантастическое невезение!

А Брейх тем временем продолжал свой путь вверх по Куперс-крику на юго-восток. На рассвете, за озером Буду, он повстречал людей Райта. Трудно сказать, чего было больше в этой встрече: удивления или радости. Когда объединённый отряд отдыхал, Брейх и Райт, взяв трёх крепких лошадей, быстрым темпом двинулись к Куперс-крику. У них теплилась слабая надежда на то, что, может быть, за это время Бёрк всё-таки вернулся. Бёрк действительно побывал в лагере № 65, раскопал тайник и — ушёл… Злой рок словно ополчился на путешественников — два утомлённых всадника даже не заметили, что кто-то побывал в лагере, и повернули обратно. Их путь лежал к Менинди, а позади оставались могилы тех, кто не выдержал тяжёлых испытаний, — Стоуна, Пурсела, Бейкера, Паттона… Оставшиеся в живых всё же сумели дойти до Мельбурна, и вскоре поисковые партии ринулись на поиски группы Бёрка.

…Откопав тайник и прочитав записку, из которой следовало, что Брейх свернул лагерь утром того же дня, Бёрк, Уиллс и Кинг впали в глубокую депрессию. Как кощунственно это ни казалось, но всем одновременно подумалось, что день, потраченный на похороны Грея, оказался решающим. Они были уверены, что уже не смогут нагнать Брейха. Собрав всю свою волю, путешественники решили идти на юго-запад, к горе Безнадёжности, где кочевали племена аборигенов.

Целый месяц прошёл в попытках пробиться через пустыню. Шли дни, и люди чувствовали, как жизнь покидает их. Первым сдался Уиллс. Поняв, что больше не может идти, он попросил Бёрка и Кинга оставить его где-нибудь в укромном месте. 29 июня Бёрк и Кинг оставили умирающего Уиллса и двинулись вверх по ручью в поисках туземцев, которые только и могли теперь их спасти. Через два дня обессилел Бёрк. Зная, что Кинг слишком слаб, чтобы копать могилу, он попросил оставить его прямо на земле, дав ему в руки револьвер. Так, с револьвером в руке, Бёрк и умер утром 1 июля. Кинг сумел добраться до аборигенов, и 15 сентября его, обожжённого солнцем и больного, нашёл спасательный отряд.

— Не могу понять, кто ты? — спросил человек, увидевший его первым.

— Я — Кинг, сэр, — ответил тот.

— Кинг?..

…Останки Бёрка и Уиллса были перевезены в Мельбурн. А в государственной библиотеке штата Виктория в Мельбурне ныне хранятся записные книжки Уиллса и последние, нечёткие записи Бёрка, сделанные слабеющей рукой путешественника…

Тайна «Святой Анны»

Дважды — в 1906–1907 и 1910–1911 годах, пройдя морем из Владивостока в Кронштадт вокруг Европы и Азии, лейтенант Георгий Брусилов имел возможность не раз задуматься о том, что существует и другой морской путь на Дальний Восток, куда более короткий — по морям Северного Ледовитого океана, тот путь, которым в 1878–1879 годах прошёл Норденшельд. И к 1912 году эти размышления оформились в решение…

* * *

Своими

планами Брусилов поделился с дядей — богатым московским землевладельцем Б. А. Брусиловым. Будущее плавание приобретало черты коммерческого предприятия: пробиваясь Северным морским путём, Брусилов рассчитывал попутно вести добычу морского зверя, что, по его мнению, окупило бы расходы на экспедицию и даже принесло бы прибыль. Предполагаемая смета расходов на снаряжение экспедиции составила почти 90 тысяч рублей.

В Англии была куплена трёхмачтовая парусно-моторная шхуна «Пандора», переименованная в «Святую Анну», водоизмещением в 570 тонн, построенная ещё в 1867 году. Несмотря на почтенный возраст, это было крепкое и хорошо приспособленное к плаванию в Арктике судно. На ней Брусилов планировал за одну навигацию пройти из Петербурга вокруг Скандинавии, далее по Северному морскому пути с запада на восток и в 1913 году завершить плавание во Владивостоке. На всякий случай на шхуну был погружен полуторагодовой запас продовольствия. Однако Брусилов практически не имел опыта плавания в полярных водах, как не имел его и штурман «Святой Анны» Валериан Альбанов. Кроме того, ни Брусилов, ни Альбанов не были знакомы друг с другом. Как попал Альбанов на шхуну, мы не знаем — скорее всего случайно. На первых порах Брусилов никак не выделял штурмана среди прочих участников экспедиции. Альбанов выдвинулся на первый план уже тогда, когда «Святая Анна» оказалась в условиях критических…

28 июля 1912 года «Анна» вышла из Петербурга. Тогда ещё никто не знал, что погодные условия в 1912 году выдались крайне неблагоприятные. Льды блокировали проливы, и ещё ни одному судну не удалось пройти в Карское море.

Шхуна обогнула Скандинавский полуостров, зашла в Александровск, где загрузилась углём и продовольствием, и двинулась в Карское море. Моряки кораблей, стоявших у забитого льдами пролива Югорский Шар, видели, как шхуна входила в узкий проход…

«Святая Анна» не пришла во Владивосток ни в 1913-м, ни в последующие годы. Она бесследно исчезла…

…Летом 1914 года с корабля «Святой Фока», возвращавшегося из похода к Северному полюсу после гибели начальника экспедиции, Георгия Седова, заметили во льдах, возле Земли Франца-Иосифа, две человеческих фигуры. Вскоре на борт «Святого Фоки» вскарабкались по штормтрапу измождённые люди в сильно изношенной одежде.

— Я Альбанов… штурман «Святой Анны», — произнёс один из них срывающимся голосом. — Я прошу у вас помощи, у меня осталось четыре человека на мысе Гранта…

Штурман Альбанов рассказал, что «Святая Анна» вмёрзла в лёд у берегов полуострова Ямал. Сначала всё шло благополучно, но потом среди команды началась поголовная болезнь. Как обычно принято считать, это была цинга, хотя в то время на судне имелись достаточные запасы доброкачественной витаминизированной пищи. Дай на борту шхуны люди, знакомые с признаками цинги, не могли понять, что происходит. «…Странная и непонятная болезнь, захватившая нас, сильно тревожит», — записано в судовом журнале 4 (17) января 1913 года. В последнее время выдвинута обоснованная версия: это был трихинеллёз. Известно, что экипаж «Святой Анны», экономя провиант, охотился на белых медведей, а они, как установили уже в наше время паразитологи, почти поголовно заражены трихинеллёзом…

К весне болезни пошли на убыль. Появилась надежда, что шхуна сможет продолжать плавание. Однако сколько ни старались обессилевшие за время трудной зимовки моряки освободить судно от цепко державших его льдов, всё было тщетно. Было ясно, что проект коммерческого предприятия терпит крах, и средства, вложенные в экспедицию, не окупятся. Брусилова это очень угнетало. Для него было очевидно, что неудача экспедиции вызовет по возвращении домой неприятные разбирательства с родственниками-компаньонами.

Летом 1913 года прочно вмёрзшая во льды «Святая Анна» находилась в высоких широтах, в северной части пролива между Новой Землёй и Землёй Франца-Иосифа, дрейфуя в северо-западном направлении. Ледовое поле, в которое вмёрзла шхуна, оказалось очень обширным и прочным. Вокруг появлялось много разводий, до ближайшей полыньи было всего каких-нибудь 400 метров, но сколько ни пытались моряки продолбить к ней канал, взрывая лёд порохом — всё было тщетно. Стало очевидным, что второй зимовки не миновать.