100 великих разведчиков России
Шрифт:
Будучи начальником ИНО, Трилиссер продолжал возглавлять и его закордонную часть. Он принимал непосредственное участие в оперативной деятельности отдела. Умелое руководство Трилиссером внешней разведкой принесло свои плоды. 26 марта 1926 года он становится членом коллегии – заместителем председателя ОГПУ, а с февраля 1928 года – одновременно и уполномоченным ОГПУ при Совете народных комиссаров СССР.
Это был пик разведывательной карьеры Трилиссера. Под его руководством внешняя разведка органов государственной безопасности добилась впечатляющих успехов. В частности, в 1927 году сотрудникам сеульской и харбинской резидентур практически одновременно удалось получить так называемый «меморандум Танаки» –
В декабре 1927 года Меер Абрамович Трилиссер был награжден орденом Красного Знамени.
В октябре 1929 года решением Политбюро ЦК ВКП(б) начальник Иностранного отдела ОГПУ Трилиссер был освобожден от занимаемой должности. Причиной послужило его открытое выступление против назначения на должность первого заместителя председателя ОГПУ Генриха Ягоды. Некоторое время опытный организатор разведки находился не у дел. Наконец, в феврале 1930 года он был назначен заместителем наркома Рабоче-крестьянской инспекции.
В 1935 году Трилиссер был избран членом Президиума и кандидатом в члены Секретариата Исполкома Коммунистического Интернационала. Курировал работу по линии компартий Латвии, Литвы, Финляндии, Эстонии и Польши. Одновременно отвечал за деятельность спецслужб ИККИ и их взаимодействие с органами НКВД.
23 ноября 1938 года Меер Абрамович Трилиссер был арестован НКВД и обвинен «в принадлежности к антисоветской группе, существовавшей в ОГПУ СССР». 1 февраля 1940 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала его виновным по всем пунктам предъявленного обвинения и приговорила к высшей мере наказания. На следующий день опытный революционер-подпольщик, разведчик и государственный деятель был расстрелян. Реабилитирован посмертно в 1956 году.
Разведчик Павел Дьяконов
Мартовским вечером 1924 года в вестибюль советского полпредства на улице Гренель в Париже вошел среднего роста худощавый господин, одетый в плащ и дорогой темный костюм-тройку. Обратившись к дежурному дипломату, он попросил о немедленной встрече с советским полпредом:
– Речь идет о военном заговоре против республики Совдепов. Я – один из непосредственных участников этого заговора. Меня зовут Павел Дьяконов.
Слово «заговор» подействовало, и гостя сразу же провели в отдельный кабинет, где с ним встретился резидент ИНО ОГПУ. Он попросил Павла Павловича изложить на бумаге ставшие известными ему сведения. Через некоторое время сообщение Дьяконова с соответствующими комментариями резидента было доставлено дипкурьером в Москву.
В материале Дьяконова содержалась исключительно важная информация о программе тотального террора за пределами СССР против советских граждан и учреждений, которую намеревались осуществить боевики Русского общевоинского союза (РОВС).
Имя генерал-майора Дьяконова, бывшего российского военного атташе в Великобритании, было хорошо известно руководству внешней разведки. Поэтому в Москве к его информации отнеслись исключительно внимательно. На следующий день на стол начальника Иностранного отдела легли материалы на Дьяконова, которыми располагал Центр. В представленной ему справке, в частности, отмечалось:
«Павел Павлович Дьяконов родился 4 февраля 1878 года в Москве в семье военнослужащего.
Павел Павлович Дьяконов
До конца 1913 года Дьяконов работал на различных должностях в Главном управлении Генерального штаба. В июле 1914 года был назначен помощником военного атташе в Лондоне. При этом было учтено безупречное знание им английского, немецкого и французского языков. С началом Первой мировой войны Дьяконов подал рапорт с просьбой о переводе его в действующую армию, и в сентябре 1914 года был направлен на фронт.
В январе 1916 года полковник Дьяконов был назначен командиром 2-го Особого полка Русского экспедиционного корпуса, отправленного во Францию. Принимал активное участие в сражениях против немцев. Его боевые заслуги были отмечены семью высшими русскими и пятью иностранными орденами. За боевые заслуги в сражении на Марне он получил отличие офицера Почетного легиона, был награжден офицерским крестом Почетного легиона и двумя французскими военными крестами, что давало ему право на получение французского гражданства.
В начале 1917 года Дьяконов был переведен на работу в Генеральный штаб. По представлению начальника Генерального штаба за боевые отличия был произведен Николаем II в генерал-майоры. В сентябре того же года откомандирован в Лондон для исполнения обязанностей военного атташе в Великобритании, где оставался до 1 мая 1920 года. После закрытия аппарата русской военной миссии в Великобритании в мае 1920 года переехал на постоянное жительство во Францию.
В белогвардейском движении на территории России не участвовал. Ни он, ни члены его семьи никогда не высказывали враждебных намерений против новой власти в России…»
Последние строчки начальник ИНО подчеркнул жирной чертой, а в левом углу документа написал: «Провести с генералом Дьяконовым доверительную беседу и выяснить его дальнейшие намерения».
Резидент ИНО ОГПУ провел в Париже очередную встречу с генералом. Во время беседы Дьяконов передал разведчику план общей работы РОВС. «Террор, исключительно за границей, против советских чиновников, а также тех, кто ведет работу по развалу эмиграции, – говорилось в документе, – является приоритетным направлением деятельности организации». В Париже, Варшаве, Софии, Праге, Берлине и ряде других столиц европейских стран рекомендовалось готовить «тройки», «пятерки» и индивидуальных боевиков РОВС для убийства советских дипломатов.
Чистота помыслов генерала Дьяконова не вызывала сомнений у резидентуры. Русский патриот отдавал себе отчет в том, что реализация планов РОВС по организации нового крестового похода против большевиков, за которыми пошло абсолютное большинство русского народа, приведет к новым потокам крови на его родине. Поэтому такие планы контрреволюции не вызывали поддержки у генерала.
Так царский профессиональный разведчик Павел Дьяконов стал активно сотрудничать на патриотической основе с советской внешней разведкой. В письме на имя руководства разведки, он писал: «Настоящим я заявляю, что, будучи в прошлом человеком, враждебно настроенным по отношению к Советской власти, в настоящее время я решительно изменил свое отношение к ней.